— Помни, Арман, о предупреждении. Оно было последнее. Обещаю. Я сдержу слово. Поэтому думай головой, а не…
Он не договаривает. Уходит быстрым шагом.
64. Арман
В окно я наблюдаю за тем, как отец садится в машину и она буквально срывается с места. Он уезжает со своей будущей женой. Сука. От одной мысли сносит крышку и я со всей силы врезаю кулак в стену.
Перевязка после пореза сразу же становится красной.
Ко мне подходит водитель и говорит, что отец просил отвезти меня домой.
По приезду домой сразу же замечаю, что машины моей нет на парковке. Отец исполнил свои угрозы.
Но машина меня сейчас волнует меньше всего.
Я лишь думаю с надеждой, что он также исполнит и другую свою угрозу — назначит Лисенка генеральным в компании.
Ведь для меня это шанс увидеть ее.
Захожу домой с одним желанием — скорее лечь спать. Забыться.
И я устал. Организм еще не до конца пришел в норму.
Но дома меня ждет сюрприз.
— Мама?! — удивляюсь я.
Дома, в гостиной, меня встречает мама.
Подхожу к ней и обнимаю ее.
— Мам, ты как здесь?
Она смотрит на меня своими ясными голубыми глазами. Я не вижу ее губ, но уверен, что они улыбаются.
Но даже сквозь улыбку она плачет. Замечаю слезы.
— Арман, сынок, ты в порядке? Как ты себя чувствуешь? Почему мне не сообщил сразу?
— Мам, ничего серьезного. Не волнуйся. Не надо плакать. Все хорошо. Ничего страшного не случилось.
— Сынок, — обнимает меня и утыкается мне в грудь.
— Как ты узнала, мам? — спрашиваю, гладя ее по голове.
— Дженаб случайно обмолвился. В телефонном разговоре, — мама вытирает слезы. — Как же это случилось, сынок?
— Случается такое, мам. Садись.
Мы садимся на диван.
— А ты когда прилетела?
— Да вот, пару часов назад.
Она проводит рукой по моим волосам. Как в детстве.
— Арман, расскажи мне. Что случилось? Я же вижу, что тебя что-то волнует. Ты не похож сам на себя. Почему? Я очень переживаю за тебя. Дженаб ничего особо не рассказывает. Только злится на тебя. Родители Шейназ постоянно спрашивают о тебе, сынок. Ведь скоро свадьба. Ты помнишь?
— Я не женюсь на ней, — сжимаю кулаки и стискиваю зубы.
Мама взмахивает руками.
— Как так? Ты что? Все уже договорено. Отец не разрешит.
— Мне плевать, — бурчу зло. — Я не хочу жениться на Шейназ. Я не люблю ее.
— А кого ты любишь? — неожиданно спрашивает мама.
Я замолкаю. Я не признавался себе в этом чувстве. И никогда не думал о Лисенке в таком контексте.
Я не знаю, что такое любовь к женщине.
Единственная, кого я люблю, — моя мама.
Остальных женщин я только трахал. Для чего еще они нужны?
— Арман, она стоит того? — задает еще один нелегкий вопрос мама.
Упираюсь ладонями в глаза.
Сука. Как сложно.
Мама задает такие вопросы, от которых я бегу. Ответы на которые больнее самых сильных ударов.
Мама заставляет меня думать. Думать о Лисенке в другом ключе. Зачем? Не хочу.
— Мам… — произношу слабо, но она останавливает меня.
— Если она стоит того и ты так… — запинается. Смотрит мне в глаза. — Что ты чувствуешь, сынок?
Маму не обманешь. Она сразу поняла то, в чем я боюсь признаться даже себе.
— Мне плохо без нее, мам, — говорю, опустив голову и обхватив ее руками.
Мама молчит. Дает мне выговориться.
— Я много сделал плохого. Но я… Я не хотел. Не знал. Я думал все будет иначе. Понимаешь? Обычно…
Поднимаю голову и смотрю на нее. И, видя ее добрые любящие глаза, начинаю рассказывать. Все. Почти все. За некоторые моменты мне так стыдно, что я не могу рассказать их матери. Хотя знаю, что она поймет и примет меня любого.
Чем больше я рассказываю, тем больнее становится мне. Но и тем легче.
Я испытываю неимоверное облегчение от освобождения. И понимаю, что мне просто необходимо было выговориться. Рассказать кому-то.
Маме…
И больнее всего рассказывать о решении отца. О том, что Лисенок должен стать его женой. Эта часть дается мне особенно тяжело.
Выговорившись, я закрываю лицо руками. Нет, я не плачу. Но внутри меня рвет на части.
— Странно, — первое, что произносит мама. — Очень странно.
Поворачиваюсь к ней.
— Дженаб уже получил разрешение на брак с другой женщиной. И это точно не девушка из России.
— Откуда ты знаешь? — взволнованно спрашиваю я.
— Ну, Арман. Таковы порядки. Он должен известить своих жен. Да, он собирается жениться. Но точно на другой женщине.
Молчим. Каждый думает о своем.
— Это какая-то игра. Он что-то задумал, — тихо произносит мама.
— Я заберу ее, — говорю твердо и встаю.
— Подожди, — мама берет меня за руку и тянет вниз. Опять сажусь. — Тут надо по-другому. Тебе нужно лететь в Оман.
— Я не женюсь на Шейназ, — повторяю упрямо и хмурюсь.
— Об этом ты должен сам сказать ей и ее родне. А еще получить согласие султана.
— А если она не согласится? Или ее родственники?
— Они поймут. Я общалась с Шейназ. Она более продвинутых взглядов, чем наше поколение. Но ты должен сам решить этот вопрос, Арман. Отцу нужен этот брак. Это не только возможность для него самого, но и для тебя. После брака с Шейназ тебя окончательно признают.
— Мне не нужно их признание, — цежу сквозь зубы.
— Теперь — да, — улыбается мама. — Я понимаю это. Но и отца так подставлять нехорошо. Надо решить это, сынок.
— А она? Лиза?
— Ты должен поговорить с ней перед отлетом. Возможно, улетишь ты с другими планами.
— Нет!
— Поговори с ней.
— Как?! Отец запретил и он не даст нам такой возможности. Он следит за каждым ее шагом.
— Найди возможность, — слова мамы вселяют в меня уверенность. — Ты мужчина. Ты должен решить ваши проблемы. Не она.
65. Лиза
Мне кажется, я потеряла какой-либо интерес к жизни в тот момент, когда Антон, глядя мне в глаза, сказал, что проспорил меня.
Я долго не хотела верить, но какая-то часть умерла во мне. Я уже не могла по-прежнему смотреть на людей. И на себя.
