Опять смотрю строго на Машу. Последний шанс, чтобы передумать. Но она решает им не воспользоваться.
– Поехали? – спрашивает ее Леони и она кивает.
– Не забывай, что у нас вылет вечером, – цежу я, сжимая кулаки. – Не опаздывай.
– Я помню, – отвечает и даже не подходит, чтобы поцеловать меня! У меня внутри все клокочет. Если бы не Леони.
А она, кстати, еще подливает масла.
– С Франческо мы стали жить после помолвки, Рус, – шепчет с усмешкой, проходя мимо меня.
Как только за ними захлопывается дверь, я со всей силы ударяю кулаком о стол. Так, что посуда подпрыгивает. Злость накрывает меня. Я не люблю, когда меня не слушаются. Когда спорят. И Маша будет послушной. Будет.
Весь день я провожу дома один. В ожидании этой несносной девчонки. За эти дни я привык, что она всегда рядом. Что я могу обнять ее, когда захочу, и сделать с ней все, что захочу. И сейчас мне этого не хватает.
Чтобы отвлечься, решаю даже поработать. Но помогает не очень. Мысли все равно возвращаются к Маше.
А тем временем близится час отлета, а Маши все нет. Звоню ей – ответа нет. Звоню Леони – тоже самое. Громко матерюсь в пустоту комнаты.
От Леони приходит короткое сообщение:
«Привезем Машу в аэропорт. Не успеваем. Целую тебя, Рус, в твой красный от злости нос!»
Я рычу и бросаю телефон на кресло.
Приезжаю в аэропорт заранее. Очень жду Машу. И что я вижу?
Она появляется в зале ожидания, но не одна. И не с Леони. С ней какой-то мужик. Да что происходит-то?! Молча наблюдаю, как она ищет меня взглядом. Сам не иду навстречу.
Наконец, она замечает меня. Поворачивается к мужику, что-то говорит ему с улыбкой, а тот тоже улыбается в ответ и передает ей какой-то пакет. Дать бы ему в морду. Но наличие полицейский останавливает меня. Нам надо на Родину вернуться.
Маша подходит.
– Привет, Руслан, – даже улыбается.
– Ты чуть не опоздала, – демонстративно смотрю на часы. – Хотя, я так понимаю, у тебя не было бы проблем, где заночевать, если бы не успела. Да, Маш?
Она фыркает и садится за два сиденья от меня. Были бы мы дома, я бы показал ей, как надо себя вести. Но в аэропорту…
Когда объявляют наш рейс, мы одновременно встаем и идем к выходу. Все молча. Меня эта тишина напрягает.
Уже в самолете, усевшись, я поворачиваюсь и долго смотрю на Машу. В груди все сжимается. Так хочется обнять ее и поцеловать. Стараюсь не смотреть на губы, чтобы не сорваться. Я сильнее этого. Сильнее.
– Маш, ты ничего не хочешь мне сказать? – спрашиваю. Даю ей последнюю возможность. Мое терпение на исходе.
– Ремни надо пристегнуть, Руслан, – кивает на мигающий значок и громко защелкивает на себе замок. Откидывается в кресло и закрывает глаза.
Я с такой силой сжимаю подлокотник, что пальцы белеют. Все равно будет по-моему. Это не работает, Маша, со мной. Не работает.
После прилета я отвожу Машу домой. К ней домой. Она сидит в машине, отвернувшись, и смотрит в окно. Мы едем в тишине.
Меня лично это ужасно бесит, а ей, похоже, пофиг на это. Но я уже столько попыток поговорить с ней предпринимал. Нет, Руслан, теперь ее очередь.
Все девочки одинаковые. Немного подуются и сами прибегут. Так всегда было. И Маша – не исключение. Соскучится. Я же знаю, что нравлюсь ей. Она не умеет притворяться. Слишком искренняя в своих эмоциях. Это мне в ней и нравится.
Кошусь на нее. Сидит, прикусив большой палец. И даже не повернется ко мне. Вредина.
Черт. Как же хочется сграбастать ее и… наказать. Да, наказать. Маленькая просто. Не было у нее никогда отношений. Поэтому и ведет себя так. Научу.
Мы останавливаемся возле ее дома и я глушу мотор. Похоже, Маша всю дорогу о чем-то думала, потому что как будто очухивается, оглядывается и собирается выйти. Я беру ее за запястье.
– Маш.
– Не надо, Руслан, – просит она и расцепляет мои пальцы. – Мне надо подумать. Спасибо, что подвез.
Да в смысле?! Хмурюсь и, пока думаю, что ответить, Маша выпрыгивает из машины и забегает в подъезд.
Детские игры какие-то! Мне же не пятнадцать!
Ладно, пусть подумает. Теперь сама пусть звонит. А я подожду.
Но ждать выходит тяжело. Два дня до начала работы я сижу дома. И словно жду чего-то. Или кого-то? И идти никуда не охота. Единственное, что навещаю все же родителей. С Машей этой я не видел их очень давно.
Мама опять заводит разговор про Лиану.
– Мам, – говорю устало, – у меня вообще настроения нет. Вот совсем. Я уже все сказал. Не нужна мне ни Лиана, ни кто-то еще.
– Что случилось, Русланчик? – мама проводит рукой мне по волосам. – Ты сам на себя не похож. Ты не заболел случайно? Может, Игорю Алексеевичу позвонить?
Я морщусь. Мне только друга семьи уролога не хватало.
– Мне кажется, тебе пора уже регулярно посещать врача, Русланчик, – вздыхает мама. – Годы идут, нормальной половой жизни нет.
Смотрю на нее. Шутит ведь? Или нет?!
– Пойду я, – говорю, целуя ее в щеку.
– Русланчик, – говорит на прощание мама, – Лиана завтра к тебе заедет в офис.
– Зачем еще? – опять морщусь.
– Отметку о прохождении практики поставишь ей? – мило улыбается.
– Не помню что-то, чтобы она ее у меня проходила, – усмехаюсь я.
– Так она может.
– Не надо, – ворчу, глядя на часы. – Так поставят ей. Пусть приходит.
Лежа в кровати, один, смотрю в потолок и не могу уснуть. Не хватает чего-то. Беру телефон и начинаю просматривать фотографии. Только Машины. Я не люблю фоткаться. А вот Маша…
Черт. Лучше бы не делал этого! Только хуже стало.
Набираю сообщение:
«Как дела?»
Тупой вопрос. И вообще я веду себя по-глупому.
Ответ приходит не сразу:
«Примеряю подарок».
«Чей?!»
«Ты его не знаешь».
Его?!
Поднимаюсь и сажусь. Набираю Машу. Сбрасывает. Какого вообще?!
«Я не могу сейчас говорить. И спать ложусь».
«Я приеду сейчас».
Пишу и понимаю, что дурак. Дурак! Но все равно отправляю сообщение.
«Дед тебя убьет. А я не хочу, чтобы он в тюрьму сел. Не приезжай».
«А меня тебе совсем не жалко?» – пытаюсь хоть как-то разрядить обстановку.
Ответа не приходит. Чертова Маша!
От злости швыряю телефон, поворачиваюсь на бок и сжимаю зубы так, что кажется они крошиться начнут сейчас. Теперь уже сомнений нет – завтра я должен с ней поговорить. Как только на работу придет. Надо все выяснить и решить уже, что дальше.
