Володя тяжело вздохнул, когда полог за Николаем запахнулся:
– Командир, а может, и нам с тобой свадьбу сыграть? Чтоб все, как у людей!
– Ты же любишь свою жену и своих мальчишек? А я здесь при чем?
– Люблю, но я же – мужчина!
– Ты – не мужчина, ты – кобель! Я не готова к такого рода отношениям. Ты же знаешь, что самому Королеву отказала.
– Знаю-знаю, – пробурчал он, устраиваясь на медвежьих шкурах. Но с этого дня он стал оказывать Тане знаки внимания.
Женское сердце не камень, а вода и камень точит. Вынужденная остановка так действовала и отодвигала на новый срок время их возвращения домой.
Володя воодушевился только тогда, когда обнаружил магнитную аномалию на противоположном берегу Миссури и вертикальные пласты богатой руды. Он дал команду готовить уголь, а сам с Николаем занялся новой домницей и кузней. В результате выковали большое количество заостренных скоб, с помощью которых было быстрее и лучше скреплять плоты. Весна здесь началась раньше. Но половодье длилось очень долго и с большими подтоплениями из-за ледовых заторов.
Татьяна тоже на месте не сидела, оценив «обновку» – плот, она расположила большое количество глиняных тазов, в которые высеяла горох, сою, фасоль, чечевицу, люпин и какую-то цератонию стручковую. Вторая половина тазиков вместила в себя кустистые рожь и пшеницу. Путь предстоял долгий и в общем направлении на юг. Вода для полива за бортом. Было сделано несколько очень легких и ходких пирог, на которых посадили мужчин-разведчиков. А на совсем маленьких направили их помощников – мальчишек. Они были обязаны сообщать об опасностях, если такие будут обнаружены. Вода начала спадать, и в путь плоты двинулись двадцать восьмого апреля. На второй стоянке осталось около двадцати человек, показать следующим переселенцам, как собирать плоты и процесс изготовления скоб.
Глава 16. По Миссури и Миссисипи
За хребтом, протяженностью 33 километра, река запетляла по степи, скорость, составлявшая в начале пути почти 7 километров в час, упала до трех с половиной, но все равно это было быстрее, чем пешком. Татьяна чисто из спортивного интереса время от времени забрасывала свой спиннинг с блесной. Но вода была еще мутная, и рыба на блесну не ловилась. Поэтому она сняла с себя почти все и расположилась в сделанном Володей шезлонге, ловя лучи уже теплого солнца. Последний раз она была в отпуске почти два года назад. Жаль, что купальника нет, собирались же не в отпуск.
Разбудил ее Владимир, она уснула, и пришлось применять норковый жир, чтобы снять боль от солнечных ожогов. Мазь наносил, само собой, Володя, но, в отличие от него, Татьяну эти его действия не возбудили. Любое прикосновение доставляло боль, а не удовольствие. Так что бедный Вова! Проще было бы пойти по пути Николая, но честно говоря, он брезговал лишний раз общаться и прикасаться к арийцам. Они были для него «инородцами». А Татьяна была единственной «своей», но не хотела принадлежать ему.
Уже после каскада водопадов там пришлось вручную перетаскивать плоты и имущество по берегу пять раз, собрались все вместе на плоту с посадочной частью корабля. Николай и Ручеек шли на собственном плоту, отдельно от них. На водопадах удалось, к большой радости мастеров-оружейников, выловить большое количество осетров. Здесь водился атлантический подвид, довольно большой, и он пришел сюда на нерест. Белый и черный осетры здесь отсутствовали, они обитают в тихоокеанском регионе. Поэтому на ужин была свежепосоленная черная икра, ее еще не успели запретить к добыче, некому было написать указ. Кроме того, неплохо поохотились на местных благородных оленей, тоже «королевская» зверушка, находившаяся под личным контролем во всех королевствах Земли. Их мясо гораздо нежнее, чем лосятина, ставшая основным блюдом в экспедиции, вместо мяса карибу. Но и они больше почти не встречаются. Здесь, а река течет пока на северо-восток, лесотундра, деревья и кустарники растут только в пойме реки, выше – только травы и отдельные деревья. Бизонов пока не видели, а оленей достаточно много. Основная стая собак осталась там, где водятся в изобилии карибу, и за людьми пошли только те из них, которые родились в семействах, и небольшая часть «дикарей», наиболее подходящих для дальнейшего одомашнивания. На эту тему и возник разговор, который начал недовольный задержкой и низкой скоростью передвижения Володя.
– Послушайте, у меня что-то никак не может сформироваться общая картина наших дальнейших действий. Сейчас ладно, согласен, арийцы помогли нам форсировать Скалистые горы и пять водопадов. Так давайте оставим их здесь, а сами прибавим скорость, включив в работу колеса нашей машины. Я тут набросал те изменения, которые требуется переделать на плоту, чтобы не зависеть от скорости течения. Не нравится мне эта толпа, грязи много, шума много, а толку мало. Да и странные они с этим их «матриархатом». В истории он, конечно, упоминается, но как-то вскользь. Сама природа говорит, что лидером должен быть сильнейший и быстрейший, а не слабый и не всегда работоспособный член общества.
– А, ты об этом! – ухмыльнулся Николай. – Володя, история написана людьми, и по заказу правящего класса. Причем выводы делаются всегда в пользу заказчика. Подбираются аргументы и затушевываются нестыковки. Если смотреть на наших ближайших родственников, то они до сих пор находятся в плену подобных отношений. На этом их развитие остановилось. Поэтому ареал их обитания: тропические леса, там, где пища сама по себе растет. Они используют примитивные орудия труда, у них один самец и много самок в стае, и, пока он не состарится и его самого не выгонят из стаи, охраняет своих самок. Естественно, возникают близкородственные связи и происходит естественный распад сообщества. Тут «на помощь» может прийти другой самец. Громко постучит себя по груди, порычит и прогонит старого самца. Все, стая спасена, самки получают свежую кровь. Абсолютно то же самое происходило и у предков человека многие тысячелетия. Кто сильнее, тот и прав. Но жизнь такого сообщества заключалась только в поиске пищи и сне. В результате лучшие поляны захватывал самый сильный самец, а остальные самцы выжимались за ареал обитания и оказались на границе между тропическим лесом и саванной. А тут задница, извини, Танечка, с питанием и обороной. Для защиты потребовались коллективные действия, иначе не выжить: зубов, как у хищников, нет, зубы больше предназначены для растирания пищи. Бегать человек не умеет, поймать может только лягушек, змей, моллюсков да червей. Все остальное убегает или огрызается. А тут еще и гормональный вопрос. Требуется самка. В итоге договорились, что между собой разбираемся сами при помощи кулаков, а самки – общие. Ударили по рукам, все путем.
– Мужики всегда между собой договорятся, главное, чтобы честно и…
– Мне кажется, что ты хотел сказать: выслушай женщину и поступи наоборот, – усмехнулась Таня.
– Дайте договорить, и не начинайте фехтование, товарищи. В общем, они подобрали дубины, с соответствующим весом, и кинулись все на охоту, оставив минимум мужчин для охраны стойбища. Охотиться удобнее всего на травоядных, они не такие опасные, как хищники. Но с бегом проблемы, а запах у приматов сильный. Стоило зайти с наветра, как «добыча» пускалась наутек. Ну, хорошо, зайдем с подветра, блинннн, опять задница! С этой стороны за этими же антилопами охотятся все. И им, львам и леопардам, вполне по вкусу человечинка. И ловить легче. Антилопа бегает быстрее. Человека проще поймать. Взяли палки подлиннее. Но они подкрадываться мешают. Научились их бросать, но для этого надо разогнаться, а антилопы – чуткие животные. В общем, пробегали целый день, в желудке урчит, возвращаются домой, а жены сыты, детям сопельки вытерты, насобирали кореньев, плодов, моллюсков, червячков, пару змеек пожарили, не сильно удаляясь от своего места. Ну, естественно, в ход идут кулаки, дескать, а почему обеда нет? Как-то запугали, заставили собирать все в общий котел, из женских волос сплели первую тетиву, решили с помощью палки и тетивы бросать стрелы чуть подальше. Появился лук, да вот беда, с недостаточной дальностью и без прицела. Короче, с охотой дело обстояло достаточно погано, пока на Земле не появился Хомо Сапиенс. Ему, естественно, пришлось вначале ломать старые привычки, на это у него ушло сто тысяч лет примерно. И тут подоспела первая технологическая революция. Виновата в ней оказалась та самая кухня, на которую загнали женщин. Мужики ушли на охоту, предварительно все сожрав в деревне. Дичи не было, жратвы не было, а если мужчины вернутся и не будет что пожрать, то в ход пойдут кулаки. Собрала бедная кухарка рыбьи кости и внутренности, оставшиеся от чистки рыбы, залила все это дело водой, решила бульон приготовить, костер она поддерживала, пропадет огонь, так ее саму сожрут, вместо ужина. Тут зашла подружка, пожаловаться на горькую судьбину, в общем, забыли они на медленном огне рыбу и две палочки, которыми бульон помешивали. Вода выкипела, а палочки склеились, да так, что не разорвать. Пробовали размочить их водой, не получилось. Еще немного поэкспериментировали и выяснили, что лучший клей делается из плавательного пузыря вот этих самых осетров. Вот они, Володя. Рыба здоровенная, смотри, какую Татьяна поймала, почти пять метров длиной. И вот такой пузырь. С его помощью можно склеить составной лук и скрепить между собой высушенные тонкие кишки и жилы животных, которые в разы прочнее женских волос, тоньше и выдерживают большую нагрузку. Ты же на скрипке играл, как мне помнится?
