Б.: Господин Чен, а вы уверены в том, что наш заговор не будет раскрыт? Все-таки такие масштабы… трудно поверить, что никто не заметит этих приготовлений.
Ч.: Извините, Михаил Борисович, вы рассуждаете как дилетант. Чем масштабнее операция, тем меньше шансов, что кому-то придет в голову связать совершенно различные события, происходящие в разных концах света, друг с другом. Ну скажите, какой аналитик решит, что молодежное движение «Революция через социальную сеть» в Минске, война в Ливии, рост котировок акций «Уорвик Петролеум» на лондонской бирже и бойня в Норвегии — суть звенья одной цепи? Да если и найдется такой, его в лучшем случае сочтут фанатиком теории заговора, а в худшем — выгонят с работы.
Б.: Что еще за бойня в Норвегии?
Ч.: На днях узнаете. Наш человек в Осло уже готовится к совершению самого масштабного индивидуального террористического акта двадцать первого века…
Глава 13. Полоса отчуждения
Москва, июль 2011
Через неделю после того, как Гумилев прослушал запись разговора Чена с Белениным, норвежец Андреас Брейвик расстрелял шестьдесят семь человек в летнем молодежном лагере в окрестностях Осло.
Гумилев в эти дни почти без перерыва смотрел «Euronews» и ВВС.Фотография убийцы в масонском фартуке и вычурных аксельбантах постоянно мелькала в новостях. Андрей всматривался в красивое холеное лицо Брейвика, пытаясь понять, какие безумные мысли роились в голове его норвежского тезки. Мандельштам когда-то предполагал, что великие поэты прошлого на самом деле «чудовища с лазурным мозгом и чешуей из влажных глаз». Гумилев не мог отделаться от впечатления, что импозантная внешность Брейвика — всего лишь искусственная оболочка, под которой скрывается склизкая и абсолютно чуждая человеческой природе тварь. Невозможно было представить, чтобы человек, пусть даже одержимый маниакальной идеей, несколько часов ходил по курортному острову и хладнокровно расстреливал из армейской винтовки беззащитных юношей и девушек — спокойно и методично, словно выполняя скучную, но необходимую работу.
Но страшнее всего было то, что за этим монстром, прикидывающимся человеком, стояла мощная тайная организация. «Наш человек в Осло», — сказал Чен. Чен, которого Андрей считал безобидным китайским ученым и которого он сам пригласил участвовать в арктической экспедиции! Теперь выяснилось, что Чен с самого начала знал, кого «Земля-2» может встретить во льдах у Северного полюса. Более того, возможно, именно он стоял за страшными убийствами, происходившими на борту терраформирующей станции. Да, это многое объясняло. Но тогда выходило, что и Михаил Беленин с самого начала находился с ним в сговоре.
Каким же наивным был Гумилев, думая, что арктическая экспедиция — его детище! Слишком поздно он понял, что все это время был лишь марионеткой в руках опытных кукловодов. Сначала его дергал за ниточки Свиридов, подложивший ему в постель своего агента Марго Сафину. Потом проникшие в экспедицию шпионы Четвертого Рейха привели «Землю-2» прямиком в старческие руки рейхсфюрера СС Марии фон Белов. Теперь же Мария фон Белов, держа в заложниках Марго и Марусю, его, Андрея, руками готовит мировую национал-социалистическую революцию! Да совершал ли он вообще хоть какие-то самостоятельные поступки? Андрей уже не был в этом уверен.
Возможно, первым шагом, который он сделал вопреки своим тайным и явным надсмотрщикам, стала прослушка разговора Беленина и Чена. Но даже здесь Андрей не мог избавиться от неприятного ощущения, что его к этому ненавязчиво подтолкнули. Если бы не загадочная девушка со странным именем Син, встретившаяся ему в баре, он вряд ли узнал бы о том, что китайский «ученый» гостит в поместье Беленина. И уж тем более вряд ли подложил бы «клеща», предназначенного для Катарины, олигарху.
От улики Андрей избавился сразу же после того, как прослушал запись. Все «клещи» имели свои индивидуальные коды, с помощью которых ими можно было управлять на расстоянии. Гумилев дал «клещу» команду на самоликвидацию, после чего подслушивающее устройство в кармане пиджака Беленина, лишь немного нагрев внешнюю оболочку, послушно расплавило все свои схемы, превратившись в обычный кусочек металла размером с небольшую горошинку. Олигарх, возможно, удивится, нащупав что-то металлическое у себя в кармане, но определить, что это было, в любом случае не сможет. Впрочем, вероятнее всего, остатки «клеща» вытряхнет из костюма горничная, обслуживающая гардероб Михаила Борисовича.
Запись разговора Андрей уничтожать не стал. В конце концов, это было единственное доказательство существования чудовищного заговора, который грозил гибелью сотням ни в чем не повинных людей. Гумилев перенес данные на лазерный диск и спрятал его в своем сейфе — не в том, что стоял у него в кабинете на пятидесятом этаже, а в бронированной ячейке в комнате «Д».
Теперь он стал единственным хранителем информации, способной изменить судьбы мира. И этот груз давил на плечи Андрея, пригибая его к земле.
Он мог сорвать планы заговорщиков, просто организовав утечку информации в СМИ.Даже если запись посчитают фальшивкой, Чен и его союзники уже не смогут провести готовящуюся операцию — ведь главная сила их плана в том, что никто не сумеет разгадать тайный смысл происходящих по всему земному шару событий.
Да, Андрей мог это сделать. Но ценой спасения мира стали бы жизни Маруси и Марго. А Гумилев с некоторым удивлением понял, что не готов платить такую цену.
Он приезжал в офис, запирался в своем поднебесном кабинете и думал, думал, думал. Лихорадочно искал выход из ситуации, понимая, что безболезненно решить стоящую перед ним дилемму все равно не удастся. Совета спросить было не у кого — даже верного Санича в такую смертоносную тайну посвящать было опасно.
Катарина, конечно, видела, что с ним происходит что-то неладное — от нее и раньше было трудно что-то утаить, а с тех пор, как они стали близки, тем более. Но Андрей отговаривался тем, что напряженно работает над поставленной перед ним задачей — созданием коммуникационных технологий для участников будущей революции.
—Ты не представляешь, как это сложно, — жаловался он Катарине. — После событий на Манежной площади наши спецслужбы поняли, что для предотвращения беспорядков необходимо жестко контролировать не только Интернет, но и мобильную связь. Чтобы обойти все эти рогатки, нужно изворачиваться ужом. А ведь речь идет не только о разработке нового смартфона — это как раз было бы просто! — а о внедрении новой телекоммуникационной сети, о строительстве передающих станций! Мне приходится тратить уйму сил на согласование всех деталей в МВД и ФСБ! Неудивительно, что нервы уже ни к черту!
Верила она ему или нет, сказать было сложно. Во всяком случае, делала вид, что верит. Гумилев действительно дал команду руководителям подразделений своей корпорации подготовить проект создания новой мобильной связи для корпоративных клиентов, защищенной от прослушивания. Конечно, не для того, чтобы облегчить жизнь тем, кто выйдет осенью на московский «майдан». В борьбе с Четвертым Рейхом, опутавшим весь мир своей невидимой паутиной, подобная связь очень бы пригодилась. Кроме того, Андрей теперь получил вполне законное право посещать кабинеты руководителей российских спецслужб — а ведь именно там он рассчитывал найти себе союзников.
