Да что там нелёгкая, впервые в жизни мне доверяют такое дело. Конечно, будет нелегко. Ещё и припугнули, что Марата укокошат, если не сделаю. Как в кино реально.
— Понятно. Тогда сначала мне нужно заехать домой переодеться, а потом уже туда. А вы знаете, где их искать?
— Знаем, у них в клубе Яд толпа собирается. Вот туда и нужно внедриться, — говорит этот серьёзный, а все угрюмо молчат.
— Хорошо. Тогда сначала домой. В таком виде я не могу. Нужно душ принять.
— Не вопрос. Прохор, Марат и я тебя отвезём.
Вышли из дома, сели в машину. Прохор за рулём. Марат сидит, тупо вперёд смотрит. Слова ни одного из него не вытягивается. Я молчу. Интересно.
Вижу, волнуется. Дышит рвано, вздыхает, дергается. Не хочет, чтобы я шла.
Приятно.
А я зачем иду?
Ради того чтобы его не убили? И его отца.
Сейчас вот еду и немного отпускает азарт. Сначала вроде захотелось всех спасть, если действительно от меня всё зависит. А теперь думаю, как бы самой не попасть, куда не следует. Но ведь так и будет. Может в полицию пойти? Так эти не дадут, скажут нельзя в полицию.
Глянула на них, сидят, сурово на дорогу смотрят.
Что — то начали поджилки понемногу труситься. Как на каторгу меня везут. Реально почувствовала вдруг, что не хочу, а всё, сказать уже не могу. Нужно держать обещание что ли? Так я вроде его не давала.
Подъехали к моему дому. Стены хоть и съемные, но всё же родные.
И тут я совсем уже не захотела никого спасать. Я того отца Марата всего один раз в жизни видела. И не скажу, что он так уж сильно мне понравился. А мать его вообще меня обозвала гадиной или кем не помню уже. Кричала — вон отсюда. Она хоть и утихла потом, но собственно, кто она мне такая.
А Марат, он мне вообще даже… не нравится…
Глянула на Марата. Сидит сосредоточенный такой, взглядом рассеяно водит по сторонам. Не хочет, чтобы я шла, вижу — не хочет. Мучается.
И вот его, этот человек, что в комнате был — убить обещал… Неееет! Нет.
Всё — иду их всех спасать. Жертвую собой как Жанна Д’Арк. Погибну за правое дело.
Вздохнула, вышла из машины. Идём к подъезду.
Самый серьёзный, что с нами, Рашид кажется, говорит:
— Ждём тебя через двадцать минут.
— Двадцать минут я только душ принимаю.
— Через двадцать минут, вот на этом месте, — указательным пальцем ткнул в асфальт. Грозно глянул на меня и глаза его черные злостью сверкнули.
Повернулась я гордо и пошла в подъезд. Марат за мной.
Я в лифт, Марат рядом. Вошли, я кнопку нажала. Едем молча. На него не смотрю. Она на меня… не знаю. Боковым зрением вижу, посматривает.
Ещё позавчера, вот в этом лифте мы такое делали. Неужели вся история наша на этом и закончится.
— Я не хочу, чтобы ты соглашалась на это, — слышу его голос.
— Уже согласилась, — поворачиваюсь.
Как он смотрит. Немигающий взгляд замер на моём лице. Вот такой его взгляд заставляет меня покоряться ему, но и вспоминать о брошенных угрозах. Я знаю о них, а он нет. В этом мы не равны.
— Не могу тебя отпустить, — подошел близко, пальцами волос коснулся.
Смотрим друг другу в глаза, замерли. Чувствую его близко, но в то же время очень далеко. Убьют его, а я буду в этом виновата.
Не хочу. Он как большой ребёнок, его защищать нужно, от него же самого. Сильный, но глупый, страстный, но беспечный, безответственный.
Вот он — урок ему будет. Посмотрим, выполнит ли? Выполню ли я?
Он обхватывает меня за талию, тянет к себе. Я вдыхаю его запах и согласна на всё, лишь бы его спасти.
19
Нажал на кнопку — стоп. Лифт остановился.
Не пущу Диану никуда. Насрать что там происходит за стенами этого лифта. Пусть все идут нахер. Меня вообще не колышут их проблемы. Батю конечно жалко, но пять минут времени его всё равно не спасут. И я тупо не знаю, когда увижу мою девочку. Происходит что — то такое, чего не могу объяснить.
Не нужно, глупо и непонятно зачем, но мой сука член просто не умеет жить спокойной жизнью. Ну почему бы ему не поваляться в трусах. Не отдохнуть, вспоминая как было, нет же, он хочет сию минуту. Сейчас.
— Что ты делаешь? — Диана пугливо отстраняется, как маленькая, изящная птичка, бьётся в лапах хищника, но не сильно. Хищник это я, — Не надо Марат, что ты делаешь?
— Обнимаю тебя, — тяну её запах как конь вороной, ещё осталось заржать.
— Люди ждут.
— Подождут.
Глушить не могу, не умею. Тяну Диану, вжимаю в себя, обхватываю, вдавливаю ладонями в упругую задницу.
— Марат, не нужно, — дышит часто.
— Хочу тебя, — шепчу сурово.
— Нет, — отталкивает, — нет!
Хочет. Сто пудов.
Сука, что со мной, где мои мозги? Я реально совсем спятил от этой девки. Пусть меня где — то вместе с ней закроют, навсегда.
Желание сильнее обстоятельств. Не могу удержаться хотя бы от глубокого поцелуя. Ладонь на затылок и девочка моя в плену.
— Марат, Марат, подожди, я не знаю…
Короче, накрываю ее рот своим. Всасываюсь. Врываюсь языком и он отчаянно ищет поживу.
Диана отвечает мне. Мать его. Нет, все, ничего не будет. Гори оно все в аду. Мою малую никуда не пущу. Прилип к ней, резиной втянулся.
Зажал в объятья покрепче. Пусть сука попробуют нас растянуть.
— Марат ты не понимаешь, они обещали убить тебя, — вырвалась и быстро выдыхает.
— Кто обещал? — не понял, отпустил, отстранился, смотрю вопросительно в ее глаза.
— Этот человек сказал, что убьет тебя и чтобы я делала всё, как вы говорите.
— Черт, ты серьезно? — вскрикнул я, — что за херня? Что ты несёшь?
— А почему, по — твоему, я согласилась?
— Черт, так подожди, дай подумать, — я встал у стены.
Напрягаю мозги, что делать, что делать… как быть? Если бы я мог.
— Так, слушай меня внимательно, — говорю и прижимаю малую к стене, сейчас мы с тобой должны играть по другим правилам.
— По каким? — в глазах её испуг.
— Скоро узнаешь. Мы всех их обманем, пошли, — я нажал кнопку и лифт поехал на седьмой этаж.
Остановился и я вдохновленный тем, что наконец у меня появился хороший план, шагнул в темноту лестничной клетки.
В тот же момент что — то тяжёлое упало на голову…
Какого хрена…?
* * *
