Странно, но Ян, в свою очередь, не пьет. Хочет поддержать легенду о нашем примирении? Или действительно его устраивает то, какой я с годами стала? Но разве не он говорил, что полюбил именно ту нелепую девчонку, которой я давно перестала быть?
Марта переводит на нас взгляд и говорит:
- Хорошо. Теперь вы, Ян.
Муж смотрит мне прямо в глаза, потом отчетливо произносит:
- Я никогда не изменял своей жене.
Уголок моих губ дергается, стремясь вниз, но я поспешно изображаю улыбку. Чего он добивается? Чтобы я в это поверила? Или чтобы перед всеми признала то, о чем сказала ему недавно, желая все разорвать - что беременна не от него?
Мне удается не дрогнуть ни единой мышцей. Из размышлений вырывает голос психолога:
- Марго? Ваша очередь.
Я широко улыбаюсь и также, не отрываясь, смотрю в глаза Яну перед тем, как произношу:
- Я никогда не лгала своему мужу.
Это почти что правда. Во всяком случае, была таковой до того момента, как он спросил, чьего ребенка я ношу. Между нами, вероятно, было много недоговоренностей, но лжи я прежде старалась не допускать.
Впрочем, дело вовсе не во мне. Я внимательно слежу за действиями Яна. После некоторого колебания он все же берет коктейль со стола и выпивает. Что ж, что и требовалось доказать.
Впрочем, среди всего этого блефа уже и не разобрать, где правда и где ложь. И мне вдруг становится невыносимо тошно от всего этого шоу. Возможно, причина этого в моем положении, но вытерпев с трудом еще пару раундов, я встаю со своего места и говорю:
- Прошу меня извинить, мне немного нехорошо. Ну, вы понимаете, - улыбаюсь многозначительно и быстро выхожу из помещения.
Глава 18. Ян
- Я хочу знать, кто отец этого ребенка, - говорю требовательно, входя в комнату Риты.
Она вскидывает на меня свои невозможно красивые глаза, в которых тону каждый раз, когда смотрю на них. В них чудится затаенная боль. Та самая, за которую готов убить любого, и сейчас источником этой боли являюсь я. Но вот она исчезает, замещаясь холодом. Жена становится той знакомой незнакомкой, что настолько далека от меня, словно мы друг другу чужие люди. Она подергивает плечами, откидывает назад волосы и делает вид, что увлечена перепиской в телефоне.
- Я считаю, что это неважно, - объявляет Рита таким тоном, как будто обсуждение этого вопроса - дело давно минувших дней.
- И все же? - подхожу к столу, за которым сидит Рита, небрежно опираюсь бедром о его край.
Сложив руки на груди в защитном жесте, всматриваюсь в любимые черты лица, и когда вижу, как по ним пробегает тень, понимаю, насколько этот вопрос не оставляет мою жену равнодушной.
- Так кто это? - требую я ответа. - Может, Андреев? Или Константинов?
Рита насмешливо фыркает, откладывает чертов телефон. Поднимается из-за стола и, встав со мной лицом к лицу, вздергивает подбородок.
- А может, они оба одновременно?
Склонив голову набок, жена изучает меня и вдруг задумчиво произносит:
- А может, это ты, Григорьев.
Она не спрашивает. Скорее - утверждает.
Это сбивает с толку настолько, что я чувствую себя полнейшим дебилом.
Подавшись к Рите, провожу тыльной стороной руки по ее щеке и произношу вкрадчивым голосом:
- А если это мой ребенок, Григорьева, считай, что ты только что подписала себе окончательный приговор.
Вижу недоумение в глазах жены и поясняю:
- Тогда тебе не отделаться от меня вовек.
После чего выхожу из ее комнаты. Похоже, что ответов на свои вопросы я не нашел, а сомнений теперь гораздо больше, чем было до этого момента.
На следующий день меня ожидает сюрприз. Марта вызывает меня в свой кабинет, и я уже морально готов к тому, что она снова попытается залезть ко мне в голову, когда понимаю, что я здесь совсем не за этим.
- Ян Александрович, сегодня у нас не совсем обычная встреча. Она пройдет без камер, - говорит психолог и указывает на свободный стул.
- Я начинаю переживать, - отвечаю с усмешкой, занимая обозначенное место.
- Есть за что? - с улыбкой отвечает Марта, давая понять, что это всего лишь шутка.
Этот вопрос остается без ответа, но когда в кабинет входит та, кого совсем не ожидаю увидеть, желание продолжать свои расспросы пропадает само собой.
- Аманда? - вскинув бровь, смотрю на женщину, в связи с которой меня подозревает жена.
- Ян, я посчитала правильным прийти сюда, чтобы расставить все точки над «i».
Аманда садится рядом со мной, и через мгновение Марта устраивается напротив нас с таким выражением на лице, как будто она знает какую-то тайну.
- Точки? Относительно той истории с твоей беременностью?
В голове сами по себе всплывают новостные заголовки. Очень интересно узнать, откуда у журналистов информация о том, что Аманда от кого-то залетела. И почему они считают, что я в этом замешан.
- Я действительно беременна. Только никак не могу понять, почему вдруг в сети появились новости о том, что отец моего ребенка - ты.
Прекрасно. Я тоже понять этого не могу, но, учитывая те фото, которые кто-то слал моей жене все это время, у меня под подозрением в первую очередь именно Аманда.
- Даже жаль, что мы общаемся без камер, - хмыкаю, откинувшись на спинку стула. - Озвучить твою уверенность в том, что мы с тобой не зачали ребенка, было бы очень неплохо.
Аманду подобным заявлением с толку сбить не удается. Она пожимает плечами и, улыбнувшись мне, переводит взгляд на Марту, что сейчас смотрит на нее так пристально, что у меня не остается сомнений - у нашего психолога задача номер один - выжать из этой встречи какой-нибудь особо жареный факт.
