Сомневаюсь, что элементаль кошмаров Атропос позволит еще раз порыться в воспоминаниях о его создателе.
Вдруг в коридорах стало темно. В стоящем на отшибе особняке такое не ново. Стоящий в подвале маннапотребляющий электрогенератор имел неприятное свойство глохнуть. Не часто, но стабильно два раза в неделю я спускался в подвал, чтобы с крепким словцом вновь запустить это чудо артефактной маго-механики.
В отличии от прошлых раз, погасло не только электричество. За окном спрятались даже звезды.
Пуговка тоже изменилась в лице. Впервые на моей памяти девушка показала свою упыринную сущность. Обнажила клыки и зажгла алым огнем свои карие глазки.
— Каин!? — зашипев измененным челюстным апаратом произнесла она.
— Да, — ответил ей Фобос.
Парень появился в конце коридора и закатал манжет рубашки, чтобы та не испачкалась о кровь на его руке.
— Вы его вызвали? — сквозь шелестящий голос я почувствовал негодование вампирши. — Как? Зачем? Вы хоть представляете…
— Я его пригласил. И, да, представляю, — ответил я девушке.
В ответ Пуговка рассмеялась.
— Он — Отец Убийства! Он само зло и… Капец ты, Магнус. Совсем не умеешь выбирать друзей.
— И тебя тоже? С тобой я тоже ошибся? — перевел я стрелки на нее. — Пустое. Зови его, — добавил я, обратившись уже к Фобосу.
— Он не может войти, — хмуро произнес Семен. — Ему нужен…
— Нет!!! — почти на ультразвуке взвыла Эмма.
Да что меж ними произошло? Вампирша и первый тауматург — они же дальние родственники по классовой принадлежности. Но от чего-то девчонка ненавидела Каина. Или боялась.
— Говори, — надавил я на вивисектора.
— Он не может войти в дом без приглашения, — скороговоркой выпалил Фобос.
Системное ограничение, из-за которого Отец Убийства и праотец всех вампиров не может войти в чужой дом? Из-за него мы с Каином встречались только на свежем воздухе? Наверное да. Надо будет расспросить Катю, как вернется.
— Каин, я приглашаю тебя! — борясь с хрипотой выкрикнул я.
— Какой же ты идиот! — бессильно выпалила Эмма, вновь становясь похожей на человека.
Шаги Отца Убийства прозвучали в гробовой тишине. Мои девчонки вжались в стены, парни же подобрались. И если Палладин смотрел на Каина с недоверием, то Вивисектор, наоборот, излучал благоговейный трепет.
Даже Эмма, что минуту назад так рьяно протестовавшая против визита Каина, прикусила свой острый язычок.
— Здравствуй, Каин, — негромко произнес Петр, здороваясь с древним игроком.
— А ты вновь меня удивляешь, — на сводя глаз с забытого бога гор Воттоваара, обратился ко мне Каин. — Сколько мы не виделись, Петр? Семьсот? Восемьсот лет?
— Семьсот девяносто четыре года, — бесстрастно ответил Петр.
— Столько лет прошло, а как вчера, — Каин позволил себе улыбку. — Если что, я не в обиде.
— Еще бы ты был в обиде, — хмыкнул Петр. — Это ты и твои тевтоны пришли на мои земли, а не наоборот. Пришли и ушли. Под лед.
Стоп, они что сейчас обсуждают Ледовое побоище? Если так, то выходит, что Петр и Каин воевали по разные стороны. Каин был на стороне ландмейстера Тевтонского ордена Андреаса фон Вельвена и участвовал в «священном крестовом походе» на Русь, а Петр, наоборот, стоял рядом с Александром Невским.
— Было давно. В прошлой жизни, — отмахнулся Каин. — Так что пустое.
Древнейшие игроки вели светскую беседу, как встретившиеся на вечере выпускников одноклассники. Ну, а мы настолько увлеклись их диалогом, что пропустили появление еще одного лица.
— Да ладно! — уперев руки в боки, голосом недовольной хозяйки, произнесла Вольга. За ней я увидел любопытные глаза Насти. — И как ты, Каин, только посмел… Привет, Петр. Ты постарел, — уже добродушно поприветствовала она шамана-перевертыша.
— Отсутствие последователей, — с улыбкой развел руками Петр. — Рад тебя видеть.
— Морена, — поприветствовал Вольгу Каин.
— Заткнись, и говори, что ты опять натворил! — потребовала властная бабушка Насти.
— Так заткнуться или говорить? — усмехнулся Отец Убийства.
— Магнус, — потребовала она уже у меня. — И, орел, давай напрямую. Я вижу твое ядро. Будешь юлить — сдохнешь, а я и пальцем не пошевелю! Будешь сам с Ягой договариваться!
За меня ответил Петр.
— Парень взялся за воплощение и надорвался. Я пытался помочь, но как видишь, — перевертыш указал на свое тело.
Хотя чего я удивляюсь? Бабушка Насти официально крутой целитель, а неофициально древняя богиня смерти и порождения. Естественно, у нее есть «плюшки» вроде моих эфирных глаз.
— Понятно, — забирая волосы в конский хвостик, произнесла она. — Кого воплощали?
— Гомера, — буркнул Каин.
Брови целительницы подпрыгнули.
— Грека? — уточнила она, впервые посмотрев на меня с уважением.
— Нет, блин, Симпсона! — рассмеялся Каин. — Атропос, ты же…
Договорить ему не дали. Вольга взмахнула рукой, и пара десятков игл, больше похожих на вязальные спицы, возились в грудь Каина.
Отец убийства зарычал.
— Ты же знаешь, что это бесполезно, — зашипел от боли Каин.
— Знаю. Но ты заслужил, — ответила ему Морена.
В неярком свете ламп засверкали окровавленные иглы. Извлекаемые из тела, они полетели к ногам Отца Убийства. Каин переступил через них и вплотную подошел к Вольге.
— И не смотри на меня так, — не отвела взгляд Вольга. Когда-нибудь, рано или поздно я приду и за тобой.
— Эй, — окликнул я затевающих ссору богов. — Вы про меня не забыли?
Несколько секунд Вольга и Каин еще мерялись взглядами, но здравый смысл наконец взял верх.
— Что нужно сделать? — присев на колено спросил он.
На этот вопрос должен был ответить Петр, но я его опередил.
— Всего лишь умереть за меня.
— О как! — усмехнулся Каин.
— Ты же бессмертный, Каин, — напомнил я. — Одной смертью больше, одной меньше. Какая разница?
— Заявить тебе такое! А мальчик-то с яйцами! — рассмеялась Вольга. — И вообще-то он выполняет твой заказ.
Секунд пять Морена и Каин мерялись тяжелым взглядом, но в их безмолвном споре поставил точку Петр. Старик вновь вынул из рукава ножичек и показал его Каину.
— Если ты откажешься, я отправлью мальчика к Тотему.
— И можешь засунуть ваш договор в одно темное место, — подержала Петра Вольга. — А надумаешь мстить… — на ее пальцах вдруг проявилась серебристая паутинка. — Тебя я убить не могу. Пока не могу, но вот твоих марионеток — легко! Десяток, может быть сотню.
