Пойти и открыть все эти помещения я не могу, хотя бы потому что у меня нет ключа.
Да и ещё потому что только я ступила шаг за угол дома, как наткнулась в темноте на широкую грудь охранника.
— Проблемы? — прогундосил мужчина.
— А я это, ищу, где тут… туалет.
Он из темноты глазками буравит.
— Туалет? — и губы его расплываются в нехорошей, подозрительной улыбке.
— Да, я тут гуляю, в комнату далеко возвращаться, думала туалет где — то рядом есть.
— Иди лучше в комнату, — говорит помягче, вроде успокоила его.
— Ага, я поняла, — повернулась, но успела заметить небольшой домик типа домика охраны. Видно там все черные дела и творятся.
Нужно будет разузнать. Только как к нему пробраться, если тут охрана даже ночью шастает. Нужно подумать.
Удобный случай мог представиться совсем скоро, у Лысого юбилей в воскресение. Сорок пять ему стукнет. Вот и собирается в доме устроить грандиозную вечеринку.
Наприглашать человек двести гостей. Всю городскую шушару и криминальный цвет города. Это его первая такая вечеринка в статусе главного городского смотрящего, поэтому Лысый очень волнуется, примут ли его, как нового царя или будут ерепениться.
Решил тех, кто будет недоволен, сразу после юбилея —,отыметь всех в зад,.
Именно этой вечеринкой определится, кто есть кто и насколько Савелий Лысый раскинул зону своего влияния.
К воскресенью нужно было срочно что — то думать.
* * *
— Поступила информация от нашего, агента, что в воскресенье Савелий Лысый, будет праздновать юбилей в честь своего сорока пятилетия, — Рашид стоит у стола, на котором лежит большой белый лист.
Догадываюсь, наверное какой — то план.
— Что за агент? — спрашиваю уточняя. Нужно же хоть иногда показывать свой пытливый ум.
Солдат, солдатом, но пусть не забывают, кто здесь генерал.
Все повернулись и посмотрели на меня. В голове вспыхнуло — Малая.
— Понял, — говорю. Типа, сам догадался.
Вот вечно ляпну невпопад. Когда я уже молчать научусь? Молчание, мать его, золото вроде, а я никак этого понять не могу. Не привыкну.
Не тот мужик, что языком трепит, а тот мужик, что молчит и делает.
Помню это всё, но как тяжело молчать. Прямо вот ломаю себя, чтобы не вскочить с места, не заговорить и не начать командовать.
Рашид продолжает:
— Вот — план дома. Это тоже агент передал. Тут есть небольшой флигель за домом. В нём, по предположению агента и находятся те, кого они по разным причинам решили держать у себя. Вот в этот домик мы должны пробраться ночью, в воскресенье, во время вечеринки, и освободить Барсука.
— А как мы это сделаем, интересно, — опять сука язык к нёбу не прилип.
Все снова посмотрели на меня, как на тупого.
И уже Прохор ответил, мне лично как самому тупому:
— Под видом гостей, конечно.
— Понял, — говорю и как будто я сам догадался на секунду раньше.
— А тебя Марат, мы оденем женщиной трансвеститом.
— Что — о–о — о?
Вот тут я реально взбунтовался.
— Какого хрена пацаны! Вы прикалываетесь! Я по — о–онял!
— Нет, серьёзно, — говорит Рашид. — У Лысого своеобразные вкусы, а ты как раз, самое известное лицо, среди всех нас. Просто так тебя не пустят, могут грохнуть, там же, по тихому. Придётся переодеваться.
— Нет, я не согласен. Нет! Почему я? И вообще, я не хочу в этом участвовать. Нет, вы чего. Давайте, я возьму автомат. Мужики, оставьте меня мужиком. Что обо мне люди подумают. А Малая, что малая подумает? Она же — моя невеста. Нет, я не согласен.
— Хочешь отца спасти? — Прохор смотрит угрюмо.
— Хочу.
— Вот твой шанс. Используй его Марат и отец, будет тобой гордиться.
Я притих. Нужно подумать. Обдумать всё. Свою жизнь, свои правила. Предпочтения. Чего я хочу. Привык об этом не думать. Всё думали за меня. А теперь вот пришла пора понять, что я есть на самом деле.
Избалованный добрым хозяином щенок? Или большой, сильный, мудрый, бойцовский пёс, с цепкой хваткой. Кто я?
Всю ночь я не мог заснуть, представлял себя в роли бабы трансвестита и мне тошнило от одной этой мысли. Но потом я вспоминал своего отца, которому сейчас, там не очень сладко. Вспоминал Малую, которая кинулась спасать моего отца. И думал, неужели я вот такой сука трус, что брошу их, наплюю, только из — за того, что тяжело мне бабой обрядиться.
Нет. Нет. Я пойду. И спасу их всех.
Пойду и спасу.
Я повторял эти слова без конца. Пойду и спасу. И так сто, двести раз.
Да, я спасу их всех. И город, и планету…
Куда разбежался. Отца хотя бы спаси и Дианку и ладушки.
Они меня ещё все узнают, мать их!
* * *
Каждый день, выполняя не слишком тяжелую работу, я понимаю всю тяжесть ответственности на меня возложенную. По сути, от одной меня зависит, удачный или неудачный исход операции. О того, насколько точно я рассчитаю время, место и обстоятельства. Как совмещу это в один важный момент. Время Х.
Волнуюсь. А ещё со мной ежесекундная тревога, боязнь разоблачения. Волнение, которое приходится тщательно скрывать под маской спокойствия и безучастности к окружающему.
Надеюсь, у меня хорошо получается, скрывать эмоции. Потому что Лысый с каждым днём всё больше мне доверяет. Болтает обо всём на свете и даже свою личную жизнь он почему — то решил обсуждать со мной.
И это — главарь банды. Человек, управляющий всем подпольным бизнесом города, и не подпольным тоже, по дороге куда — либо просит меня забежать в секс — шоп и купить ему кожаные стринги. Или крем или… короче. Меня уже знают во всех секс — шопах города.
Это конечно льстит, но и напрягает, потому что выслушивать подробности его бурно поведённых ночей что — то не сильно хочется.
Хотя, к двадцати шести годам я уже не чувствую себя ханжой и понимаю, что в мире секса есть что — то ещё кроме — парень, девушка и их неземная любовь.
А там столько всего, сколько я узнала за несколько дней, что даже не знаю, как это всё переварить и переосмыслить.
Ну вот, например как можно хотеть, чтобы меня били палкой по заднице, а ещё ко всему испытывать от этого удовольствие? А вот Лысый испытывает.
Ну а как можно хотеть, чтобы что — то запихнули в рот и подвесили, а потом в этом подвешенном состоянии… короче.
Теперь я многое поняла.
Марат, со своим всё сносящим напором желания, безумным, страстным, но, обыкновенным человеческим сексом, на сегодняшний день показался мне ландышем на этой заросшей крапивой полянке.
