Я добежала до цеха. Нашла в связке нужный ключ. Внутри было тихо. Кучи ткани были похожи на огромных спящих животных. В воздухе еще витала смесь наших запахов. Запахов страха, усталости и отвращения. Это почувствовала и Уголек, которая прибежала вслед за мной. Она вертела головой из стороны в сторону и отчаянно мотала хвостом, словно что-то в цеху ей ужасно не нравилось.
Я собрала кучу ткани и ниток и отнесла ее к машинке, за которой проработала не одну неделю.
Вдруг я услышала, что мимо здания проходят охранники, и задержала дыхание. Мужчины медленно плелись по пыльному двору. Они остановились перед дверью, ведущей в цех. Один из них зевнул. Я почувствовала едкий запах табака.
Охранники обсуждали футбольный матч. Они никак не могли сойтись во мнениях. Время было на исходе. Если тот охранник, которого я оглушила в туалете, придет в себя, все кончено. Прошло несколько минут. Уголек смотрела на меня своими зелеными глазами. Ее терпение тоже было на пределе. Наконец мужчины, еле переставляя ноги, пошли прочь.
Я достала из кармана зажигалку и подпалила сваленную в кучу ткань.
Огонь занялся очень быстро, и к потолку повалил черный дым.
Уголек ощетинилась, увидев пламя.
Туники, сшитые из синтетической ткани ужасного качества, горели, словно солома. Огонь чуть потрескивал, отбрасывая отсветы на стены цеха. Пламя очень быстро – быстрее, чем я могла предвидеть, – распространялось между швейными машинками.
Нельзя было терять ни минуты.
Мы с Угольком выбежали из цеха.
Я увидела, что охранники входят на пост, расположенный у ворот.
Теперь мне нужно было собрать девушек. Я побежала в сторону спальни. Я надеялась, что пожар застанет охранников врасплох и отвлечет их внимание.
У меня не было никакого плана, я просто пыталась соображать прямо на ходу. В небе до сих пор светила моя счастливая звезда.
Я надеялась, что дальше все пойдет в том же духе, иначе меня ждет смерть.
Вдруг я услышала шаги со стороны столовой.
Из темноты вынырнул охранник с оружием в руках.
Это был Карл. На лбу у него выступили капельки пота. Его темные волосы слиплись в неопрятные прядки.
Когда он заметил меня, у него отвисла челюсть.
– Ах ты сволочь, мне пришлось за тобой побегать. Я знал. Я знал, что ты вернешься!
Уголек зарычала.
Я, усмехнувшись, пожала плечами:
– Я вернулась, чтобы предупредить вас.
– Что? Ты о чем вообще?
– Мне нужно вас предупредить. Вон там начался пожар.
Я показала ему на цех, охваченный пламенем. До нас доносились хруст и потрескивание горящих швейных машинок.
Но вместо того чтобы броситься к цеху, мужчина наставил на меня пистолет.
– Становись на колени! Сейчас же!
– На вашем месте я бы поторопилась: нужно потушить огонь.
Охранник помахал передо мной пистолетом и ледяным тоном повторил:
– Я сказал, сейчас же.
Я попыталась его напугать:
– Вы не станете стрелять. Потому что иначе все узнают о том, что вы сделали. О том, что вы провернули с вашим приятелем Гусом и с Лемуаном.
– Мне по барабану, милочка. Я скажу, что ты попыталась стащить у меня карту и что мне пришлось с тобой разделаться.
Я выругалась сквозь зубы. Я больше ничего не могла поделать. Кажется, моя счастливая звезда внезапно погасла.
Мужчина с ухмылкой на лице сделал два шага в мою сторону. Ему было плевать на пожар. Он хотел только одного: чтобы я ему подчинилась.
– Хочешь поиграть? Вот увидишь, я тебя выдрессирую. Ты упустила свой шанс, надо было уходить, пока была возможность.
Уголек у моих ног зарычала еще громче.
Карл рассмеялся и пнул ее.
Я услышала хруст кошачьих ребер. Уголек свернулась в клубок на пыльной земле и застонала от боли и злости.
Я была готова напрыгнуть на Карла, но он направил дуло пистолета прямо мне в грудь.
– Тебе сказано встать на колени. И ты должна меня слушаться.
Я видела, как за спиной охранника догорает цех. Скоро от него останется одно пепелище, и тогда мы не сможем сбежать.
Вдруг я услышала какое-то странное шипение. И мяуканье. В темноте замелькали светлячки. Желтые, зеленые, оранжевые. Это были кошачьи глаза. Несколько десятков пар. Коты, словно кометы, носились вокруг нас. Среди них была и Уголек. Я очень явно чувствовала их злость. Их холодную ярость.
Карл вертел головой во все стороны.
– Что происходит?
На секунду повисла полная тишина.
На одно мгновение – не больше.
Казалось, что время остановилось. А тонкий полумесяц в небе напоминал острый коготь.
Я воспользовалась этой секундой.
Я кинулась на охранника и с наскока ударила его коленом между ног. Он беззвучно закричал, широко раскрыв рот, и, согнувшись пополам, повалился на землю.
Больше Карл не двигался.
Я решила, что он потерял сознание. Я наклонилась к нему и увидела, что его распахнутые глаза полны ненависти.
Он попытался встать, но я поставила ногу ему на грудь. Я чувствовала себя сильной, непобедимой.
– Помнишь, что я тебе сказала? «Никогда больше не пытайся угрожать ни одной из нас». Надо было меня слушаться…
– Да… да пошла ты к черту, – с трудом проговорил охранник.
Тут он левой рукой снова наставил на меня пистолет.
Я не задумываясь наотмашь ударила его когтями. И разрезала его лицо на две части. До кости.
Он, истекая кровью, повалился на спину.
Я плюнула на пыльную землю.
– Вот что я думаю насчет ада и рая.
Я побежала к спальне.
Я слышала, как позади меня рычат коты.
Карл, скорее всего, не смог издать ни звука, когда они разрывали ему горло.
Когда я уже почти добралась до двери спальни, я увидела, что в окнах здания, в котором жили охранники, загорается свет. На улицу вышло около десяти мужчин. Они с криками показывали на пламя, которым теперь была охвачена и крыша цеха.
На всей территории завода завыла сирена, а двор и все здания вдруг осветили яркие прожекторы.
Я нашла ключ от спальни. Открыв дверь, я увидела в этом тесном помещении сотню девушек. Некоторые из них еще спали, кто-то только начал просыпаться.
Мне на шею бросилась Рыжая:
– Лу! Что ты здесь делаешь?! Ты же должна была сбежать!
– У нас мало времени. Нужно уходить. – Я повернулась к Кошкам и крикнула: – Дверь открыта! Бежим!
