Затем Майя передавала лиственные охапки, и совершенные мной несколько ходок вверх-вниз хоть и вымотали, но привели к желанному результату.
– Хватит, – объявил я. – Лезь сюда.
Все же, листвы оказалось недостаточно, остальное мы добавили, нарвав над собой. Гнездо вышло корявым, но жизнеспособным.
– Теперь ложись, – пригласил я.
Места для двоих хватило впритирочку. Мы обнялись, грея друг друга. По-другому никак. С удовольствием поворочавшись, Майя хихикнула:
– Два индейца?
Плотно сбитая, мелкая, она утонула в гнезде, опутанная мной как паутиной.
– Дались тебе эти индейцы, – нахмурился я.
Ночная напарница растеряла былой сон, теперь она не только не боялась, а получала удовольствие от раскачивания самодельного ложа во многих метрах над землей. Наивная маленькая дурочка. Я бы не доверял ни скрипучей небесной конструкции, ни странному соседу, который непонятно откуда взялся и с которым царевна оказалась в столь тесной компании. Но это я. Она была другой. Доверие к моей особе и всему, что я делал, почему-то зашкаливало.
– Вы с Томой помолвлены? – донесся тихий вопрос из района моей подмышки.
Рот уже открылся сказать «да», но мозги коротнуло.
– Ты о церемонии? – осведомился я как можно спокойнее, словно зная, о чем говорю.
Догадки уже появились. Невестор – жених. Варвара заявляла о моей нелегитимности в этом звании – значит, необходимо соблюсти некий ритуал. Осталось узнать какой и не выдать себя незнанием.
– Ну да. – Майя завозилась в моих руках. – Ты официальный невестор или только объявленный?
– Я… это…
– Вы же познакомились только недавно, в горах?
Выходит, большой церемонии с родственниками и свидетелями у нас с Томой быть не могло. Сейчас меня выведут на чистую воду. Я решился:
– С какого момента человек становится официальным невестором?
– С официальной помолвки, – пожала плечами Майя.
Была не была.
– Как она проходит?
В моем любопытстве царевна не заметила ничего странного. Она хотела помочь, желание помощи вытеснило подозрительность. Да и как подозревать того, кто тебя постоянно спасает?
– Церемония проходит в храме, после выяснения всех деталей, мотивов и родословных. В крайнем случае, в башне, но обязательно в присутствии сестриссы.
– Скоро это произойдет, – как бы успокоил я, закрывая тему. – Выйдем к людям, встречусь с Томой и тогда…
Майя резко повернулась ко мне:
– Пока ты лишь объявленный невестор, никакие права на тебя не распространяются. Можешь меня поцеловать!
Засиявшие глазки закрылись, губки выпятились.
Мой палец нажал на них, возвращая в исходное положение.
– Я поцелую только любимую.
– Ты так любишь Тому?
Кхм. Не стоило объяснять, что любимая и Тома – два разных человека.
– Очень люблю, – кивнул я, – как сестру!
Майя устремила в небо, бывшее где-то сверху, над темной кроной, затуманенный чувственный взор:
– Как здорово. А нам говорят, что выбирать нужно умом.
– Если выбирать, то да, умом. А сердце – оно не спрашивает.
Глава 4
Странно было обнаружить чужие волосы, щекочущие голую грудь, и сопящий вздернутый носик на своем плече. Я закрыл глаза, все вспомнил и вновь открыл, поскольку первое, что пришло в голову, когда очнулся: снова в стае. Не было драки с восхотевшим Томы вожаком, не было ухода, и Смотрик на всю жизнь остался Смотриком. Как не было и тонущего посреди Урала теплохода «Чапаев» с командой из пятнадцати штук царевен…
Я еще раз моргнул и окончательно пришел в себя. Приснившееся отцепилось от реальности и исчезло, осталась суровая действительность.
Рассвело, сигналы должны быть видны. Я осторожно высвободился из-под спящей напарницы. Ее мохнатые бровки мелко подрагивали, закрытые веки что-то кому-то передавали во сне азбукой Морзе, периодически резко сжимаясь. Мягкие губы Майи проплямкали что-то нечленораздельное, когда я сел вертикально, механически поправив на ней рубаху. Пусть досматривает сон, а я погляжу, как дела на горе. Идут ли. Или…
Нет, даже не думать о других вариантах.
Гор с нашего дерева не видно, мешали соседние. Пришлось слезть. Я вышел на опушку. Лучи утреннего подымавшегося солнца мощно высвечивали и подчеркивали каждую подробность местности на километры вперед. От непривычной яркости приходилось даже морщиться. Я вгляделся… и в следующий миг обнаружил себя несущимся к сигнальному дереву. Оно качнулось под моим взлетевшим по стволу телом, растревожив Майю.
– Рыкцари?!
– Хуже. – Пробравшись по ветвям кверху, я сорвал флаги и кинул позеленевшей от страха царевне. – Одевайся!
Висячая конструкция трещала под ней, грозя развалиться. Майю трясло, ноги не попадали в штанины, а когда попали и царевна попыталась встать, чтоб натянуть дальше, то провалилась ступней в дыру между ветвями. Майя до крови закусила губу, в глазах стояли слезы.
Жестко обхватив ее одной рукой – другая держалась за ствол – я приподнял царевну, позволив быстро закончить начатое. Как она ни торопилась, а надела только свои штаны, рубаха на ней осталась моя.
– Не успеваем. Ложись. И ни звука!
Я накрыл Майю своим телом и, как паук добычу, полностью оплел собой, стараясь занять как можно меньше места. Нас не должны увидеть, иначе – смерть. Страшная смерть.
Вместе со мной Майя наблюдала сквозь щели гнезда, как в лес втягивалась стая человолков.
– Тсс! – Я смял ладонью губы Майи, когда ее рот непроизвольно отворился, а расширившиеся от ужаса глаза хотели выплеснуться эмоцией. Мои локти и колени сжали напрягшееся тельце соседки почти до хруста. Майя этого даже не заметила.
Голые четвероногие создания направлялись прямо к нам. Минуту назад с опушки я увидел их не меньше десятка, несшихся под уклон с добычей под животом. Они спускались из леска, где ночевали ученицы. То, что тащила с собой стая, мозг отказывался воспринимать и озвучивать даже в режиме «про себя».
От нас с царевной пахло как от бомжей. Одним лишь потно-сальным амбре можно травить крыс, не говоря о других составляющих многодневного отсутствия воды. Если нас не увидят, то учуют. Нужно готовиться в обороне, которая, как известно, – отсроченная смерть. Но нападать самим – еще большее безумие. Кто-кто, а я знаю человолков в бою.
Дешево не продадимся. И девчонку живой им не отдам. Она заслуживает легкой смерти. Человеческой.
Мы с Майей посмотрели друг на друга. Ее била крупная дрожь. Я нащупал и вставил в ее ладонь рукоять меча:
– Если меня…
