– Вы не стали актрисой, – вынесла приговор Варвара.
Дама помолчала.
– Я стала женой своего мужа… Домохозяйкой… Уехала в Америку. Довольно поздно родила дочь-красавицу… У меня все отлично…
Очки скрывали ее глаза. Варвара догадалась: новая подруга погрузилась в печаль. Надо было вытащить ее.
– Сорок лет назад вы учились в нашем институте, – сказала Варвара излишне бодро. – Значит, должны знать профессора Тульева.
Медсен просунула под очки уголок платочка и улыбнулась.
– Как не знать! Тогда он был молодой преподаватель, только окончивший аспирантуру. Красавец, умник, шутник. Все девочки были в него влюблены.
– И вы?
– И я, конечно! Он был мечтой студенток. А почему спрашиваете?
– Алексей Юрьевич – руководитель моего студенческого диплома, сейчас пишу под его руководством кандидатскую диссертацию, – сказала Варвара, не ощутив ни капельки ревности. Наоборот – гордость. Вон каким орлом был профессор.
Дама всплеснула руками.
– О боже! Как тесен мир…
– Могу устроить вам встречу с профессором Тульевым хоть завтра, – сказала Варвара и подмигнула по-приятельски.
Медсен еле заметно поежилась.
– Спасибо, милая, не стоит ворошить прошлое.
– Андрей Юрьевич, наверное, обрадуется встрече. Вам будет что вспомнить.
– Нет… Не стоит. Благодарю, – в голосе Ольги появилось напряжение. – Лучше позвольте мне признаться вам кое в чем.
Варвара заставила себя сделать глоток остывшего кофе.
– К вашим услугам, – сказала она, чувствуя во рту мерзкую горечь.
– Только прошу вас, не смейтесь над тем, что расскажу, – попросила Медсен.
– Мое лицо будет как у игрока в покер, – пообещала Варвара.
– Вы дали мне слово, – Ольга шутливо пригрозила пальцем, собралась и начала: – Моей лучшей подругой на курсе была Рита Алябина, потрясающая, замечательная, талантливая. Мы часто проводили свободное время у нее дома. И вот однажды бабушка спросила у меня: «Ну что, барышня-красавица, не боишься потерять свою красоту?» Мы с Ритой, как комсомолки, ответили: не боимся. Тогда бабушка сказала: «Вот доживешь до моих лет, захочешь красоту вернуть. Что делать будешь?» Мы с Ритой засмеялись и сказали, что уже будет двадцать первый век, ученые что-нибудь придумают. А бабушка вздохнула и говорит: «Ну, посмотрим, что запоете, когда время придет». И вот время пришло… Риты давно нет, мне шестьдесят и я отчаянно нуждаются в рецепте бабушки… Я хочу снова быть молодой…
Взвесив варианты, Варвара решила, что Медсен не шутит, не пьяна и не под действием лекарств. А кофе не может так подействовать.
– Я правильно вас поняла: бабушка уверяла, что владеет неким рецептом возвращения красоты?
Медсен уверенно кивнула.
– Вы правы, милая. Очевидно, что рецепт у Ритиной бабушки был. В свои семьдесят она выглядела на сорок, не больше. А то и моложе. Иногда ее принимали за старшую сестру Риты. У нее был тайный рецепт красоты. Я не сомневаюсь!
– Эссенция Вернеры? – спросила Варвара как можно мягче. Чтобы Медсен не заметила иронии.
– Она не говорила названия. Да и какая разница, как называть, если он действует! Что скажете?
Что могла сказать Варвара?
Она знала примеры из истории. Знаменитая парижская красавица и куртизанка Нинон де Ланкло сохранила красоту до глубокой старости. В восемьдесят лет она была так красива, что внук сделал ей предложение руки и сердца. Все считали, что Нинон пользуется тайным составом, но на смертном одре красавица признались: секрет в том, что несколько раз в день она умывалась ледяной ключевой водой. Что касается современных женщин, которым далеко «за», а выглядят они далеко «до», примеров сколько угодно. Включишь телевизор, а там ведущая Екатерина Андреева. Запустишь фильм, а там вечно молодые Сандра Буллок или Дженнифер Коннелли. Только вместо секретного рецепта у них косметологи и визажисты.
– Вероятно, бабушка Риты что-то знала, – дипломатично ответила Варвара.
Медсен вздохнула с явным облегчением.
– Спасибо, милая. Если верите, что рецепт существует, поможете его найти?
Чего-то подобного Варвара ожидала.
– Конечно, помогу, Ольга, – сказала она беззаботно. – При одном условии: если не надо раскапывать Невский или взрывать статуи львов.
Шутка провалилась. Медсен явно не поняла.
– Львов? Зачем взрывать львов? – спросила она.
Варвара поняла: в эмиграции культурный код покрылся ржавчиной. Медсен не помнила культовый фильм «Приключения итальянцев в России». Ей недоступно счастье российского телевидения с «Иронией судьбы» под Новый год. Варвара решила сойти с темы.
– А где может быть рецепт?
– Должен быть в доме, – ответила Медсен так уверенно, будто у нее была карта острова сокровищ, а место клада скрывала дырка.
– Адрес дома известен?
– Конечно…
Ольга назвала дом на Таврической улице. Варвара сделал вид, что номер как номер.
– И квартиру знаете?
Квартира оказалась той самой, в которой Варвара была днем. И куда отправится сейчас.
– Похоже на адрес Таисии Доброниной, – сказала она.
Кончиками пальцев Медсен похлопала в ладошку.
– Вы просто умница, милая… Таисия – наша однокурсница. Она дружила со мной и Ритой… Она знала про рецепт бабушки, да мы и не скрывали, болтали, как о забавном пережитке прошлого. И вот я приехала в Петербург. Выясняю, кто живет в квартире Риты. И что же узнаю? Оказывается, ее купила Добронина. Только вообразите: из всех возможных квартир города она выбрала именно эту. Скажете, случайность? Не думаю…
Еще утром Варвара нашла бы простое объяснение. Но теперь все изменилось.
– Допустим, вы правы, – аккуратно сказала она. – В таком случае Добронина уже перерыла квартиру, сняла обои, кафель, паркет, взрезала обивку всех двенадцати стульев и кресла в придачу…
Вот теперь Медсен улыбнулась: культурный код совпал.
– У вас острый язычок, милая.
Комплимент был приятен. Счастье было бы полным, если бы Медсен сказала: «Как у Тульева». Но счастье не бывает полным.
– Просто логика, – скромно ответила Варвара. – Иначе зачем покупать квартиру в доме, который ждет капремонт? Наверняка рецепт уже найден.
– Нет, не найден, – уверенно ответила Медсен.
– Почему?
– Я видела Таисию. Правда, издалека. Но уверена: она ничего не нашла.
Слой крема на лице Доброниной это доказывал.
– На чем записан рецепт? – деловито спросила Варвара.
