Она поднялась из-за стола и удалилась, оставив меня в чудовищной растерянности. Что же это такое происходит? Терлецкий с чего-то уверился в том, что мы с ним переспали? Но это было не самым страшным. У меня собирались отнять сына! Мою кровиночку! Моего Рому, которого я уже любила больше жизни!
И с этим мне предстояло начать разбираться прямо сейчас!
Глава 13. Оксана
Первым делом я позвонила Наташе и потребовала, чтобы они с Ромой вернулись прямо сейчас. От вопросов, посыпавшихся на меня, как будто из рога изобилия, пришлось отмахнуться и уверить подругу, что я расскажу все только тогда, когда мой сын будет доставлен домой.
Может это было глупым, но я так и представляла себе, как на улице на Наташу с коляской нападают и воруют у меня ребенка! И покрывалась от этих фантазий ледяным потом.
Смогла успокоиться только когда Наташа прибыла домой и я смогла прижать сына к себе.
Но каков же наглец этот Терлецкий! Потребовать от меня такого! Да я даже не помнила, с кем переспала! Переодев Романа и приложив его к груди, я мрачно посмотрела на ожидающую рассказа Наташу и выдала ей все. С самого начала и до конца. И надо отдать ей должное, она не перебила меня ни словом, ни звуком.
— И откуда, интересно, у твоего шефа такая уверенность? — протянула она, глядя на меня. — Если даже он помнит то, чего не помнишь ты, а именно вашу бурную ночь, то откуда ему знать, что Ромка был зачат от него?
— Вот и я о том! И вообще… какое право он имеет на то, чтобы выдвигать мне такие условия?
— А может, это инициатива его невесты? Ну сама посуди… Вдруг появляешься ты с ребенком, а мужик начинает уплывать из ее рук. Самым правильным будет забрать источник расходов себе! И крутить все так, как нужно Алле.
— Рома — не источник расходов! — возмутилась я.
— Для тебя нет. А для невесты Терлецкого — да.
— Но я не собираюсь подавать ни на какие алименты, даже если мне под нос сунут бумагу о том, что Рома — сын шефа!
— Это ты знаешь. А Алла подстраховывается.
Я нахмурилась, глядя на сына. Он уж наелся (молока у меня было столько, что хоть в магазин сдавай) и теперь лениво причмокивал, засыпая. Как же ему прекрасно! Никаких проблем. Поел и поспал, поспал и поел. Идеально.
— Я уже ни в чем уверена быть не могу. А если это действительно ребенок шефа, а его невеста просто не хочет рожать? Вот и придумали план по получению готового сына!
— Не преувеличивай! Ты уже изобретаешь неизвестно что.
Наташа обернулась на звук открывающейся двери. Это пришла бабушка, которая намедни выяснила, что у Ромы скоро день ангела, и собиралась устроить по этому поводу маленький пир.
— А бабуле расскажешь? — шепотом спросила Наташа и я кивнула.
Чем больше у меня группа поддержки, тем мне спокойнее.
— Срочно звони его маме! — постановила бабушка, когда я закончила свой невеселый рассказ.
— Зачем? Она тоже может быть в сговоре!
— Вот и узнаем. Мне она не показалась ушлой женщиной.
— Я уже никому не верю, — повторила я примерно то же, что сказала недавно Наташе.
— Звони! Или я сама позвоню. Уж они у меня попляшут!
Кто подразумевался под словом «они», уточнять я не стала. Просто набрала номер матери Терлецкого и сказала, что хотела бы с ней встретиться.
— Оксаночка! Как я рада! Я как раз к Диме еду. Приедете туда?
Я задумалась. Наверно и Рому с собой тащить придется, потому что я знать не знала, насколько растянется эта встреча.
— А сын ваш будет?
— Позже да. А вы с ним увидеться хотите? И малыш ваш с вами будет? — затараторила она.
— Нет, не хочу. У меня к вам серьезный разговор, который не терпит телефонной беседы. А малыш мой со мной будет, да.
— Тогда я жду вас! Очень жду!
Я отложила телефон и хмуро посмотрела на бабушку и Наташу. Те глазели на меня с плохо скрываемым ожиданием.
— Ну? Что она сказала? — наконец прервала молчание подруга.
— Сказала, что очень нас ждет, — сообщила я.
— Так что же мы тут тогда сидим? — всполошилась бабушка. — Едем скорее!
— Этого просто не может быть! — воскликнула Лариса Николаевна, когда я выложила ей все, что знала об истории, в которой меня хотели лишить ребенка. — Дима бы так никогда не поступил!
Она вскочила и стала расхаживать туда и обратно, как солдат на плацу. Мы с бабушкой и Наташей переглянулись, но что означали ответные взгляды, я понять пока не могла.
— И тем не менее, Алла заявила мне именно это. Что они попытаются отсудить Рому.
— Это неправда! Не может быть правдой! Дима бы так никогда не поступил! — повторила она то, что я уже слышала.
Мама Терлецкого заглянула в люльку, которую я поставила на стул, и заулыбалась.
— А я ведь сразу поняла, что это его сын. И как же похожи!
— Это еще не доказано, — пробурчала я. — Может быть, Рома и не ваш внук.
— Мой! Я чувствую, что мой. И знаете, Оксаночка, если Дмитрий решил так поступить, знайте — я буду на вашей стороне! Нельзя разлучать ребенка с матерью! Нельзя!
Она махнула рукой в воздухе, как будто хотела, чтобы ее слова звучали более весомо, а потом снова повернулась к люльке.
— Я могу его взять? Так давно не держала малышей! Знаете, это же очень незабываемое чувство.
— Конечно, можете, — кивнула я, растроганная теми словами, что мне сказала Лариса Николаевна. Теперь у нас был настоящий женский батальон, который точно не должен был допустить того, что угрожало Роме.
— Вот!
Я вытащила сына из люльки и передала матери Терлецкого. Та стала покачивать ребенка и что-то мурлыкать себе под нос.
Переглянувшись с бабушкой, я прочла по ее взгляду: «Ну что я тебе говорила?» Да, наверно зря я подозревала всех и вся, и может, шеф тоже ни в чем не виноват. Может, взаправду ничего не знает о явлении ко мне Аллы и о ее «шикарном» плане?
