- Мия, я не хочу вас с Никитой терять. Мне без вас очень плохо. Без тебя дерьмово… - прошептал муж с болью в голосе.
Покачав головой, я открыла дверь, которую Иван для нас с Никитой придержал, видимо, машинально и, прежде, чем скрыться в спасительном полумраке подъезда, проговорила раздельно и ясно:
- Ты уже нас потерял. В тот момент, когда выбрал проблемы чужой бабы и чужого ребенка.
Поджав губы, я смотрела на мужа и все загоняла и загоняла вглубь себя все чувства, что до сих пор испытывала по отношению к нему. Начинало получаться.
- Когда исчез из жизней тех, кто тебе должен быть дороже всего на свете. Когда не захотел расставаться с прошлым. Когда притащил чужие проблемы в то место, где никого, кроме нас троих, нет и быть не может. Ты выбрал не нас, Вань. Поэтому ты нас потерял.
Войдя в подъезд, я полуобернулась и посмотрела на мужа, который вцепился в дверь с такой силой, что костяшки его пальцев побелели. Могла говорить и говорить дальше, потому что имелось, что сказать. Но это бы и отчасти не уняло всех тех ужасающих и убивающих меня чувств, которые испытывала. Поэтому просто без лишних слов ушла.
Я не знала, зачем приходил Иван. Зачем ждал нас? Ведь не для того же, чтобы поведать про свою несчастную Светочку?
Впрочем, пожалуй, знать этого я вовсе не хотела.
Глава 8
- Ты как? Давай с салатом помогу?
Мама подошла сбоку, намереваясь подтянуть к себе дощечку, но я нервно выкрикнула:
- Нет!
Получилось так резко, что это напугало меня саму. Нервы, расстроенные встречей с мужем, звенели. Вздрагивали от любого раздражителя. Не находили покоя.
Казалось, разочарование уже прошло критическую точку и меня ничто не должно было удивлять, но я ошибалась. Каждый раз находились новые пределы боли и обид.
Как мог мой любящий и заботливый муж превратиться в человека, который предпочел чужого ребенка своему? Как я могла жить с ним и не замечать, что на него нельзя положиться?
Как мы с Никиткой могли значить для него так мало, что он понесся решать чужие проблемы, когда наша семья рушилась?!
Наверно, я просто никак не могла смириться с тем, что Ваня никогда меня не любил.
- Не надо, мам… - пробормотала я, тяжело опираясь на столешницу. - Когда руки заняты, это немного… отвлекает. От плохих мыслей…
Вся моя жизнь в последнее время превратилась именно в это - в попытку отвлечься и не думать. Я неуклонно и методично занималась привычными делами - уборка, готовка, поход в магазин, прогулки с сыном… Спасало и то, что, несмотря на мой официальный уход в декрет, начальство периодически подкидывало мне подработку - задачи, которые можно было выполнять удаленно и в удобное время. И я погружалась во все это с головой день за днем, словно собирала разбитый пазл своей жизни. Деталь за деталью, одна к другой… И старалась не думать о том, что некоторые части выпали из этой картины. И, наверно, уже навсегда.
- Мий… - раздался озабоченный голос мамы. - Я думаю, тебе стоит поехать отдохнуть.
- Куда? - хмыкнула я. - Да и зачем…
- Чтобы просто сменить обстановку, - твердо заявила мама в ответ. - Вы уже давно никуда не выбирались. Теперь ты в декрете, сама себе хозяйка… Бери билет и уезжай!
- И куда я доеду с грудным ребенком? - пожала я плечами. - Моря рядом нет, а лететь с Никиткой куда-то… сложно.
Да, с одной стороны так оно и было. Возня с коляской, недовольные лица в аэропорту и самолете при виде мамочки с ребенком, который может заплакать на весь салон… Но с другой - картина моря, ласково лижущего ноги теплым соленым языком, была до боли соблазнительной. Я чертовски заслужила этот отдых!
И все же от этой мысли пришлось отмахнуться. Такой нереальной она сейчас казалась, почти фантастической.
- Ну хочешь, я с тобой поеду? - продолжала увещевать мама. - Помогу во всем…
Я благодарно, но устало улыбнулась. Сил спорить просто не было.
- Давай так - я подумаю об этом. А пока… нарежь мясо, пожалуйста.
Мама с облегчением взялась за эту задачу, а я снова погрузилась в себя, упрямо отгоняя постоянно лезущие на ум мысли о том, что сейчас делает Иван.
Относительно того, где именно он находится, у меня сомнений не было. И это причиняло чудовищную боль, которую я всеми силами пыталась превратить в спасительную.
Просто для того, чтобы больше не надеяться на несбыточное.
У Ивана, тем не менее, похоже, были свои собственные планы. Я испуганно вздрогнула, когда следующим утром вновь обнаружила его у дома. При виде его застывшей фигуры, с задумчиво склоненной головой, захотелось тонко завыть. Ну что еще ему было надо? Чем еще он намеревался меня ранить? И зачем делал это из раза в раз?! Пусть не любил, но какого черта упорно мучил?!
Я попыталась проскользнуть мимо него незамеченной, но сделать это с огромной коляской было весьма проблемно. Заслышав шум, муж вскинул голову и, увидев меня, тут же устремился к нам.
- Доброе утро, - сказал так официально, словно приветствовал соседку.
- Что тебе нужно? - сухо поинтересовалась я. - И как ты рискнул бросить Светочку? Вдруг пока тебя нет ее украдут?!
Лицо Ивана пошло багровыми пятнами. Он процедил таким страшным голосом, какого я никогда у него не слышала:
- Мия, это не смешно!
- Тем более! - огрызнулась я. - Беги, спасай ее, не отвлекайся!
Он нервно провел рукой по волосам, словно этим жестом пытался дать себе время остыть. Затем отчеканил:
- Я хочу видеть своего сына.
Я кивнула на коляску:
- Вот он. Посмотрел? Можешь уходить!
На скулах мужа заиграли желваки. Его сильная рука опустилась на ручку коляски и властно ее сжала.
- Я повезу, - сказал он нетерпящим возражений тоном.
Я поняла, что ничего не могу с этим сделать. Не вырывать же у него из рук коляску посреди улицы?
- Я имею право видеться с сыном, - добавил Ваня следом, толкая коляску перед собой. Я настороженно следила за каждым его движением, словно в любой момент он мог скрыться вместе с Никиткой.
Последние слова мужа послали по моей спине ледяную волну. Он имеет право… Я вдруг поняла, что, похоже, нужно что-то решать. Пора делать хоть какой-то шаг из этой неопределенности - вперед или назад. И так как простить все случившееся я не могла, да Ваня больше и не просил, оставался лишь один выход…
- Будешь иметь право, когда тебе его предоставит суд, - холодно отчеканила я.
Муж резко остановился.
- Что?
- То, что слышал.
- Я не дам тебе развод, - проговорил он сквозь зубы.
