– Его фамилия: Циолковский, – сказал Гагарин, продолжавший стоять на трибуне.
Кэтрин Грэм поблагодарила его и продолжила свое выступление, обращаясь не столько к летчикам-космонавтам, сколько к собравшимся здесь представителям американской прессы, что это первая попытка со времен окончания войны наладить взаимоотношения между нашими странами не на линии фронта, причем в болезненной для обоих государств точке. Всего девять месяцев назад американцы ощутили себя на прицеле советских атомных ракет, после семнадцатилетней полной уверенности в своей безнаказанности. А здесь выяснилось, что территория США находится в зоне поражения и полной досягаемости. Именно Кеннеди начал строить бункер для НОРАД. История уже была переписана, этими же ребятами, сидевшими в зале. Вторая мировая война теперь числилась «Крестовым походом в Европу», по одноименной книге президента Эйзенхауэра. Главным действующим лицом в ней была госпожа Америка.
Переводчик продолжал тарахтеть в уши Татьяны, здесь, в ООН, они тренированные, да и техника соответствующая тут представлена в большом количестве. Татьяна сняла наушники и поправила прическу. Осмотрела зал. Большая часть этой публики что-то писала в блокнотах, а остальным, как и ей самой, были неинтересны доводы и аргументы Екатерины Великой. Решать эти вопросы будет не пресса. Общественное мнение, может быть, создаст какой-то фон, но не более того. Рывок, который совершен, сто процентов очень интересует американцев, не этих, а тех, которые будут принимать решение. Есть такой городишко в штате Алабама: Хантсвилл. Вот там в довольно густом лесочке на площади в 170 квадратных километров расположилось космическое сердце Америки. С юга течет довольно широкая в этом месте река Теннесси, с севера его ограничивает многополосное шоссе 565, в середине – гора Мадкин. Там создаются, испытываются и хранятся двигатели «Редстоун», стоящие в том или ином виде на всех летающих ракетах Америки. Там же находится штаб-квартира первого отряда американских астронавтов. Она видела снимки этой местности, доставленные одним из «Зенитов-2». Собственно говоря, там находится главный космодром, а не на мысе Канаверал. Все есть, несколько обслуживающих башен, одна из которых новая и довольно высокая, выше, чем две, которые использовались ранее. И два новых цеха. Попасть бы туда! А тут сиди и слушай о мессианстве Америки из уст «владелицы заводов, газет, пароходов». Но деваться было некуда! Сама согласилась на эту миссию. Дамочка эта – ценная. От нее идет дорожка в Белый дом. Поэтому, пропустив кое-что из мессианских воззрений «мадам», Тане пришлось вновь портить прическу, ибо та заговорила о женщинах. Фактически о ней, пока в иносказательном смысле. Та обратила внимание, что в прошлом совместном полете впервые приняла участие женщина, а космическая программа США таких возможностей женщинам не предоставляла. Поднялся легкий шум в зале, большую часть которого составляли представители «сильного пола». Раздались слова о «сомнительном эксперименте», «живом манекене в космосе», «подопытной свинке», «возможном влиянии на функции воспроизводства», вплоть до «женщинам не место в космосе». Таня сидела и посмеивалась. Внутренне она уже была готова, после Женевы, к высказываниям подобного рода. Это в СССР ставка заработной платы не имеет «гендерной» составляющей, тогда как в США женщина получает лишь 67 центов от каждого доллара, составляющего зарплату мужчины на этой должности. Но вступать в спор с этим «стадом» она не собиралась.
Пусть говорят. Полностью сорвать пресс-конференцию «правым» не удалось. Пусть и с огрехами, но она завершилась.
По ее окончанию в зале остались только те лица, которые «требовали продолжения банкета», в том числе вышеупомянутая Кэтрин Грэм.
– Мисс Кузнецова, мы бы хотели пригласить вас в Вашингтон, на передачу нашего канала WTOP «Спроси Героя». Это в эту субботу, весьма популярная в Америке передача, на которой выступают все действующие политики, от президента до мэров городов. У нас выступали все астронавты после своих полетов.
Коротко переглянувшись с Юрием, Татьяна согласилась принять в ней участие.
– Меня же лично, мисс Таня, интересует один вопрос: почему вы не стали отвечать на прозвучавшие почти оскорбления в ваш адрес? Меня так подмывало ответить за вас!
– За нее отвечу я, Танечка у нас скромница, – ответил Валерий Быковский. – Видите, у нас троих на правой стороне груди висят значки, а у Кости его еще нет, потому что он пока только кандидат на полет. С виду они одинаковые, но только с виду. У нас с Юрием написано: «Летчик-космонавт СССР», а у Танечки: «Летчик-космонавт-испытатель СССР». Я такой получить не сумел, баллов за полет не хватило на это звание. Она провела больше экспериментов на орбите, чем я, несмотря на то что летал на сутки больше нее. На основе ее предложений была изменена программа полета, и мы, благодаря этому, смогли успешно его завершить. Плюс она смогла исправить систему управления, в которой возникли серьезные неполадки, и выполнила первый в мире ремонт корабля в космосе.
– А отвечать на оскорбления считаю ниже своего достоинства. Им все равно ничего не докажешь. Эту публику я хорошо знаю, – добавила от себя Таня. – Я лучше делом докажу, что не зря меня взяли в отряд и доверили испытания новых кораблей.
– Еще раз полетите в космос? Зачем? Чего вам не хватает? Денег? Славы? У вас все это есть! Вас знает весь мир, как минимум все женщины мира.
– Это моя работа: испытывать новую технику.
– Но это же не женская специальность!
– Если я ее успешно освоила, значит, женская. Тем более что следующий полет будет чисто женским. Два корабля в космосе, которыми будут управлять три женщины.
– Когда это произойдет? – спросила Кэтрин Грэм.
– По планам, в апреле следующего года.
– Как бы я хотела, чтобы мой канал имел возможность – это освещать, непосредственно со старта! У нас это все снимается в прямом эфире. Почему Советский Союз так слабо освещает сами полеты?
– У вас достаточно небольшая страна, всего три часовых пояса, у нас таких поясов – десять. Строить космодром мы начали давно, и в то время никто не думал о том, что исследования в околоземном пространстве начнутся так скоро. Планами строительства наличия телевизионного центра было не предусмотрено. Мы этот вопрос решаем, рано или поздно он будет закрыт.
В Вашингтоне Татьяна сначала отвечала на вопросы телезрителей и Эдда Уолкера. Общее впечатление, что американцы не готовы к сотрудничеству, от слова совсем. Те вопросы, которые поднимались на первой пресс-конференции, были политкорректными и «мягкими». В студии было жарко из-за светильников, которые били со всех сторон. Но самое главное она увидела: в одном из углов сидел сам фон Браун. Поэтому она перешла в атаку, когда ей задали вопрос:
– Вы приехали воровать наши секреты?
– Какие ваши секреты? Это не ваши технологии, а вон того бывшего штурмбаннфюрера СС, который сидит в дальнем ряду. Все эти «секреты» родом с острова Пенемюнде. Мы там были четыре дня назад. Он и сто семь его бывших сотрудников делают вам эти ракеты. А у нас есть его письмо от 15 августа 1944 года, которое фон Браун написал Альбину Саватцки, начальнику производства V-2, в котором соглашался лично отобрать работников из концлагеря Бухенвальд. Вообще-то, СС – преступная организация, господа.
