— Где они?! Дяденька! Тут такое… Уф… А Руна где?
— Искать побегли, да скорее, тут после нас еще один гость прибыл, с нами встренуться мечтает…
По дороге Шык коротко рассказал Луне про все, что случилось, пока молодой род, обмороченный и очарованный, пировал да отбивался после от нечисти, которой не было на самом деле.
Нашли и Руну, и Зугура. Шык быстро развеял мороки, насланные Магурой, и путники, теперь уже все вместе, помчались отыскивать Золотую Колесницу, а следом за ними грохотал по Славным Палатам Ный, и дым от зажженных им пожаров уже начал заволакивать все кругом.
Путники выбежали на ступени крылечной лестницы, и замерли — сторожевые полканы, в полтора десятка числом, преградили им путь, и их стрелы, с добрый дрот длинной каждая, запели в воздухе, неся смерть. Позади был Ный, впереди — непобедимые полканы, и люди едва успели захлопнуть створки врат, как в них тут же вонзились полканьи перки, выставив точеные наконечники с другой стороны.
— Что делать, волхв? — задал свой любимый вопрос Зугур, озираясь, а тяжкий топот Ныя приближался с той жуткой неумолимостью, с какой человек, в утлом челне оказавшийся далеко от берега, ожидает прихода надвигающейся бури. Он видит, как она приближается, он понимает, что не успеет спастись, но все же надеется, что разгулявшаяся стихия пощадит его…
Шык, быстро-быстро перебирая пальцами, вдруг топнул ногой, словно хотел доказать кому-то что-то, потом рявкнул:
— Стойте тут, двери держите!
И помчался огромными прыжками навстречу приближающимуся Ныю. Однако через два десятка шагов волхв остановился — из-за поворота широкого коридора, ведущего то входных дверей вглубь Славных Палат, появился высокий, серо-свинцовый, окутанный сполохами багрового пламени Ный, и замер на миг, готовясь к новому броску.
— Остановись, Ный! — зычно крикнул Шык, взмахивая рукой, точно он хотел отпугнуть грозного бога: — Магура обманула, обмишулила тебя! Она хотела сама завладеть камнем…
— Не слушай его! — зашипела дикой кошкой возникшая за спиной Ныя Магура: — Он врет. Убей их, и камень будет нашим…
— Моим! — прогрохотал Ный.
— Нашим! — упрямо прошипела Магура.
Ный медленно повернулся на негнущихся ногах к приникшей к стене Магуре, полыхнул гневом из низких зраков, глубоко спрятанных под тяжкое налобье, заговорил своим безжизненным и грозным голосом:
— Человек прав — ты хотела завладеть этим камнем! Сейчас я убью их, потом тебя.
— Мы же договаривались вместе владеть им! — замахала на Ныя руками Магура. Шык тем временем вернулся к своим спутникам, которые, заложив большим бронзовым брусом засова двери, в тревоге переминались поодаль. Волхв быстро огляделся и указал на неприметную дверь в стене, низкую и незапертую.
— Сюда, быстро!
Путники стремглав метнулись к двери, быстро втиснулись в узкий проем, и в тот же миг, когда Зугур, шедший последним, захлопнул дубовую дверцу, все пространство возле входа в Славные Палаты залила волна грозно ревущего подземного пламени, исторгнутого Ныем.
* * *
Комнатушка, в которую ворвались спасающиеся от Ныя люди, когда-то, видимо, была стражницкой, и сильно походила на ловушку. Маленькая, пять на пять шагов, с лавками вдоль белых каменных стен, она имела единственное оконце, узкое и зарешеченное. Шык и Зугур сразу кинулись к нему, выглянули наружу.
— Ничего не видно, туман сплошной! — то ли себе, то ли остальным пояснил Шык, повернулся к двери, из-под которой струился сизый дым: — Если чего-то не придумаем, Ный сожгет нас здесь, как лесной пожар сжигает диких пчел в дупле.
— Надо в окно лезть! — тут же предложил Зугур: — Не хочу я быть пчелой…
— За окном встать не на что. Скорее всего там сразу бездна, и лететь нам до самой земли, или окияна, долго-долго… — Шык устало присел на лавку, огляделся, поймал испуганный взгляд Руны, подмигнул ей: — Не журись, девка, авось вывернемся…
— Эх, натравить бы полканов на Ныя! Пока они бы кромсали друг друга, мы б спаслись! Да знаю, знаю, Зугур, «бы» мешает. — Луня замахал руками на вагаса, и сел возле волхва.
Шык же, услыхав Лунины слова, неожиданно хлопнул себя по лбу, и полез в котомку, бормоча себе под нос:
— Сами они… Они сами…
Вскоре он извлек с самого дна неприметную шапчонку, войлочную, катаную, траченную молью, с кисточкой и вышивкой попереди, изображающей летящую кукушку.
— Вот она, Невидья шапка! Диво дивное, вещица небывальская. Подарил мне ее волхв Ошач из рода Выдры, давно подарил, наказывал беречь на самый тяжкий миг. Похоже, настал он, а, други? Я и забыл, что схоронил Невидью шапку в котомке, давным-давно валяется она у меня там. Непроста шапчонка эта. Коли одеть ее, телесный вид потеряешь, и пока не снимешь, никто не углядит тебя. Одно жаль — разок только попользоваться шапочкой можно…
Шык повертел шапку в руках, словно примеряясь, как ее удобнее нахлобучить на свои седые кудри, и глаза его на миг затуманились — волхв припомнил молодость. Однако он тут же совладал с собой и заговорил снова:
— Я одену шапку и выскользну отсюда. Ный наверняка где-то рядом стоит, готовится двери ломать, да только не увидит он меня. Я двери входные, что в хоромину эту ведут, отопру, а там, на лестнице, полканы. Они стрелы пустят, и в Ныя попадут. Тут-то все и начнется…
— А чего-то полканы стрелы должны пускать, да еще и в Ныя попасть? удивился Зугур, но Шык только свистнул, разводя руками, мол, так уж случится, вроде как и сам не знаю, почему.
Волхв одел шапчонку, и все пораженно охнули — только что стоял он среди них, а тут вдруг раз — и исчез! Действительно — диво дивное!
— Зугур, дверь приоткрой, а как я выскочу — закрывай тут же! А потом постучу я трижды, и впустишь ты меня. — зазвучал из пустоты голос волхва. Вагас, тараща глаза, кивнул, шагнул к двери, отодвинул засов, и приоткрыл дубовую створку настолько, насколько для человека достаточно. Что-то шуршануло о косяк, Зугур быстро прикрыл дверь и задвинул засов на место.
Путники припали к гладким дубовым доскам двери, прислушиваясь. Сперва ничего не было слышно, кроме отдаленного потрескивания пламени, тяжких шагов Ныя где-то рядом, да визгливой скороговорочки Магуры, которая пыталась убедить властелина Пекла не трогать ее, честную и услужливую Магуру, и поторопиться уничтожить дерзких людей.
Потом заскрипели входные двери, раздался свист и громкий вскрик, то ли «Эй, вы!», то ли «Где вы?», и сразу же затопал куда-то влево Ный, что-то засвистело, и вдруг дикий и неукротимый рев сотряс все вокруг, дверь дрогнула, с потолка посыпались камни, по стенам зазмеились трещины.
Луня, ухом приникший к двери, отчетливо услыхал в реве и грохоте: Тук-тук-тук!
— Шык пришел! — крикнул он Зугуру, вагас отпер дверь, и в проем ввалился волхв, тяжело дышаший, в обугленной и дымящейся одежде, но очень довольный.
