Стихи? Сборник был опубликован анонимно. Люси подозревала в авторстве женщину – обычный случай для анонимов. Теперь выяснилось, что правда более отвратительна. Видимо, существует другая реальность, в которой ее партнером по бизнесу оказался всем известный распутник, а лорд Баллентайн, пустой балагур – одновременно прославленный поэт. Не провалилась ли она в кроличью нору?
– Как мне такое? – повторила Люси. – В смысле поэзия? Фу!.. Я вообще стихов не читаю. – Она посмотрела на него свысока: – Облеченное в красивые фразы пустозвонство меня не привлекает.
Огонь в его глазах погас.
– Тьфу! Я-то думал, ты всесторонне проработала вопрос, а ты? Покупаешь издательство, не установив личности других акционеров, не познакомившись с содержанием выпускаемых бестселлеров… Какая беспечность!
Люси молча кипела от злости, потому что отчасти он был прав. Ее планы использования «Лондонского печатного двора» не требовали особых знаний процесса, однако сознаться в этом Тристану она не могла. Что ж, пусть считает ее идиоткой.
– И тем не менее, – продолжил Тристан, – от моего вмешательства выигрываем мы оба. Как ни странно, моя книга все еще продается даже спустя несколько лет после публикации, хотя объемы продаж зависли на одном уровне. Теперь представь, что я рассекретил свое авторство. – На этих словах он самодовольно ухмыльнулся: – Мы выпустим второе издание и сможем…
Люси подняла руку:
– Я не веду с тобой совместного бизнеса.
– Да что ж ты такая бестолковая? – снисходительно произнес Тристан. – Зря.
– Исключено.
Он пожал плечами:
– Жаль. Твоя идея насчет публикации военных дневников неплоха.
У Люси свело живот от ужаса. Зачем она согласилась на встречу с ним в «Блэкуэллз»?
– Продай мне свою долю, – прошептала она.
– С какой стати? Я только что ее приобрел.
Она подошла ближе.
– Если для тебя главное – деньги, продай ее мне. – Деньги она как-нибудь найдет, и не важно, насколько внушительной будет сумма.
Тристан неторопливо поболтал виски в бокале.
– Меня не интересует единовременная выгода. Я нацелен на получение долгосрочной прибыли.
Люси уставилась ему в глаза, и его улыбка обернулась ухмылкой.
– Ну хватит. Мы оба понимаем, что ты не стала бы приобретать женские журналы высоконравственного содержания, не имея скрытых мотивов. Перо сильнее меча, и все такое… «Новости ближних графств» в твоих руках? Что ты замышляешь – феминистские выкрутасы вместо рецептов бисквитных пирожных? Не пойдет. Я хочу контролировать содержание выпусков.
На лбу у Люси выступил холодный пот. Он собрался уничтожить… все.
Она сглотнула, пытаясь справиться с приступом тошноты.
– Есть другие способы делать деньги. Придумай что-нибудь.
Его лицо ожесточилось:
– Я не готов безучастно смотреть, как ты теряешь наших читателей.
Наших читателей.
Люси хотелось визжать и огрызаться; она чувствовала себя лисой, попавшей в капкан. Не может быть никаких наших. Тристан только что мимоходом уничтожил все ее надежды на собственное издательство, при этом лениво попивая виски. Что бы она ни сказала сейчас, будет недостаточно.
– Мы еще поговорим.
– И я думаю, очень скоро, дорогая, – бросил он в спину Люси, пока она не успела захлопнуть дверь.
Небо уже стало темным, как дым из оксфордских труб, а разгневанная Люси продолжала расхаживать кругами по персидскому ковру Хэтти. Дорога из Лондона ничуть не успокоила ее. Даже созерцание вечных оксфордских стен не помогло.
– Он посмеялся надо мной, и я ему позволила… При этом нагло пил виски!
Аннабель, сидевшая на канапе, наблюдала за подругой с явным беспокойством.
– Ты никак не могла предвидеть такого развития событий.
– Комично вышло, почти как в театре, – подала голос Хэтти со своего кресла. – Вероятность того, что вы с Баллентайном купите доли в одной и той же компании, была ничтожно мала. Наверное, это судьба.
Люси стремительно повернулась к ней:
– Это не театр, Хэтти. Это катастрофа.
Подруги умолкли.
Люси сделала глубокий вдох. Не помогло. Ее по-прежнему трясло.
– Поймите, он вправе запретить все, что вздумает. Мы не сможем осуществить наш план. Не сможем опубликовать доклад. – Она сжала виски ладонями. – Мы собрали необходимую сумму, купили издательский дом – и все напрасно!
Молчание стало тяжелым и угрожающим.
– Возможно, мы отыщем решение, пока парламент находится на каникулах, – наконец заговорила Аннабель. – Когда в сентябре откроется сессия, я попрошу Монтгомери перенести рассмотрение его предложений о поправках на другое число.
– Спасибо тебе. Однако будь у нас возможность найти простое решение, мы бы его уже нашли.
– А если ничего не предпринимать? – вполголоса произнесла Хэтти. – Если продолжать действовать по нашему плану?
– Теперь издательский процесс требует две подписи на каждый чих, – нахмурилась Люси. – У нас нет законных оснований действовать, как нам нужно. Такая досада – просто слов нет!
Катриона плотнее запахнула шаль на плечах.
– Может, использовать издательский дом в других целях?
– В каких же? – захлопала глазами Люси.
– Издательство – растущая компания. А это всегда полезный инструмент. И как бы мы его ни использовали, у тебя не меньше полномочий, чем у лорда Баллентайна. Ты тоже вправе наложить вето на любые его планы.
– Отлично! Тратить время на торги и пререкания с Баллентайном, вместо того чтобы двигаться вперед? Проклятье! Даже подумать противно, что придется каждую неделю видеть его ухмыляющуюся физиономию.
– А мне нравится предложение, – подалась вперед Аннабель. – Мы можем работать на благо нашего Дела, только иным образом. Например, нанять в издательство как можно больше женщин. И платить им наравне с мужчинами.
– Все лучше, чем отправлять излишки женщин в Австралию! – кивнула Хэтти.
Люси помедлила. Предложение неплохое; хотя ее захлестывали эмоции, она понимала: идея заслуживает серьезного рассмотрения. Действительно, все более насущной становилась проблема женщин среднего класса, которые нуждались в офисной работе, главным образом потому, что в Британии недоставало мужчин, готовых взять их в жены и обеспечить средствами к существованию. Война и эмиграция привели к тому, что слишком много потенциальных женихов уехали за границу или погибли, а женщинам соответствующего социального положения не подобало зарабатывать на жизнь физическим трудом. Намерения правительства отправить женщин в Австралию с билетом в один конец, чтобы они там нашли себе мужей, как всегда, на грани безрассудства. Тем не менее…
