— Твоя магия, мальчик. Твой Аспект. Вернее, его проявления.
— Эфир!? — не поверил я.
— Эфир, — неспешно, будто пробуя слово на вкус, повторил шаман. — Что-то связанное с Жизнью, да?
— Что-то вроде того, — кивнул я в ответ. — И что мне делать? Как исправить это все.
— Дорисовывать, разумеется! — будто отвечая на глупый вопрос нерадивого ученика прикрикнул старик. — И поживее! Катя вернется через пару часов.
При чем тут Катя и почему ей нельзя видеть произошедшее я не понял, но видя нервозность старика, решил не уточнять. Злить древнее божество и хранителя Воттоваара не входило в мои планы. Но вставал другой вопрос. Как я, имея такие мизерные запасы маны и эфира, смог воплотить такой огромный пласт пространства? Да еще так, чтобы он не развоплотился спустя четверть часа. Тут потребуются тысячи, десятки тысяч мистических ресурсов, а я едва-едва подобрался к шестнадцатому уровню.
Об этом я и сообщил оборотню-шаману.
— Варха!!! — подняв морщинистые ладони к небу, сокрушался Петр. — И как такой неуч смог выиграть два боя? Ты Искажающий Реальность или дырка в дупе?
Стоп. Петр что, в отсутствии Кати, не прочь полистать спортивные трансляции?
— Не зли меня, усатый, — разозлился на шамана я. — Если такой умный, то лучше скажи, что делать.
— Боги! Собирать благость! Что же еще?
Благость? Видимо так древний игрок называл ману и эфир. Тем временем Петр продолжал.
— Садись и закрывай глаза. Благость впитывай.
— Как? — сорвался я на крик. — Мана и эфир — это не электричество! Розетки, чтобы подзарядиться, не существует!
— Заткнись! Начинай воплощение, а когда благость ополовинится — впитывай ее из мира!
— Да ты хоть объясни…
Договорить не получилось. Петр вдруг изменился в размерах. Как Титан, он вдруг стал вдвое шире и выше, а его когтистые лапы пудовыми гирями внезапно легли мне на плечи.
Колени дрогнули. Я буквально кожей почувствовал злость шамана. Рухнув на ковер, я прикоснулся к рисунку.
Желаете воплотить рисунок «Пробуждение Гомера»?
Стоимость: 87684 маны 213739 эфира.
Да/Нет?
Подтвердив воплощение, я заметил, что руки буквально приклеились к созданному не мной рисунку. Мана хлынула в воплощение, вместе с ней и эфир и через мгновение я, опустошенный, почувствовал жажду. Не физическую. Энергетическую, которая приходит с опустошением внутренних резервов.
— Дурак! — зарычал над головой Петр, что так и не убрал руки с моих плеч. — Я же сказал — половину!
Хотел было огрызнуться, но сухость во рту скрепила зубы, будто старая ириска.
Тем временем я почувствовал новые проявления энергетического голода. Пальцы на руках и ногах, уши и нос занемели. Будто отмороженные, они теряли чувствительность. Застучали зубы, а энергетическое ядро сжалось, точно выжатый насухо апельсин. Перед глазами вспыхнуло системное сообщение. В нем говорилось о критической потере эфира и разгоне ядра, что стремилось компенсировать мистический ресурс. Чтобы избежать смерти. Окончательной смерти!
Вот тут мне стало страшно! По-настоящему страшно. Только сейчас я узнал, что ноль — это не нижний предел. Существуют и его отрицательные величины. И эти цифры со знаком минус выпивали силу из того, что отличает одаренных — из Ядра.
— Не дрожи, — зарычал Петр. — И магему не прерывай. Справимся.
Точно! Прервать воплощение, чтобы спасти свою жизнь! Как я сразу не догадался?
Не получилось. Прилипшие к полупальцы стонали от боли в жилах, но отрываться не желали.
— Ты как? Как внутреннее сердце? — просил Петр, видимо, имея ввиду Ядро.
— Минус четыре Эфира и снижается, — глядя одним глазом в интерфейс, ответил я.
— У мня тоже сущность в минусе, — стуча зубами произнес Петр. — Видимо эту магему нам не вытянуть даже вдвоем. Отменяй ее.
— Пробовал. Не могу, — глядя на оживающий рисунок ответил я.
Тем временем кабинет все больше проявлялся. Стены, пол и потолок уже вернули себе прежний вид. Но не оставленный мною мольберт…
— Как? — впервые в голосе языческого бога я услышал недоумение.
— Проверь интерфейс.
— Уже и не раз, — ответил я.
Кажется, мой страх передался Петру, а вот я уже устал опасаться. Перегорел за этот слишком длинный день.
— Отрывай руки! — запаниковал древний.
— Не могу, — меланхолично спокойно ответил я.
— Тогда нам…
Шаман не договорил, но в этом не было необходимости. Я помнил текст последней системки.
Глава 8
— Нет Петя. Мне нельзя сдохнуть так глупо, — не согласился с ним я. — Ты же, мать твою, бог! Придумай что нибудь!
— Извини, Магнус, — шаман впервые назвал меня по имени. — Я потратил всю благость, и медитация не спасает. Я больше ничем не могу помочь. Ты должен найти способ прервать чаротворство, иначе погибнешь.
Шаман убрал руки с моих плеч и давление магемы, что высасывало мои жизненные силы, усилилось.
— Сайленс! — тут же вспомнил я уроки в академии Черноозерских.
— Что? — недоуменно спросил забытый бог.
— Безмолвие! Заклинание, что накладывает невозможность использование магии. Воплощение растянуто во времени. Оно должно прервать каст!
Вдруг за спиной я услышал шелест металла и обернулся. Петр, что уже занес надо мной убогий ножик, поймал мой взгляд и остановился.
— Одна маленькая смерть лучше большой, — задвинул он очередную свою мудрость.
— Не смей, — сверкнул я «золотыми» глазами.
Не знаю, что он увидел в моем мистическом взгляде, но Петр спрятал нож в рукав.
— Тогда ты умрешь.
Меланхолично добавил он, но я понял, что шаман спрятался за маской безразличия. Глаза подсказали. А еще они позволили заглянуть глубже.
Впервые в жизни, но я смог увидеть то, о чем только читал на уроках магических основ. Медианы. Артериальные, прямые, перекрестные, лучевые, как у обычных людей. Блуждающие, дублированные и аспектные, как у одаренных.
Но в теле древнего игрока находились и расхождения с стандартной картой энергетического тела человека. Плотная, точно сеть рыбака, медианная сеть оплетала скелет перевертыша и уходила к первому из трех энергетических ядер.
Его зеленая, с переливами бронзы, пульсация Жизни едва билась в узлах маннатоков. Видимо старик действительно потратил все силы на мою магию.
Второе ядро спряталось под черепной коробкой шамана. Белое и холодное, точно белый гигант в космосе, оно раскинуло свои сети на мышечный каркас Петра. Субтильные, точно высушенные на солнце, ремни едва пульсировали сгустками аспекта Мороза.
