- Тьфу, бесстыжий! - Клижу прикрыл лицо полой одежды. - Хотя бы держи ниже свою деревяшку, когда говоришь со мной, иначе, клянусь, я изрублю тебя на куски!
- В самом деле, скиталец, - попросил Машовари, - веди себя приличнее. Это в твоих же интересах, ведь в Шерешене тебя увидят Хранители Порядка и сразу приговорят с сотне палок и изгнанию. А ты, Клижу, может быть, все-таки дашь ему тряпку? Я верну тебе в селении, а взамен получу от старика его инструмент. Он забавный, я подарю его Виленне.
- Нет! - Чиптомака в страхе прижал гуоль к чреслам. - Я не могу отдать вам гуоль! Смилуйтесь, добрые люди, и-эмма! Дайте мне что-нибудь прикрыть наготу, ведь я прошел долгий путь от страны народа хозулуни к вам! И-эмма!
- Он ничего не хочет отдавать, он только клянчит! - возмутился Клижу. - Пусть идет в Шерешен отдельно от нас, и если ему повезет, то наломает веток в роще. Правда, там гуляют женщины... Пелчу, как нам поступить? Не прогневаем ли мы Джу-Шума, если позволим голой обезьяне войти в рощу и осквернить глаза шерешенских женщин?
- Я верный слуга Джу-Шума! - заорал Чиптомака и упал на колени. - Джу-Шум мой покровитель, Джу-Шум любит меня, своего возлюбленного лэпхо, и-эмма!
Толстый Пелчу привлек к себе товарищей.
- Какой-то чудной старик, - тихо сказал он. - Не похож на обычного мошенника. Может быть, Джу-Шум помутил его разум? Отдай ему тряпку, Клижу, а убыток разделим на троих. Купцы не могут рисковать расположением Джу-Шума, таков закон.
- Ладно... - проворчал Клижу и спрятал меч. - Но помните же о своем обещании!
Он повернулся к лэпхо спиной, извлек откуда-то небольшой кусок ткани и швырнул через плечо в дорожную пыль. Чиптомака торопливо схватил подачку и как мог намотал на бедра. Получилось коротковато, но если не делать широких шагов - вполне надежно.
- Благодарю вас, добрые жители озерной страны, и-эмма! - Чиптомака положил пальцы на струны. - Велика страна народа хозулуни, откуда пришел я, и-эмма! На берегах полноводной Квилу раскинулась она и направо и налево!
- И это твоя благодарность? - опять остановился Клижу. - Перестань орать.
- Но я должен спеть вам о своем путешествии... - смутился лэпхо. - Голос мой хрипл, и-эмма, нет ли у вас воды?
- Вот, сначала одежда, потом вода, скоро попросит еды, а потом и женщину! Пусть держится от меня подальше, иначе я за себя не ручаюсь!
- Помолчи, путник, - попросил Машовари. - Мы и так добры к тебе. Иди с миром в Шерешен, а уж там поступай, как знаешь.
Понурившись, Чиптомака поплелся за купцами в селение. Ему совсем не понравилось такое отношение к его искусству, так же как и полное нелюбопытство озерцев. Если бы лэпхо явился в любую деревню хозулуни и запел про далекие страны, слушать его сбежались бы все, свободные от трудов. Наверное, в озерной стране живут сплошь глупцы, и Ларимма вовсе не исключение.
Вскоре показалась та самая роща, о которой упоминал Клижу. В пустынной, каменистой местности она выглядела веселым зеленым пятнышком. Приблизившись, Чиптомака и в самом деле увидел среди деревьев множество женщин, всех тоже с головы до ног одетых в белое. К его удивлению, женщины чинно гуляли по двое - по трое, просто болтая друг с другом. Здесь же носились стаи детишек, в основном совершенно голых, как и дети хозулуни.
- И-эмма! - старик привлек внимание Машовари. - Скажи, добрый человек, а что здесь делают эти женщины? Почему они не работают в полях, не чинят дома, не готовят пищу?
- Еще не настало время обеда, они успеют приготовить еду, - удивился молодой купец. - Дома у нас прочные, а в полях работают мужчины.
- Мужчины?.. - Чиптомака округлил глаза. - Мужчины работают на женщин?.. Разве женщины у вас сильнее мужчин?
- Нет, мужчины сильнее, потому и работают в поле. Ведь женщина сделает меньше, не так ли? - Машовари весело подмигнул спутникам. - А как все устроено в твоей стране, на реке Квилу?
- Как и везде устроено, и-эмма... - неуверенно пробормотал старик. - Мужчины охраняют деревню, отдыхают, охотятся, если хотят, а женщины работают... Зачем мужчине работать, если он может отправить в поле своих женщин? Хотите, я спою вам про это, и-эмма?
- Нет! - закричал Клижу так, что несколько женщин обернулись. - Пожалуйста, помолчи, сумасшедший старик! Вон впереди первые дома Шерешена, нам налево, а тебе направо!
- Хорошо, хорошо, - быстро согласился Чиптомака. - Только не подскажите ли, как пройти на площадь? Я должен спеть там, чтобы заработать себе на жизнь.
- Петь на площади? - хмыкнул Пелчу. - Что ж, это лучшее, что ты можешь придумать. От любого дома тебя прогонят, а площадь - общая. Иди прямо, путник, вот и попадешь прямо туда.
Низко поклонившись, Чиптомака простился с купцами и зашагал по улицам Шерешена. Такой большой и чистой деревни он прежде никогда не видел! Что ни дом - то дом имама. Ведь только имамам позволено строить дома в два и больше этажей! А остальные не стали бы, даже если бы им разрешили. Столько сил тратить, а он потом возьмет да и разрушится... Но шерешенцы строили почти сплошь трехэтажные дома, из окон выглядывали женщины и дети. На улице тоже хватало народу, обоих полов, и почти все взрослые - в длинных белых одеждах. Ну просто город имамов!
Многие с презрением поглядывали на полуголого Чиптомаку, но он видел и других скудно одетых людей. Правда, ходили они опустив глаза вниз и были как на подбор тощи и завшивлены. Постепенно старик понял, что его принимают за оборванца, от которого нельзя ждать ничего хорошего. Что ж, злорадно подумал он, вы почти угадали. Озерная страна начинала раздражать лэпхо своим вызывающем богатством и заносчивостью жителей.
Глава восьмая
Викшу
Порядком рассердившись, но все же стараясь не задевать местных жителей, Чиптомака ускорил шаг и вскоре действительно оказался на площади. Таких больших площадей он прежде никогда не видел: на ней могла бы разместиться иная из хозулунских деревень! Но еще больше поразило пришельца, что едва ли не половину площади занимали ряды торговцев. Торговали в основном мужчины, а вот больше половины покупателей представляли женщины! Это уже ни в какие ворота не лезло.
Кое-как отыскав свободный пятачок, Чиптомака опустился на пыльную землю - всю траву здесь давно вытоптали - и положил на колени гуоль. О чем спеть этим людям? Шерешенцы пока не обращали на него никакого внимания. Они покупали разнообразную еду, ткани, оружие и инструменты, выменивая это на другие товары или на удивительно красивые, крупные раковины. Лэпхо подумал, что начать следует сразу с каких-нибудь ужасающих деяний Н'гборо-копьеносца, истребителя львов. Женщины всегда любили эту песню, потому что великий герой решил перебить гривастых чудовищ именно за то, что они сожрали трех его любимых девушек, которых он вот-вот собирался купить.
- Ужасен зверь с лохматой гривой, в его когтях погибель ждет, и-эмма, любого! - забренчал лэпхо, припоминая мотив. Очень хотелось пить, но с этим придется подождать. - Все логово его в костях, играют дети черепами, и-эмма, героев! Сто львов на Квилы берегах наводят на прохожих страх! И-эмма!
