Он считал себя не просто мошенником. Он ткал полотно чужих грез.
Для Бриджит он тоже соткал мечту. Которую потом безжалостно сломал. И Бриджит разозлилась. Разозлилась достаточно сильно, чтобы годами без устали искать его, а отыскав – убить.
– Ну ты и облажался, папуля, – бросила Перл в пустоту.
В гараже она нашла несколько кусков брезента и две лопаты. Был там и закупоренный контейнер со щелочью. Зачем он хранил все это? Она и без того понимала, что многого не знала о папуле. И знать не хотела.
Сейчас щелочь была как нельзя кстати. При смешивании с водой она способствовала разложению тканей. На полках стояло множество четырехлитровых канистр с водой. Папуля был очень запасливым. Наличие еды, воды и денег на черный день его успокаивало. Перл решила, что пяти канистр им хватит, – и погрузила их в машину.
Когда она вернулась к своей «Тойоте», девочка, неподвижная и бледная, будто статуя, все еще сидела за рулем, неотрывно глядя перед собой. Боже, какой же она была бесполезной!
– Мне понадобится твоя помощь, – сказала Перл. – В одиночку я не справлюсь.
Им предстояла трудная физическая работа, которая наверняка затянется на несколько часов и потребует столько сил, сколько не было ни у одной из них.
– Разве не нужно позвонить в полицию? – спросила Грейси, повернувшись к Перл. – Она же убила его.
– В полицию? – тихо переспросила Перл. – Как ты думаешь, куда тебя отправят, если мы вызовем полицию?
Вылупив глаза, Грейси затрясла головой, в свете салона ее пшеничные локоны на мгновение вспыхнули золотым.
– Он тоже так говорил. Когда мы нашли маму.
Перл молчала.
– Кто-то убил ее, – продолжила Грейси. – И тогда папуля привел меня сюда. Он сказал, что, если меня не заберет он, это сделают они. И определят в приемную семью – или куда похуже.
Перл мысленно вернулась в ту ночь, когда они обнаружили Стеллу. И вдруг что-то почувствовала – что-то острое полоснуло ее сердце.
Перл не знала, что ответить.
«Что сделано, то сделано», – наверняка сказала бы Стелла. Им не оставалось ничего, кроме как разобраться с ситуацией и двигаться дальше.
– Ты собираешься мне помогать или нет? – в очередной раз спросила девчонку Перл в обступившей их кольцом ночной темноте.
Грейси наконец кивнула.
Солнце взошло четыре часа спустя. По небу разлилась молочно-серая рассветная дымка.
Папуля и Бриджит лежали в неглубокой могиле, вырытой посреди леса на принадлежавшем им участке в четыреста соток. Перл знала, что могила должна быть глубже – намного глубже. Но обе слишком обессилели, чтобы продолжать копать.
Здесь не проходило ни одной тропинки. Место было уединенное. Надежное. Вот и случилось вожделенное Бриджит «вместе навсегда». Правда, вряд ли она представляла это себе таким образом.
Перл и Грейси вымазались в земле, ободрали, растерли руки. Перл высыпала на тела щелочь – могилу запорошила едкая снежно-белая вьюга. Настала очередь канистр с водой – жидкость тут же вступила в реакцию с веществом. Смесь пронзительно зашипела.
Возможно, стоило что-нибудь сказать?
– Прости, папуля, – вздохнула она. – Мне жаль, что все закончилось именно так.
Грейси плакала, свернувшись калачиком прямо на земле. Трудно было не заметить, как она вымоталась, как выдохлась. Ее дважды рвало: сначала в доме, когда они перетаскивали тела, потом на улице – когда они уронили папулю, выволакивая его из машины. Перл не стала расталкивать ее, чтобы она помогла закопать вырытую яму.
Перл все сделала сама. Плечи и спина невыносимо ныли, но она продолжала забрасывать папулю и Бриджит землей. Затем она лопатой сгребла к свежевскопанному участку устилающие лес сухие листья и ветки. Разровняла. В тусклом рассветном мареве место захоронения ничем не отличалось от остального подлеска. Она знала, что папуля был бы доволен проделанной ею работой. И самой Перл. Ее ясным мышлением, ее быстрой реакцией. Дело оставалось за малым – разобраться с оставленным Бриджит цифровым следом и ее машиной.
– Твою маму он тоже убил? – подала голос Грейси, все еще лежа на земле.
Вопрос ошеломил Перл. Отвечать она не хотела.
– Я не знаю, – наконец выдавила Перл. – Все может быть.
– Она любила меня, – поделилась Грейси. – Она была хорошей мамой.
Ее голос звучал так тихо, так отстраненно, будто она разговаривала не с Перл, а с кем-то невидимым.
– Она старалась изо всех сил. И рассказывала мне истории. О совах.
– Звучит здорово, – отозвалась Перл, стараясь говорить помягче.
Грейси казалась непостоянной и истеричной. Перл прекрасно понимала, что доверять ей – по меньшей мере глупо. Она в любой момент могла тронуться умом – если еще не тронулась. Самым правильным было бы убить девчонку и бросить ее тело в могилу, которую они вместе вырыли. Как там говорил папуля? Трое могут сохранить тайну, только если двое из них мертвы. Смерть одной означала свободу другой.
Но на это Перл пойти не могла. Она была способна на многое. Ее ледяное сердце гнало по венам не кровь, а такую же обжигающе холодную воду. Она вряд ли когда-либо испытывала чувства, которые другим людям казались самыми естественными. Но убийцей она не была.
Перл помогла девочке подняться на ноги.
Это место она выбрала не просто так.
Здесь располагался старый подземный погреб – отчасти из-за него папулин выбор пал именно на этот дом. Он называл его бункером. Переехав, они потратили пару недель на обустройство погреба. Набили его припасами: водой, консервами и другими нескоропортящимися продуктами. Закинули туда спальные мешки, фонарики на батарейках. Заставили полки книгами и играми. У них получился настоящий рай для выживальщика.
– В случае чего – переберемся сюда, ладно? – предлагал папуля. – Здесь мы сможем переждать любую бурю. Об этом месте не знает ни одна душа, оно не числится в бумагах земельщиков.
Он пометил вход небольшим бревном, на сучок которого привязал красную ленту.
Перл нашла погреб, отодвинула щеколду, потянула за ручку двери. Она отворилась со скрипом, которому позавидовали бы бывалые дома с привидениями. Грейси уже снова сидела на земле, мерно раскачиваясь.
– Я позабочусь о тебе, хорошо, Грейси? – тихо сказала Перл, в очередной раз поднимая девочку на ноги. – Я не знаю, что случилось с твоей мамой. Папули больше нет. Но мы со всем справимся. Обещаю.
Грейси тяжело привалилась к Перл и позволила увести себя вниз по лестнице. Она даже не пикнула, когда Перл уложила ее на пол и накрыла спальным мешком.
– Просто отдохни, хорошо, Грейси? – предложила она. – А я скоро вернусь.
– Хорошо, – шепнула девочка. Ее голос казался совсем детским. Она и была ребенком. Таким же, каким когда-то была Перл.
