— Знаю, что вы это чувствуете, ваше высочество, — так же тихо ответил граф, — и не виню вас. У меня тоже ощущение, что я сбегаю.
— Вам не следует. — Она покачала головой. — Я прекрасно знаю, что единственная причина, по которой вы здесь, — это то, что отец приказал вам быть здесь.
— Ваше высочество, это моя честь, а также мой долг… — начал он, но она снова покачала головой, прервав его.
— Можем мы просто пойти дальше и пропустить все уже сказанные и принятые обязательные комментарии? — спросила она и устало улыбнулась, увидев выражение его лица. — Мне жаль, Филип. Я ни на секунду не хотела предположить, что то, что вы говорили, было чем-то иным, кроме искренности. Знаю вас слишком долго, чтобы думать о чем-то другом, Но я так устала говорить то, что мы все должны произносить, играть роли, которые мы все должны разыгрывать.
— Могу это понять, — сказал он через мгновение. — Тем не менее, вы княжна Корисанды, и ваш отец назначил меня вашим законным опекуном и первым советником вашего младшего брата, если до этого дойдет. Боюсь, это те роли, которые мы не можем перестать играть, ваше высочество.
— Учитывая, как долго мы знаем друг друга, и тот факт, что я уверена, что вы были там по крайней мере один раз, когда мне меняли подгузник, как вы думаете, вы могли бы называть меня «Айрис», а не «ваше высочество», по крайней мере, когда мы одни, Филип?
Он начал быстро отвечать, затем сделал паузу.
— Не уверен, что это хорошая идея, — сказал он наконец. — В сложившихся обстоятельствах особенно важно, чтобы ваше достоинство и достоинство Дейвина были защищены максимально эффективно. Если я обращусь к вам слишком фамильярно, это подорвет ваш авторитет как дочери вашего отца. И, с более эгоистичной точки зрения, я бы не хотел, чтобы кто-нибудь подумал, что ради личной выгоды я претендую на должность, на которую ваш отец назначил меня.
— Ни с чем этим я не согласна. Вот почему я сказала: «по крайней мере, когда мы одни». Но в Делфираке будет достаточно сложно, что бы ни случилось. Мне хотелось бы иметь хотя бы одного человека, которому, как я знаю, я могу доверять, который готов хотя бы иногда называть меня по имени. И если мой «законный опекун» не может этого сделать, тогда кто может?
— Очень хорошо… Айрис. — Его собственная улыбка была горько-сладкой. — И вы правы, я присутствовал, когда вам меняли подгузники.
— Хорошо!
Проблеск неподдельного веселья промелькнул на ее лице. Это длилось недолго, но ему показалось, что в ее глазах стало немного меньше теней, когда это прошло. Конечно, при нынешнем освещении это было трудно определить.
— Лучше бы он этого не делал, — сказала она.
— Отослав тебя с Дейвином?
— Вообще отослав меня, — поправила она, и если в ее глазах было меньше теней, свет фонаря коснулся алмазного блеска слез на концах ее длинных ресниц. — Знаю, что у него не было выбора — если он вообще собирался посылать Дейвина. Но я должна быть с ним, Филип!
— Не думайте ни на мгновение, что для него это было легким решением, — мягко сказал Корис. — На самом деле, я не видел других таких, которые были бы сложнее.
— Знаю. Я знаю! — Она покачала головой. — И обещаю, что также не хочу выглядеть капризной, избалованной княжной.
Он начал было отвечать на это, потом остановился и просто покачал головой с легкой улыбкой.
Айрис еще несколько минут сидела молча, наклонившись, чтобы пригладить волосы брата, упавшие ему на лоб. Наконец, она снова посмотрела на Кориса.
— Полагаю, поскольку нет никакого смысла плакать из-за основного решения, я должна вместо этого потратить свое жалкое время на организацию поездки, — сказала она с более решительным видом.
— Она действительно оставляет желать лучшего, не так ли? — криво усмехнулся Корис, когда карета наехала на особенно солидную кочку. — Назовите это еще одним неудобством, в котором можно обвинить Кэйлеба и его чарисийцев.
— О, поверь мне, у меня есть целый список «неудобств», которые в один прекрасный день нужно… обсудить с императором Кэйлебом. — Ее тон был капризным; гнева в ее глазах не было.
— Однако, учитывая обстоятельства, думаю, что адмирал Тартариэн был совершенно прав, — продолжил Корис, и она кивнула.
В данный момент их экипаж, даже при его высокой скорости, все еще находился в нескольких часах езды от небольшого города — немногим больше, чем хваленый рыбацкий порт, если честно — Элварта. Путешествие по суше из Мэнчира было изнурительным и долгим испытанием, особенно для Дейвина (который все еще толком не понимал всего происходящего), поскольку Элварт находился в графстве Сторм-Кип, на северной оконечности острова Корисанда. Но у города было три существенных преимущества. Во-первых, он был настолько мал и незначителен, что даже Кэйлебу из Чариса не пришло в голову, что его нужно блокировать. Во-вторых, это было примерно так далеко от Мэнчира, как только можно было добраться. И, в-третьих, там уже стоял на якоре небольшой галеон, спасавшийся от имперского флота Чариса.
— Уверена, что адмирал был прав, — согласилась Айрис. — И я рада, что он смог дать нам капитана Хариса.
Корис снова кивнул. Он предположил, что во многих отношениях командование галеоном «Уинг» было чем-то вроде шага вниз для Жоэла Хариса. Бывший командир галеры «Ланс» получил повышение и стал командовать одним из первых вооруженных галеонов Тартариэна «Катлэс». «Уинг», в отличие от «Катлэса», нес только горстку соколов и волков, и был не больше половины размера «Катлэса». Конечно, существовала явная вероятность того, что «Катлэс» в скором времени превратится в кровавую развалину от рук имперского чарисийского флота, но назначение Хариса его командиром представляло собой огромный профессиональный шаг вверх.
Несмотря на это, он отреагировал с неподдельной гордостью, когда узнал, что князь выбрал его для перевозки своей дочери и младшего сына в безопасное место, и Корис никогда не сомневался, что капитан сделает все возможное для успешного выполнения своей миссии.
План Тартариэна сделать именно это еще раз прокрутился в голове Кориса. По мнению Кориса, идея плыть на восток, а не на запад, имела для этого много оснований. Чарисийский флот был в подавляющем большинстве сосредоточен в водах вокруг Корисанды и Зибедии, и его внимание было сосредоточено на районе между Лигой Корисанды и собственно Чарисом. У одинокого небольшого судна, плывущего на восток, а не на запад в этот интересующий район, было гораздо больше шансов пройти незамеченным.
Конечно, все еще существовал риск. На ум пришли пираты Треллхейма, а также стаи чарисийских каперов, орудующих в доларских водах. С другой стороны, «Уинг» не будет носить цвета Корисанды или Долара. У Хариса был большой выбор национальных цветов, а также великолепно подделанный набор харчонгских документов, и «Уинг» был выбран почти столько же из-за груза, который он вез, когда чарисийская угроза заставила его остановиться в Элварте, сколько из-за его расположения в стороне. До сих пор, по крайней мере, вся доступная Корису информация указывала на то, что новая Чарисийская империя оставляла ограниченный торговый флот Харчонга строго в покое. Если сообщения об участии Харчонга в создании нового военно-морского флота храмовой четверки были точными, то этот иммунитет от нападения чарисийцев вряд ли продержится долго. На данный момент, однако, он, похоже, держится, и они должны быть в состоянии добраться без перехвата до залива Швей. Оттуда, несомненно, было бы безопаснее добраться по суше до Делфирака.
