Потребовалось время, чтобы глаза привыкли. Когда же Вим убрал руки, оказалось, что свет не такой уж и яркий. День клонился к вечеру; солнце плыло над лиловой полоской горизонта. На темнеющем небе бледным росчерком виднелся месяц.
Вим стоял на широком бревенчатом помосте перед длинным домом на сваях. Впереди раскинулось огромное озеро — почти море. По невысоким волнам плясали золотистые блики.
На Вальхаллу, как Вим ее представлял, место походило мало. Дом, конечно, большой, но на всех павших воинов места не хватит. Да и где, спрашивается, сверкающие щиты на крыше? Вместо них желтели вязанки тростника. Зато чего имелось с избытком, так это оленьих черепов на стенах и связок сушеной рыбы.
Вим перевел взгляд и увидел лебедя, огромного, как птица Рух. Птица печально качала головой — Вим не сразу сообразил, что это всего лишь деревянная фигура на носу длинной лодки.
— Ты проснулся, — послышался голос.
Девушка стояла у стены, перебирая прядь длинных светлых волос. Вим узнал ее сразу — это была его валькирия.
Симпатичная… Тонкое строгое лицо, синие глаза и задумчивая полуулыбка. Ему повезло. С такой барышней иметь дело куда приятнее, чем с суровой дамой с формами гиппопотама и в сверкающих доспехах.
— Привет. — Вим улыбнулся. — И как зовут тебя, красавица?
Девушка отвела взгляд.
— Аска, — сказала она. — Пойдем. Тебя ждут.
— Ждут? — удивился Вим. — Кто же меня ждет?
— Пойдем, — повторила Аска.
— Погоди. Дай немного передохнуть. Как-никак я умер, а это несколько отнимает силы… Да и куда теперь спешить?
— Умер? — изумилась валькирия. — Но ты же ходишь, и разговариваешь, и…
Девушка запнулась. Вим нахмурился.
— А разве это не Вальхалла?
— Что?
— Ну, Вальхалла… Место, куда попадают павшие… хм… воины?
— Это Длинный Дом, — сказала Аска. — Здесь живут навси — люди озера.
— А! — Вим снова огляделся. — Длинный Дом…
По крайней мере отпадал ряд вопросов. Но взамен появлялись новые. Что еще за Длинный Дом? Кто эта девушка, если не валькирия? А главное — куда подевались Белка и ее медведь?
Голова оказалась не готова к такому испытанию. Вим поморщился от боли; Аска тут же взяла его под руку. На лице девушки отразилось неподдельное беспокойство.
— Тебе нехорошо?
Вим выдохнул.
— В любом случае — лучше, чем я думал.
Аска продолжала держать его за руку, сжав локоть сильными пальцами.
— Скажи, красавица, — Вим выпрямился, — со мной была девочка… Худющая такая, рыжая и лохматая, голова в косичках…
— Белка? — Девушка прикусила губу. — Девочка-кайя, потерявшая племя?
— Она самая, — кивнул Вим. — Она здесь?
Аска покачала головой.
— Нет. Белка уплыла.
— Уплыла?! Куда?
— На остров Хозяйки Пауков. — Аска повернулась к озеру. — Не волнуйся. С ней мой брат, он сильный охотник и сможет ее защитить.
— Надеюсь, — сказал Вим, проследив за взглядом девушки.
Хозяйка Пауков? Хотелось думать, что с девчонкой в самом деле все в порядке. Почему-то Вим чувствовал себя в ответе за нее. Может, виной тому обстоятельства их встречи или опасное путешествие по реке и ущелью бандерлогов. Не последнюю роль сыграл и диковинный сон. Но в одном Вим не сомневался: если с Белкой что-нибудь случится — он себе этого не простит.
Аска неожиданно отступила, отпустив его руку.
— А это твое?
Девушка вытащила губную гармонику. Солнце золотом вспыхнуло на блестящих накладках.
— О! — Вим взял инструмент. — Надо же, уцелела.
Он поднес гармошку к губам и сыграл вступление к «Come together». Вроде инструмент в порядке…
— Она поет! — всплеснула руками Аска.
— Ага, — Вим подмигнул девушке. Щеки Аски вспыхнули.
Из дома выглянул косоглазый охотник, морщась так, словно он объелся лимонами.
— Чего тебе, Лорхи? — нахмурилась Аска.
Косоглазый почесал бороду, цокнул языком и сказал:
— Что это за звуки такие? Лягушку раздавили?
— Лягушку? — процедила Аска. Косоглазый тип тут же скрылся в доме.
— Наверное, ему нравится Пресли, — миролюбиво сказал Вим, убирая гармонику. — Итак, барышня, пожалуй, можно идти…
Он шагнул от стены. Вселенная опасно закачалась, однако устояла на месте. Туман в голове постепенно рассеивался. Уже неплохо…
Следуя за Аской, Вим прошел в просторный зал. Огонь в очаге полыхал вовсю. Рыжие отблески на стенах сражались с длинными изломанными тенями. Битва разыгралась нешуточная на диковинном поле среди черепов, пустых глазниц и ветвистых оленьих рогов. Из-за игры теней и света казалось, что рога шевелятся, будто длинные и гибкие пальцы. Жуткое зрелище.
Перед очагом на коленях сидела старуха с лицом, сморщенным, как чернослив, и обрамленным жиденькими волосами. Кожа ее блестела, капли пота на лбу были размером с горошину. Напевая монотонную песню, старуха раскачивалась, с головой ныряя в огонь. То и дело она бросала в очаг какой-то порошок, и к потолку поднималось облако густого дыма. Вим поперхнулся и громко закашлялся.
— Это она меня ждет? — проговорил он, когда прочистил горло. Старуха даже не взглянула в его сторону.
— Нет. Это матушка Ши… Она оплакивает Туа.
По лицу девушки скользнула тень. Вим решил, что невежливо спрашивать, кто такой Туа и что с ним случилось. Ясно, что ничего хорошего, раз приходится его оплакивать. Матушка Ши снова бросила щепотку порошка в огонь, поднявшийся дым пах полынью.
Вим и Аска прошли к дальнему концу зала.
— Отец! — позвала девушка. — Он проснулся. Я привела его…
Отец? Сперва Вим разглядел помост, укрытый тяжелыми шкурами. Но вот они зашевелились… Из горы черного меха поднялась рука, обтянутая блестящей желтой кожей. Вим увидел узловатые артритные пальцы с потрескавшимися ногтями.
— Подойди ближе, — послышался скрипучий голос. — Это ты назвал себя Вильгельм?
Вим шагнул вперед. В дыму, сквозь наворачивающиеся слезы, все казалось зыбким и нереальным, как под водой. Человек на помосте потянулся, сбрасывая шкуры и меха, так река сбрасывает лед по весне.
Это оказался высокий старик с длинной облезлой бородой. Щеки его ввалились, на дряблой коже темнели пятна. Но, несмотря на приметы старости, еще чувствовалась сила, которая когда-то была в этом теле. Широкие плечи, крепкая кость… Одной работы времени недостаточно, чтобы так выжать человека. Нужно что-то посильнее… Рак? Глаза старика были закрыты, веки — как мятая папиросная бумага.
