Сергей не успевает договорить фразу, потому что прямо в него врезается официант и всё содержимое подноса, который он держал в руках, попадает на белоснежную рубашку.
Слышится звон стекла. Ругань персонала. Я на несколько секунд зажмуриваю глаза и закрываю уши руками.
— Это… полный пиздец, — изрекает Сергей.
Я рассматриваю испачканную рубашку и качаю головой. Эта фраза как нельзя хорошо описывает происходящее. Впервые слышу, чтобы Сергей так яро ругался, но прекрасно понимаю его негодование.
— Извините меня, пожалуйста, — говорит испуганный официант. — Позвольте вам помочь!
— Не стоит! — резко отвечает Сергей, когда парнишка пытается справиться с помощью бумажной салфетки.
— Но…
— Я сказал, что не стоит. Впредь, пожалуйста, следи куда идёшь!
Мы выходим из ресторана и застываем в холле гостиницы. Настроение испорчено. Сергей злится, что немудрено. Ему теперь через весь город ехать в рубашке, перепачканной соусами. Вполне вероятно, что его не в таком виде не впустят даже в такси.
— Неприятная ситуация, — шумно выдыхаю. — Если хочешь, мы можем подняться в мой номер, чтобы попытаться привести рубашку в божеский вид.
Сергей не отказывается и спустя две минуты мы попадаем внутрь моего номера. Он простой и скромный. Одноместный стандарт с просторной кроватью, шкафом, тумбой и светильником. Ванная комната небольшая. В ней с трудом можно разместиться одному человеку.
Сняв рубашку, Сергей неловко вручает её мне и садится на кровать, широко расставив ноги и уперев локти в колени. От внешнего вида взрослого полуобнаженного мужчины у себя в гостях становится не по себе.
Я опускаю глаза в пол и сбегаю в ванную комнату. Старательно отмываю пятна с помощью горячей воды и жидкого мыла. Затем сушу феном. Это занимает у меня от силы пятнадцать минут.
Счастливая, возвращаюсь в спальню и вручаю Сергею рубашку.
— Это всё, что я могла сделать, — жму плечами.
— Выглядит отлично. Во всяком случае, куда лучше, чем было.
Сергей поднимается с кровати и накидывает рубашку на обнаженное тело. Я усердно не смотрю на него, но ровно до тех пор, пока он не оказывается слишком близко и тесно. Первое, что я отмечаю — это чужой запах. Кожи, парфюма. Приятный, но чужой. Второе — это тело. Подтянутое, крепкое. Но мне отчего-то непривычно, что теперь оно касается моего живота почти вплотную.
— Соня… Сонь, посмотри на меня, — тихо зовёт Сергей.
Он осторожно приподнимает мой подбородок и заглядывает в глаза. Внутри всё переворачивается вверх дном. Это дико. Всё, что сейчас происходит.
— Красивая девочка. Очень. Нежная, милая.
— Спасибо, — отвечаю шёпотом.
— Не знаю, догадалась ты или нет, но я приехал к тебе. Не просто поддержать, а потому что ты мне нравишься. Когда я тебя вижу, то внутри всё будто расцветает.
— Сергей, я…
— На своем празднике я заговаривал о том, что хочу создать семью. Это желание касалось лишь тебя. Уверен, у нас получится. Я постараюсь. И о Вере позабочусь как никто другой.
— Я не могу прийти в себя, — проговариваю почти беззвучно.
Сергей нависает надо мной и смотрит на мои губы. Я знаю, что сейчас произойдет. Примерно, догадываюсь. Сердце бешено колотится, во рту пересыхает. Кажется, что это какая-то параллельная реальность. Не со мной.
— Я знаю, что Ярослав сделал тебе очень больно, — отчётливо произносит Сергей. — Он слишком молод, чтобы ценить такое сокровище рядом с собой. Слишком беспечен и несерьезен. Я это состояние давно перерос и могу с уверенностью сказать, что дам тебе всё, чего тебе не хватало в тех больных отношениях. Стабильность, честность и свою любовь.
В считанные секунды чужие губы накрывают мой рот. Теплые, влажные. Они целуют уверенно и напористо. Я явно чувствую возбуждение Сергея.
Сильные мускулистые руки блуждают по моей спине и пояснице. Ползут выше и медленно снимают бретельку моей майки, поглаживая шероховатыми ладонями кожу и касаясь тех мест, где никто, кроме Ярослава не касался.
Я слабо отвечаю, но не потому, что мне противно. Нет. В голове сменяются мысли. Одна за другой. Я не могу за ними угнаться, но осознаю, что когда тебя любят, это даже лучше, чем когда любишь ты. Не так больно, не так остро. Всё не так. Не плохо, но и не хорошо.
Слегка отстранившись, опускаю взгляд. Сергей не убирает от меня руки. Его ладони везде. Его глаза жадно пялятся на мою грудь.
Кажется, что это какой-то сюр.
В моем номере находится мужчина. Приятный, обходительный. Он целует меня и хочет сделать своей. Этого мужчину я знаю и совершенно не боюсь. И если я скажу ему своё «да», то это кардинально изменит… всё.
— Мне нужно ненадолго отойти, Сергей, — бормочу себе под нос, поправляя майку и на негнущихся ногах направляясь в ванную комнату.
Реабилитолог остается ждать меня у кровати. В расстегнутой рубашке, с часто вздымающейся грудью. Боже.
Закрывшись на щеколду, я включаю максимальный напор воды и набираю его номер. В висках так громко пульсирует, что я почти не слышу гудки. Сильнее прижимаю к уху телефонную трубку. Яр говорил, что сегодня он будет занят, поэтому Веру оставит моей бабушке.
Рванный вдох-выдох. Когда я думаю, что он уже не ответит и собираюсь закончить вызов, Ярослав всё же снимает трубку и произносит: «Алло».
Я дышу так часто, что потеет зеркало в ванной комнате. Изображение перед глазами плывёт.
— Почему молчишь? — задает первый вопрос Ярослав.
Слышу фоном посторонние голоса. Он куда-то идёт. Закусываю нижнюю губу, пытаюсь прийти в себя. Понять, переварить. Слишком сложно.
— Ты с ним? — спрашивает Яр, будто чувствуя мой настрой.
— Да.
— А мне зачем звонишь?
— Понятия не имею. Зачем и почему именно тебе, — отвечаю с каким-то истерическим смешком. — Мы целовались две минуты назад. И сейчас Сергей ждёт меня в комнате.
Яр шумно выдыхает и на несколько секунд задумывается. Это чёртово дежавю. Он ведь тоже это понимает?
— И как тебе? — интересуется спокойно.
— Сергей сказал, что хочет построить со мной семью.
— Я спросил: как тебе, Соня?
— Я… не знаю.
Моё сердце отчаянно бьется в грудной клетке, будто норовит пробить её насквозь. Слёзы беззвучно катятся по щекам. Кажется, что я задыхаюсь от разрывающих меня эмоций.
Что, если Сергей — это мой шанс на умиротворение и счастье? Не такое громкое. Не такое яркое. Другое. Уютное, домашнее.
Яр останется отцом моей дочери. Моим прекрасным воспоминанием. Моей несбывшейся мечтой. Моим первым. Во всём.
