Я заскакиваю в авто и хлопаю дверцей, пока Настя не успела что-нибудь ещё кинуть мне вслед. Но она молчит. Вот и славно. Как говорится, вечер удался на славу!
11. Какой праздник да без мордобоя?..
Щенок не может быть сразу взрослым. Он такой же младенец, как и ребёнок. Кормить, убирать, любить - вот основа воспитания. А не ждать, что щенок тебе сразу же тапки в зубах принесёт.
Азы собаководства Настя Метёлкина
Не успела я порог переступить, как тут же у меня телефон ожил. Я схватилась за него, как голодающий за кусок хлеба. Почему-то пришло в мою наивную голову, что это миллионер мой на один вечер звонит. Подумалось: пожелать спокойной ночи хочет.
Вот же ослик упрямый, шарик надутый: танцевал, как бог, поцеловать хотел явно, честь мою кулаками защитить собирался. А потом как отморозился. На меня не смотрел, опять командовать надумал. Как ещё до дома проводил - надо было поклон ему до земли отвесить.
Но нет, звонил мне не Владимир. Рыжий демон Артур решил проконтролировать процесс.
- Чего тебе надобно, злыдень? - поинтересовалась, позёвывая. День тяжёлый, дурацкий. Нервов сколько. А тут ещё и братец достаёт, заботливый мой.
- Ты дома? - ни вам здрасьте, ни нам пожалуйста.
- Нет, по кабакам зависаю, - каков вопрос - таков ответ.
- Ты мне вот это брось, Настька! - что-то он злой сегодня. Не с той ноги встал? - С такими, как этот твой пижон, связываться - последнее дело! Мала ты ещё, ясно?
Он меня убил. Прямо в сердце ударил пяткой.
- Во-первых, Володя - нормальный парень. Во-вторых, мне уже двадцать один исполнилось. Между прочим, могу пить, гулять, замуж выходить. Не поздно ли ты взялся блюсти мою честь? И с чего бы это, старший бро Артур?
- Ну, если ты тупая, Насть, то это навсегда. Чтоб я этого твоего «нормального парня» возле тебя не видел! Поматросит и бросит, а ты потом будешь реветь и страдать. Хорошо, если без последствий! На фиг нам такие нормальные парни не сдались! Мало тебе нашей матушки Ра? Жизнь ничему не учит, да? Такие буратины любить не умеют, только играть в любовь да голову морочить мастерски способны. Мать моя тому пример. Надеюсь, ты меня услышала! - Артурчик шваркнул на «отбой».
Разъярился. Я даже виноватой себя почувствовала.
Это он мне в любви признался, что ли? Есть над чем задуматься. Так-то мы больше грызлись да язвили, подкалывали друг друга. И вот тебе - пожалуйста - оказывается, я ему не безразлична. Через двадцать лет пришло озарение. Ладно, разберёмся. Лишь бы родителям не накапал. А то они тоже... те ещё моралисты и паникёры.
Утром я чуть не проспала. Тут великая миссия, а я дрыхну без задних ног.
- Ну, что, моя дорогая Цирилла, - гладила и тискала рыжую девочку, - пора тебе обрести дом и хозяев. Надеюсь, тебе понравится.
Коробку я подготовила ещё вчера. Купила банты и ленты, украсила, как могла. Старалась, проявляя все свои таланты. К слову, у меня хорошо получалось. Я, между прочим, в кружок «Умелые руки» ходила, когда в школе училась. Так что подарочную упаковку, декор сделать - раз плюнуть.
Цирьке я тоже банты повязала. На шею и на туловище. Она стала похожей на Карлсона, который живёт на крыше.
- Теперь у тебя есть пропеллер. Главное его не потерять, пока доедем. Буду за тобой следить! - погрозила ей пальцем и рассмеялась.
Настроение у меня было отличное. Я волосы распустила и сарафанчик в горошек надела. Глаза накрасила и губы. Нет, вовсе не для того, чтобы Вове понравиться. Глупости какие. Просто на душе хорошо, и выглядеть поэтому хотелось прекрасно.
Я вызвала такси. Ну, не на общественном же транспорте с коробкой и щенком добираться? Я улыбалась всю дорогу и сюсюкалась с Цири. Таксист косился, но разговаривать не посмел. Принял, наверное, меня за сумасшедшую. Подумал, наверное: тронь такую, будет всю дорогу душить рассказами из жизни собак.
Я могла. Но меру знала. Всё нужно делать с любовью. А разговоры с таксистами в мерило любви не входили. Любил бы он собак, сам бы со мной заговорил. А так поглядывает настороженно. Следит, наверное, чтобы мы ему тут не нагадили случайно. А мы, между прочим, культурные. У нас памперс имеется. Поэтому нечего за нами следить!
В общем, доехали мы без приключений. А дальше всё пошло не по плану. Во-первых, к миллионеру было не подобраться: охрана-с, а я с коробкой произвела неслыханный фурор. Вова, оказывается, на мой счёт распоряжений не оставил. Непростительное упущение!
- Что это у вас? - вздрагивал ноздрями усатый охранник, похожий на Гитлера и Чарли Чаплина одновременно.
- Бомба, конечно, - прижимала я к себе щенка, - видите, под хвост запихала, и жду, когда рванёт.
- Шутите? - глаза у него, как у рака чуть не вылезли на телескопах - злые такие маленькие глазёнки. И губы, как вареники - шлёп-шлёп. А ещё он «ш» не выговаривал толком, поэтому у него выходило: «футите?», «фто», и я пыталась не заржать. Нервно-истерическое это. Пришлось Вовке звонить. Хорошо хоть он ответил почти сразу.
- Ты опаздываешь, - и это вместо приветствия!
- Это не я опаздываю, а охрана ваша у щенка под хвостом взрывчатку ищет, - огрызаюсь, как могу. - Кто-то забыл предупредить, что в его хоромы щенок прибудет. Держат меня здесь как преступницу.
На том конце подозрительно хрюкнули. Он что, ржать надумал?
- Дай Петровичу трубку, - голос всё тот же, командирский.
Не знаю, что он там говорил, но Адольф Петрович Чаплин вначале покраснел, затем побагровел. На висках выступил пот, а глаза выпучились ещё больше. Так и кондратий хватить может. Что ж миллионеры такие злобные, а?
- Проходи! - просипел он мне и рукой махнул, как Гагарин.
- Телефон отдайте, - протянула длань, требуя своё сокровище назад. Я ещё не миллионерша и телефонами разбрасываться пока не могу.
Дальше дело пошло лучше. Нам консьерж покланялся, к лифту проводил, сказал, на какую кнопочку жать. Миллионеры - они как птицы: летают высоко и живут тоже. У него пентхаус - весь верхний этаж и крыша миллионерские.
- Не зря я тебе пропеллер приделала, - делюсь впечатлениями с Цири. - Будешь настоящей Карлсонихой, прикинь? Сиди тихо! - погрозила щенку пальцем, поправила банты и закрыла коробку. Там всё в порядке: дырки по бокам. В одну из них рыжий Цириллин нос высунулся. Любопытная девочка.
Я вдохнула, выдохнула и нажала на кнопку звонка. Звенело как в церкви - громко и торжественно: бам-бам-бам! Дверь почти сразу распахнулась.
Она была прекрасна - дочь Владимира Орловского. И совсем на него не похожа. Белокурая, голубоглазая. И только крохотная ямочка на подбородке всё же указывала: она его.
Выглядела девочка как настоящая принцесса: платье льдистого цвета с пышной юбкой, туфельки в тон. Короны на голове не хватало.
