— Мария, это замечательно! — воскликнула Донателла. — Я окончила университет в Лондоне на архитектора. И честно подумываю пойти на второе образование, тоже педагогическое. Мне нравится рисовать. Я могла бы организовать небольшую художественную школу в Аргидженто.
Арманд влюбленными глазами посмотрел на невесту. Впрочем, как и я. Хоть кто-то поддержал мой рассказ. Мне стало приятно. Проникшись открытой добротой девушки, мне стало понятно, чем она завлекла такого матерого бабника, как Арманд. Хорошая девочка для плохого парня. В который раз я мысленно подтвердила свой вывод, что они прекрасная пара.
Стул сбоку шумно отодвинулся. По моему сердцу как ржавым ножом резанули. Дарио встал и, не прощаясь, пошел в сторону дома.
Культуры ему не занимать. Мужик воспитанный. Франческа оленьим взглядом, ничего не понимая, уставилась на удаляющуюся спину Брунетти. А я… Я ведь глупая Машка! Надо соответствовать своему титулу в полной мере! Не раздумывая, я вышла следом из-за стола. Стоя допила вино для храбрости и пожелала всем хорошего вечера. Пока меня было видно гостям, я шла медленно. А как только скрылась за густым забором из зеленых туй, ускорила шаг.
Не знаю, что я хотела, но мне жизненно важно было удержать Дарио. Поговорить с ним наедине хотя бы минутку. Может, если он пошлет меня в свободное плавание, я смогу уплыть и не возвращаться каждый день в мечтах к нему. Не заливать каждую ночь сухую подушку слезами.
Где комната Брунетти, я не знала. Шла наугад. Вдруг сердце приведет к нему. Помпезный интерьер и длинные коридоры не помогали мне в поисках. Дарио словно сквозь землю провалился. Я повернула вправо сделала несколько шагов. Прислушалась. За дверьми тишина. Резко обернулась и впечаталась в твердую грудь в рубашке с очень знакомым запахом сигарет и безумия.
— Ты совсем страх потеряла? Какого черта поперлась за мной? — грозно прорычал бородатый зверюга.
Я гордо вскинула подбородок:
— А в чем проблема, Брунетти?! Тебя мои страхи волнуют? Гуляю я, — произнесла я чётко и с вызовом, а потом добавила, конечно, не подумав, — И вообще, я заблудилась и нуждаюсь в экскурсоводе по этим замковым лабиринтам! Ты ведь джентльмен, проведи бывшую жену на кислород! Заодно и расскажешь, как мечтаешь меня стереть с лица земли! — и улыбнулась до ямочек, строя из себя даже большую дуру, чем я есть!
Кажется, я конкретно напросилась на гнев бородача!
Глава 32
Не знаю, радоваться или плакать, но Дарио втащил меня под локоть в библиотеку. Запах бумажных книг и открытые полки с шедеврами мировой классики смотрятся странно на фоне моего грозного палача. И я готова ко всему, кроме того, что происходит дальше. Без слов, молча, Дарио подхватывает меня под попу и сминает с силой ягодицы. Я едва успеваю вцепиться в его плечи, как он усаживает меня на стол, заваленный книгами. Вклинивается бедрами в мои распахнутые ноги. Сначала мне кажется, что все происходящее нереально. Я готовилась к разговору, к выяснению отношений, к его оскорблениям. Но то, что происходит дальше, в который раз рушит все стереотипы, что я создала в своей голове об этом мужчине.
Губы Дарио жесткие и жадные. Он до боли прикусывает мой рот и впивается поцелуем с привкусом металла. Знакомое раздражение от его бороды иглами проникает под кожу. Вкус его языка, порабощающего мой рот, пьянит сильнее вина. И вместо того, чтоб одуматься и остановить безумие, я сильнее прижимаюсь промежностью к его каменному паху. Дарио беспощаден и груб. Мы соскучились друг за другом. В нем бушует зверская сущность. Словно магма в разбуженном вулкане, из него вырывается огонь. И я сгораю от его страсти дотла.
— Сука! Ты сука, — рычит он люто и разгневанно. А вслед за словами резко дергает на груди платье. Невинная ткань сдается с треском. Обнаженная грудь буквально выныривает в его мозолистые ладони. Он выкручивает соски, оттягивает. Трется бородой по нежной коже, заставляя меня извиваться и стонать от ощущений, которые переполняют меня через край.
Кроме наших сиплых рваных выдохов и чавкающих звуков поцелуев я ничего не слышу. Так странно, словно мы в невесомости. Застряли в стратосфере над землей. И парим, сплетаясь воедино. Брунетти обходится со мной очень жестко, деспотично. Полностью разрывает платье. Затем одним легким движением избавляет меня от белья. И вот я уже полностью голая перед его диким жадным взором.
Зрачки Дарио — угли. В них клубится копоть порока. И в самом центре сыпятся искры на мое отражение.
Запах его тела становится острее. Я не даю ему шанса остаться одетым. Не хочу касаться его брендовой рубашки и брюк. Хочу его тело. Кожу к коже. Поэтому я развратно изгибаюсь и со всей силы дергаю полы его рубашки. Мелкие пуговицы поддаются не все. Несколько отлетело, а другие держат оборону. Дарио скалится в бороду в предвкушении чего-то очень изощренного. Создается ощущение, что я жертва сурового бородача. Его сюрреалистический вид в темной библиотеке должен нагнать на меня страх. Но весь здравый смысл стирается потоком между ног. По бедрам бесстыдно стекают капли моего возбуждения.
Гром сердца в груди ошарашивает. Так истошно и громко оно никогда не билось.
Брунетти не медлит. Сам дорывает рубашку и скидывает ее на пол, как ненужную тряпку. И я охаю от восхищения. Я уже и забыла насколько этот мужчина идеален. Накаченное тело стало суше. По рельефу клубистых мускул можно изучать анатомию. А черное пламя татуировок будто оживает с каждым его движением. Дарио ловко скидывает брюки с бельем. Пока мои дрожащие пальцы хаотично порхают по его упругой коже со шрамами, мы оказываемся вдвоем обнаженные.
Мне надо сказать, что я люблю его. Вымолить прощение за измену с Армандом. Пытаться оправдаться, что это было всего раз, и то мы не зашли далеко. Но я чувствую, знаю: одно мое слово — и момент будет разрушен. Мы начнем спорить, Дарио еще больше злиться, вспоминая мое предательство. Поэтому я благоразумно закусываю губу. Веду пальчиками к крупному эротично возвышающемуся члену. Дарио цепляет мой затылок жесткой хваткой и сжимает кулак с моими волосами. Я вздрагиваю от боли. Наверное, подобное чувство было у индейцев, когда им сдирали скальп. Но мне плевать на всю боль. Внешняя не сравнится с внутренней. А сейчас ликование и возбуждение вообще заглушают все.
— Ты сука, Мария. Согласна? — шипит в мой рот Брунетти и толкается налитым кровью членом в мою ручку. Слезы непроизвольно капают из глаз. Все неправильно. Но я согласна. Не могу сейчас взбрыкнуть и показывать гордость. Он ее не оценит. Вышвырнет безвозвратно из своей жизни. Поэтому я соглашаюсь со всем, лишь бы Дарио не прогнал меня. Столько бессонных ночей, больше года без секса… Мои пальцы под властью инстинкта сжимают шелк кожи, натянутой на металле. Член Дарио гигантский и пугающий. Выпуклая головка с каплей смазки в прорези, тонкие корни темных вен, высокие паховые волосы. Я все это помню, люблю, жажду. Поскорее в себя. Заполнить пустоту, которая истекает соками желания. Но я не могу допустить, чтоб все закончилось слишком быстро. Поэтому целую жилистую шею, вдыхая запах яростного мужского одеколона. Соскальзываю со стола и добровольно преклоняюсь перед великой мощью желанного мужчины. Дарио удерживает мою голову, выворачивает ее на бок и долго смотрит в мое лицо. Надавливает на подбородок, заставляя открыть рот и высунуть язык. Наклоняется ко мне и лижет мой язык до корня. Так развратно ведет своим, заставляя меня сводить ближе бедра, чтоб из меня не натекла лужа. Сицилиец дразнит мой рот, облизывает контур губ. Спускает тонкую струйку слюны на центр языка. А затем целует развязно и глубоко.
