— Данечка, что же будет-то теперь? — спросила расстроенно тетушка, и мне было совершенно нечем ее утешить.
Катя не желала меня видеть и считала мое присутствие рядом даже вредным для себя и для детей. И после этого мне было глубоко уже насрать на все остальное.
Пару месяцев тому назад, когда Самойлова в моей жизни была лишь рабочим эпизодом, мне казалось, что у меня есть все, что нужно мужчине — собственная фирма, деньги, постоянная любовница. А теперь вдруг оказалось, что без Кати нет самого главного.
Счастья.
Часть тридцать третья. Катя
Переехать к Вике все же пришлось. Когда я поняла, что невозможно жить там, где все напоминало о наших беззаботных отношениях с шефом, быстро кинула в сумку самое необходимое и уже через час звонила в дверь подруги.
Она открыла не сразу, я уже подумала, что их с Васей вообще нет, когда дверь распахнулась и на пороге появилась взлохмаченная Вика, которая натужно дышала.
— Прости, Кать… Вася как с цепи сорвался. Трахались мы, — доверчиво сообщила подруга, и когда я уже собралась извиниться и уйти, втащила меня в квартиру.
— Вик… мне неудобно… — отозвалась я на это.
— Что там тебе неудобно? Вася сейчас на работу поедет на сутки. Заваливайся и располагайся.
Почему я пришла к ней с сумкой, объяснять не пришлось. Вика поняла все и так. Я разулась и пошла в комнату для гостей. Мимо продефилировал Вася, кивнувший мне приветственно. Был в трусах, что меня обрадовало. И все равно стало еще больше неудобно перед подругой и ее мужем.
— Так, пошли на кухню, непьющая моя! — позвала Вика, когда через десять минут Вася уехал заниматься своей криминалистикой.
Я прошла туда, куда позвали и, уселась за стол.
— Мне очень неуютно, — призналась я подруге, у которой уже несколько раз из-за меня личная жизнь была под угрозой.
— Хватит! Ну сколько уже можно? Неуютно ей!
Вика поставила передо мной чашку чая с молоком, сама приземлилась напротив.
— Ты ко мне жить, как я успела понять.
— Да.
— Почему?
— Поругалась с шефом. Устала я от всего. Не могу понять, где правда, где ложь.
— Кхэм… рассказывай лучше все и сразу, я уже запуталась в вашем «Проспекте Бразилии».
И я рассказала как на духу. Каждую деталь и мелочь, исключая конечно наши с шефом постельные утехи.
— Эта Крякина врет! — вскричала Вика. Подскочила и забегала по кухне. — Вот же черт! А мне тоже выпить нельзя! Вася думает, что я беременна.
— А ты?
— Хрен знает, сделаю тест и будет видно, — отмахнулась подруга. — Но Крякина врет!
— Этого мы знать не можем, — подернула я плечами.
— Да я жопой чую, что ей верить нельзя!
Я уткнулась в чашку. Веры Миранде у меня тоже не имелось, но я взаправду очень устала.
— Я ушла потому, что мне просто хочется отдохнуть. Не хочу, чтобы мои дети страдали.
— А в это время Крякина там хомутает твоего мужика! — воскликнула Вика.
И я не выдержала.
— Если ты считаешь, что моего мужика может захомутать какая-то Крякина, то этот мужик не мой! — выпалила я то, что уже давно формировалось в моей голове. — Он же не баран на веревочке, чтобы его уводить из стойла! И даже если вдруг… если вдруг она носит его ребенка и он захочет быть с ней, значит рядом со мной ему делать нечего!
Вика выглядела ошарашенной, потом как-то резко сдулась и опустилась на свой стул.
— А если ты носишь его детей?
— Это мы узнаем только когда они родятся.
Спорить с этим было бессмысленно, и Вика это понимала.
— Ладно, Самойлова. У тебя есть наша с Васей пустующая комната и мое дружеское плечо в придачу. Пользуйся всем! — сказала подруга, и у меня глаза стали сразу на мокром месте.
— Спасибо, — хлюпнула я носом и отпила еще чаю. — И прости, если что-то сказала не так.
— Да все так говоришь. Это же твоя жизнь и твой босс. И тебе с этим всем жить.
И вот с последним я спорить уж точно не собиралась.
Хорошо, что день свадьбы Снежкова приходился как раз на те выходные, когда я планировала предаться размышлениям — выходить ли мне на работу в понедельник. Я знала, что на торжестве будет шеф и мысленно готовилась к тому, что нас с ним ждет разговор. Если конечно, он не решит приехать к Пете и Лизочке со своей Крякиной. Надо было вообще отдать себе отчет — эти предположения посещали меня только потому, что я ревновала Богуцкого, а уж никак не от того, что верила в подобный исход.
Стоя перед огромным особняком, выполненным в готическом стиле (на картинке в интернете он казался не таким большим), я думала лишь о том, что скрываться от Даниила Леонидовича в его недрах будет очень сподручно.
— Самойлова! Конфликт версий мне в задницу! Ты здесь!
С конфликтом в заднице Пети (а эти восклицания принадлежали именно ему) я была не согласна, а с тем, что я здесь — вполне.
— Что тебя так удивляет? Думал, что твоя свидетельница не приедет?
— Ну…
Снежков замялся и я запоздало вспомнила о том, что Богуцкий тоже угрожал свидетельствовать на этой свадьбе. Уж не со стороны ли Лизочки?
— Слушай, я очень рад! Скоро приедет регистратор. Вообще мы со Стариковой уже поженились, ты же знаешь…
Чтооооо? Как-то это прошло мимо меня. Но я лишь кивнула.
— Да, вдвоем сегодня съездили утром и расписались. Сейчас все для гостей.
Петя заметно нервничал, но я уже не понимала, почему. Вроде как муж, что уж тут теперь поделаешь?
— Так. Так-так, и что ты хочешь от меня?
— Ничего не хочу.
Петя показался оскорбленным этим вопросом.
— Ты просто на месте будь, когда вас со свидетелем позовут подписи ставить.
Он умчался, оставив меня с кучей вопросов и бокалом ананасового сока в руках. Я прогулялась между гостей, высматривая среди них шефа. Его не обнаружилось. Так и знала, что на Богуцкого нельзя положиться в таких важных вещах! Выдыхай, Екатерина. Это просто гормоны.
Дойдя до скамейки, которую заняли престарелые гости преимущественно женского пола, я села рядом с ними, рассчитывая на покой, но не тут-то было. Они щебетали направо и налево и обсуждали… наряд Стариковой.
— У нее же все бохатство вывалится! Тьфу, хоть бы его поберегла! Ей еще детей кормить! — разглагольствовала одна из старушек (не думала, что у Снежкова столько родственников преклонного возраста).
— Это сейчас в моде, — ответила вторая. — Чтобы натурель весь виден был.
