– Сила инерции – великое дело, – наконец сказала я Джилл и Брэнди. – Правда?
– О, да, – отозвалась Брэнди.
И мы замолчали.
Именно сила инерции удерживала меня от развода. Я знала, что расставание будет болезненным, и боялась жить с этой болью. Пока я была не готова.
– Сила инерции также помогает вовремя сдавать работы на гранты, закрывать сессии и доделывать исследовательские проекты, – добавляю я, пытаясь шутить. – А вот с разводом – вряд ли.
* * *
Выкидыш – вот причина, по которой мой муж стал сумасшедшим маньяком, а также изменился наш брак и сексуальная жизнь.
Я была беременна – совсем недолго, всего пару недель. У меня все время болела грудь, меня тошнило, я постоянно уставала. Сделала тест, чтобы подтвердить свои подозрения, и тот оказался положительным. Это случилось почти год назад, и прошло больше года, с тех пор как мы начали пытаться. Самая главная ошибка – то, что я сказала Люку.
Вернувшись домой после работы, я приготовила ужин. Не помню, что именно – наверное, пасту. Все было как в тумане.
Пришел Люк. Снял шапку, перчатки, пальто.
– Вкусно пахнет!
Я стояла у плиты, он подошел и обнял меня сзади за талию – раньше мне это так нравилось. Поцеловал в шею.
Тогда между нами все было хорошо. После нашей ссоры из-за витаминов минул год. Он был счастливым. Когда я перестала принимать противозачаточные и допустила возможность беременности, отношения вновь стали прежними. А мне-то казалось, их уже не вернуть.
Я промолчала.
– Что-то не так? – спросил Люк.
– Нет, – ответила я.
Да.
– Роуз, я же вижу…
– Все так, просто…
– Что?
Я не помню, что готовила в тот вечер, но хорошо помню миг, когда выключила плиту и села за кухонный стол. Люк последовал за мной и устроился напротив.
Я видела положительный тест, держала в руках, знала – он настоящий, но все еще не верила в правдивость результата. Это могло быть правдой для кого угодно, но не для меня.
– Я сделала тест на беременность, – наконец сообщила я.
Как описать, каким стало в тот момент лицо Люка? Радостным? Освещенным надеждой?
– И?.. – От волнения его голос взметнулся ввысь.
– Он положительный. – На фоне громкого ликования мужа эти два слова прозвучали тихо.
Люк вскочил так резко, что опрокинул стул.
– Мы беременны?
Муж сказал «мы» – и у меня побежали мурашки. Будто легкая аллергия. Все было так хорошо, но в считаные секунды изменилось.
– Мы не беременны, – отрезала я. – Я – да. Мое тело, не твое, должно родить ребенка.
– Роуз, это потрясающе! – закивал Люк, взволнованно размахивая руками.
Он вскочил, подошел к винному стеллажу, вернулся к столу.
– Нужно избавиться от всего вина в доме. Раз тебе нельзя пить, то и я не буду. – И тут же заговорил обо всем, что мы должны убрать, починить, готовясь к рождению ребенка. Готовя меня к рождению ребенка.
Чем больше Люк тараторил, тем сильнее крепла моя неуверенность. Хотелось обхватить себя руками, заявить, что мое тело принадлежит мне, не дать себя коснуться. Вскочить и унести все вино в свой кабинет, спрятать в шкаф и выпить между лекциями. Нарочно заострить углы мебели.
Люк схватился за телефон.
– Позвоню родителям! А потом врачу – запишу нас на прием.
Пару дней спустя мы отправились к доктору, которая подтвердила, что я беременна.
Люк так и не поинтересовался, что я думаю по этому поводу. Возможно, боялся услышать ответ.
В те дни я все думала, вот бы мне заразиться энтузиазмом Люка, заразиться, как вирусом, который исцеляет неуверенность.
Две недели муж пребывал в отличном настроении. Предлагал фотосессии ожидающим малыша и парам с детьми. Дома насвистывал и распевал песни, возвращался с работы оживленный, с рассказами о том, что можно и что нельзя во время беременности: никаких суши, под запретом мой обожаемый сыр, ведь он грозит ребенку верной гибелью. Рассказывал истории об очаровательных новорожденных, которых фотографировал, о счастье иметь детей.
Я пыталась позволить его радости увлечь меня, подобно течению, шагнуть в этот поток, чтобы она меня унесла. Но сил недоставало, я камнем шла на дно.
Однажды утром, где-то час спустя после пробуждения, я что-то заподозрила. Меня не тошнило, я не ощущала усталости, грудь не болела. Последние пару дней были небольшие спазмы. Я не встревожилась, решив, что это характерно для беременности. Но живот заболел снова, я отправилась в ванную и увидела кровь. Ее было не так много, чтобы я напугалась, и боль смахивала на обычную. Менструальную боль.
Неужели у меня начались месячные? Беременность нам просто приснилась? Я больше не связана? Это мой билет на свободу?
Я отправилась в аптеку и купила три теста. Люк был на работе. Дома я сделала все их, один за другим. Тесты оказались отрицательными.
Помню, как смотрела на них, выложив в ряд на умывальнике. Словно увиденное могло помочь мне осознать истину. Вопросы вихрем носились у меня в голове. Всего несколько дней назад я была беременна, а теперь уже нет. Как такое возможно? Что случилось, почему будущий ребенок, которого я вынашивала, вдруг исчез? Я сделала что-то не так? Как мог ребенок поселиться в моем теле, а потом его покинуть, не спросив меня?
Я прислушалась к своим ощущениям. Что я чувствую? Грусть? Потерю? Облегчение?
Мои месячные, или что бы то ни было, не останавливались, только усиливаясь со временем. Но в тот миг я лишь со страхом ждала вечера, когда придется поделиться новостью с Люком.
Он плакал. Захлебывался рыданиями. Мы сидели за столом на кухне, я держала мужа за руку.
Вдруг он вопросительно взглянул на меня:
– А ты почему не плачешь?
– Я весь день проревела, – пришлось мне соврать.
Возможно, я бы поплакала завтра. Или послезавтра.
Люк кивнул, овладев собой.
– Нужно начать вести календарь.
Я отняла у него свою руку.
– Что?
– Нужно выяснить, когда именно у тебя овуляция. Мы должны все отслеживать.
Я молча сидела и моргала, глядя на него.
– Если это произошло один раз, – продолжил Люк, – случится снова, верно?
* * *
Когда муж наконец возвращается со съемок домой, я даже не замечаю, что он входит.
Я по уши окунулась в работу одной из моих аспиранток. Она исполнена великолепно, и теперь я придумываю, как бы предложить девушке свое кураторство.
