Соня прошла по длинному коридору – вроде бы вчера они тоже по нему шли… Или по другому, но похожему? Пару раз свернула… Вот только не факт, что туда, куда нужно. Она уже стала понимать несчастного гостя из южных республик в фильме «Чародеи»: бродить по безлюдным лабиринтам было жутковато. Поэтому, когда она услышала голоса, очень захотелось с криками: «А-а! Люди! Наконец-то!» побежать навстречу…
Только здесь этого делать явно не стоило. В конце концов, принцесса она или кто? Принцессам положено медленно выплывать из-за поворота и царственно спрашивать: и где я нахожусь?
Платье если и шуршало, то совсем тихо; мягкий ковер заглушал шаги. Говорившие и не догадывались о том, что кто-то приближается.
– Я надеюсь, ты меня не подведешь… – произнес женский голос, но мужской тут же перебил:
– Не беспокойся, милая, можешь считать, что она уже мертва.
Соня остановилась. Спрашивать дорогу резко расхотелось. Если когда-нибудь она будет составлять список вещей, которых не стоит делать, чтобы остаться в живых в этом замке, она обязательно начнет с пункта: «Никогда не обращайся с вопросами к тем, кто прямо сейчас планирует убийство». Она застыла и вжалась в стену. Из-за поворота раздавалась возня. Хихиканье и, кажется, звук поцелуя. Но это не точно…
– Прекрати, – томно произнес женский голос. Значит, все-таки точно. – Мне пора. Не хватало, чтобы нас увидели…
– Кто нас увидит? – возразил мужской. – Они все помешаны на этих приметах.
– Пошел вон, я сказала! – в женском голосе появились командирские нотки. – И вообще. Ты как с будущей королевой разговариваешь?
О, кажется, у заговорщиков ссора! Не успела Соня так подумать, как оба рассмеялись. Нет, не ссора. Так, брачные игрища и милые шуточки…
– Действительно, уходи, – теперь женский голос смягчился, и в нем явно прослеживалась нежность.
– Ухожу, – эхом отозвался мужской.
Соня с ужасом поняла, что тяжелые мужские шаги направляются в ее сторону. Словно затравленный зверь она стала оглядываться по сторонам и – о чудо! – наткнулась взглядом на окно, занавешенное плотной шторой. Ну в каком еще месте в коридоре могут быть окна?
Однако сейчас это архитектурное излишество ее очень обрадовало. А вот невероятных размеров пышная юбка – совсем нет. С такой штуковиной вокруг бедер, чтобы спрятаться, нужна целая отдельная комната, не меньше.
Шаги приближались.
«Да чтоб ты провалилась!» – в сердцах подумала Соня, и…
И юбка действительно провалилась, Скользнула сквозь пол и исчезла, оставив Соню в корсете, кружевных панталонах и чулках. Соня представила, как этажом ниже объемная деталь туалета свалилась кому-нибудь на голову. Впрочем, голов на этажах нынче негусто. Скорее всего, валяется ее юбка неприкаянная посреди коридора. Ну и черт с ней!
Соня поспешила спрятаться за шторой – теперь там, по крайней мере, можно поместиться. Она замерла, стараясь не дышать. А может, и правда перестала дышать.
Мимо прошел мужчина, но рассмотреть его не удалось. Если бы она провела здесь больше времени и хоть как-то ориентировалась в корреляции местных титулов и костюмов, возможно, она смогла бы сказать о нем хоть что-нибудь. Но увы – единственное, что удалось рассмотреть, это стройный силуэт, стремительную походку и длинные черные волосы, собранные в хвост.
Если о мужчине она не знала ровным счетом ничего, то личность его сообщницы не была для нее секретом. Этот голос был знаком, и понадобилось не так много времени, чтобы понять, кому он принадлежит. Елизавета! Супруга скандального принца Нодара. Тихоня, которая бесцветной тенью тягается за Катериной. Надо же, какие черти водятся в некоторых тихих омутах. Впрочем, от Нодара, судя по тому, что тут о нем рассказывали, вполне можно ожидать какой-нибудь сверхпакости. А Лизавета если Катьку во всем слушается, то, наверное, и мужу не перечит.
Что ж, угроза миновала, можно выбираться из укрытия… и идти спасать юбку. Только вот разгуливать по коридорам замка в эротическом наряде вряд ли стоило. Спасительная идея пришла быстро. Соня посильнее ухватилась за бордовую штору и резко рванула ее на себя.
И тут же на собственной шкуре убедилась, что поспешность и пренебрежение законами физики наказуемы.
Наказание прилетело мгновенно – карнизом по голове.
А вот и второй пункт в списке вещей, которых не стоит делать в этом замке! Если так пойдет, она скоро составит неплохой мануал по выживанию в местных условиях.
Соня потерла голову. Если бы не высокая прическа, исход встречи карниза и ее макушки мог быть куда более печальным. Да здравствуют естественные амортизаторы и глупая мода!
Она наскоро задрапировала бедра шторой, придирчиво глянула на себя в оконном стекле. Тусклое отражение недвусмысленно намекало: теперь ее наряд выглядит значительно лучше, чем прежде. По крайней мере, он не розовый. Но вряд ли общество сочтет приличным ее появление на людях в шторе. Так что поиски юбки все еще актуальны.
Как ни странно, недостающую деталь одежды она нашла быстро. И так же быстро ее приладила на место – юбка словно сама собой приросла к корсету, будто и не проваливалась. Чудеса!
Более того, и дорогу в торжественную залу ей удалось вспомнить… Стрессовые ситуации иногда здорово просветляют сознание.
Единственное, с чем вышла незадача, – это с опозданием. Без него было уже не обойтись. Едва войдя в дверь, Соня замерла в растерянности. Десятки, если не сотни столов, и за каждым – парики, высокие прически, пышные наряды. Где он, столик для негулящих, которым ее пугала Анечка? И вообще, прилично ли тут спрашивать дорогу к своему столику?
Глава 21
– Ну нельзя же так! – раздалось шипение возле уха. – Я, конечно, понимаю, что у нас теперь царские свадьбы каждый день, но приличия-то соблюдать нужно.
Кларина! Соня была готова ее расцеловать. Но вряд ли это сочли бы приличным. Поэтому свой порыв она сдержала и лишь спросила шепотом:
– Куда мне?
Женщина вздохнула и жестом показала: следуй за мной. Через минуту Соня уже стояла у нужного столика.
– А я смотрю, опаздывать на свадьбу становится доброй традицией, – ехидно пропела Катерина. – Интересно, кому не повезет больше – Лизавете или Софье?
– Никому не повезет, – недовольно буркнула Анечка. – Как только Изка выйдет на турнир, все наше везение станет одинаковым.
Настроение за столиком для негулящих было самое что ни на есть траурное. Нескольких придворных дам Соня не знала. Тоже, наверное, новобрачные. Те помалкивали, опасливо поглядывая на недовольных принцесс. Соня тоже присмотрелась к родственницам. Мордашки у всех невеселые. Катерина и вовсе мрачнее тучи. Только у Лизаветы глаза лихорадочно блестят. Впрочем, она умудрялась это скрывать.
Анечка ухватила Соню за руку и усадила в кресло. Надо сказать, стулья и диванчики вокруг столов были расставлены довольно широко. Иначе дамы в своих оборках не поместились бы. Поэтому, чтобы пошептаться, приходилось наклоняться друг к другу очень близко.
