– Где это «дома»? Неужели моя женушка решила порадовать мужа и приготовила ужин и сидит и ждет меня в красивом белье, нет, лучше без него? Я еду.
Слышу звук мотора. Давид заводит машину.
– Только не забудь заехать в магазин, – улыбаюсь я.
– Зачем? Что-то купить надо?
– Еды себе купи. Игрушки уже купил. Вот еще еды и все. Полный комплект твоей мечты.
– Сучка, – ругается тихо Давид. – Ты не дома. Так? Где ты?!
– Пока, Давид, – говорю я и кладу трубку.
Но Давид упорно названивает. Я смотрю на экран телефона, поедая яблоко. Настырный какой.
Наконец, телефон замолкает. Я улыбаюсь.
Тишина. И покой.
Взяв книжку, ложусь на кровать. Но не проходит и получаса, как на телефон приходит сообщение. От Давида.
«Спустись вниз».
Всего два слова.
Да нет. Не может быть. Откуда он узнал?
Не верю. И только для того, чтобы убедиться, откидываю книжку и бегу по лестнице вниз.
Давид стоит, прислонившись к стене у входной двери. Дальше ему пройти нельзя. Не пустят.
Я замираю на лестнице.
– К тебе, что ли? – недовольно спрашивает вахтер, кивая на Давида.
Я тоже киваю в ответ и иду к нему.
– Поехали, поговорим, – строго произносит Давид.
– Как ты узнал? Ты что? Следишь за мной? – возмущаюсь я.
– Запомни, Василиса, – он наклоняется и говорит уже тише. – Для меня нет ничего невозможного. От меня не спрячешься. Везде найду. Пошли.
Пытается взять меня за руку, но я убираю ее за спину.
– Нет, Давид, не пойду. Не о чем нам с тобой разговаривать. И вообще мне спать пора. Пока.
Разворачиваюсь, чтобы убежать, но он вдруг резко хватает меня за талию и прижимает к себе.
– Я сказал: «поехали». Значит поехали, – цедит сквозь зубы.
Тут раздается демонстративный кашель вахтера. Давид быстро переводит на нее взгляд и отпускает меня. Проводит рукой по волосам. Мягко, едва касаясь.
– Поехали, Василиса, – говорит уже мягче и даже с улыбкой. – Я буду хорошо себя вести. Обещаю.
Его рука застывает на моей щеке и большим пальцем он нежно рисует круги. Мне страшно, потому что он, наверняка, видит, как покрывается мурашками моя кожа.
– Я так скучал, Василиса, – почти шепчет Давид и наклоняется.
Его губы почти касаются моих губ, когда знакомый уже кашель раздается совсем близко.
Мы оборачиваемся.
Вахтер стоит рядом с нами.
– Так, молодые люди, – говорит строго, – мне дверь закрывать пора на ночь. Ты, – обращается ко мне, – новенькая еще. Порядки плохо знаешь. Никаких посещений ночью.
– Я знаю, – отвечаю, делаю шаг от Давида, приходя в себя.
– Молодец, – одобрительно кивает вахтер. – Ты чего среди года-то заехала? Перевелась откуда?
– Нет, я работаю в университете. У Игоря Сергеевича.
– У Игоря Сергеевича? – вахтер расплывается в улыбке. – Хороший мужчина. Положительный. Не то что некоторые.
И она опять недовольно скользит взглядом по Давиду. Я вижу, как тот еле сдерживается. После упоминания имени моего руководителя улыбка опять пропала с его лица. И сейчас он сжимает кулаки. Я хорошо помню этот жест.
– Всегда такой учтивый, – не обращает на него внимания вахтер. – И поговорит, и цветы подарит, если праздник какой. Хороший мужчина.
– Это же общежитие, – перебивает ее Давид. – Он что здесь делает?
– Ну как? – пожимает плечами вахтер. – Подопечных своих навещает. Узнать, как дела, пообщаться. Беспокоится.
Давид приподнимает бровь и буквально испепеляет меня взглядом. Я вопросительно смотрю на него, всем своим видом спрашивая: «Что?»
– Так все, заболтали вы меня, – говорит вахтер. – Завтра поговорите. Давайте. Ты наверх, а вы – за дверь.
– Пока, Давид. Спокойной ночи, – улыбаюсь я и облизываю губы.
Вижу, как ходят желваки на скулах Давида. Но он ничего не отвечает. Тогда я разворачиваюсь и бегу наверх, в свою комнату.
Там сразу же подхожу к окну. Давид уже стоит на улице, засунув руки в карманы, и смотрит на окна. Как будто ждет меня. И, увидев, уходит. Садится в машину и уезжает.
Не знаю, почему, но настроение у меня улучшилось. Ложусь в кровать и пальцами провожу там, где только что была рука Давида.
Улыбаюсь и закрываю глаза.
Я уже почти засыпаю, когда слышу какой-то скрежет. Среди ночи. Ладно, и не в таких условиях засыпала. Но скрежет не прекращается. А потом как будто кто-то стучит в окно. На третьем этаже? Снится, что ли?
Но нет. Опять стук по стеклу.
Вскакиваю с кровати. Вглядываюсь в темноту и чуть не падаю от удивления.
В свете уличных фонарей в окне вижу… Давида? Да, ладно… Третий этаж!
Быстрее подбегаю к окну.
Господи.
Под окнами общежития стоит какая-то строительная техника. То ли кран, то ли еще что-то. В люльке стоит Давид. Прямо напротив моего окна. А в руках у него… букет?
Ну, я точно сплю.
– Василиса, открой окно, – будит меня голос Давида.
Открываю.
– Ты с ума сошел? – спрашиваю я. – Это же опасно! Слезай немедленно!
– Я же сказал, что от меня не спрячешься, – улыбается Давид. – Открой окно полностью. Я зайду.
Сон же. Поэтому открываю окно нараспашку. Давид кладет букет себе в зубы и обеими руками цепляется за люльку. Закидывает ногу. Но тут весь сон портит грубый мужской голос снизу:
– Вы какого хуя вышку с площадки увезли?! Я же предупреждал! Суки! Арсен узнает, пизда нам всем! Быстро назад!
– Михалыч, не ругайся, – слышу второй незнакомый голос. – Мы ж заработать хотели.
– Я вам сейчас заработаю, блять! Быстро на площадку гоните!
И тут происходит нечто страшное. Люлька, в которой стоит Давид, задрав ногу, дергается и начинает опускаться.
– Эй! – кричит Давид, выплюнув букет. – Дайте перелезть-то! Две минуты еще!
– Извини, мужик, – второй незнакомый голос. – Бригадир пришел. Через дверь давай пробуй.
– Да, погоди ты! – кричит Давид и тут люлька опять резко дергается и Давид переваливается через нее.
Я вскрикиваю и быстрее выбегаю из комнаты. Бегу на улицу. Господи, а вдруг он упал? Пожалуйста, нет! Мне так страшно за него, что я даже не задумываюсь над этой своей реакцией.
Внизу вахтер спит в своей комнатушке. Я тихо подкрадываюсь и беру ключи. Открываю дверь и выскакиваю на улицу. Машины уже нет. И вообще никого нет. Пусто.
