— Я знаю, — белая медведица склонила голову, а затем посмотрела куда-то через плечо Токло. — Берег в той стороне, — сказала она, указывая туда носом. — Просто идите, пока не придётся плыть. Я не думаю, что отсюда долго до суши.
— Удачи, — сказала Луса, поворачиваясь к Уджураку. — Я знаю, ты сможешь спасти дикий мир, Уджурак. Мы тебе для этого не нужны.
Бурый медведь покачал головой, а затем подошёл к ней, чтобы ласково потереться об неё носом:
— Береги себя, Луса. Пусть духи ведут твои лапы и оберегают тебя. Я знаю, моя мать будет наблюдать за тобой, где бы ты не была, — он взглянул на Токло. — И за тобой тоже, Токло.
Токло кивнул, пытаясь успокоиться. Он не хотел расстаться с друзьями на плохих нотках.
— Я надеюсь, когда-нибудь мы увидим вас снова, — буркнул он.
— О, я уверен, увидите, — тихо ответил Уджурак.
Когда Уджурак и Каллик вернулись к недоеденному тюленю, Токло повернулся спиной к поднимающемуся солнцу и повёл Лусу в бесконечною белеющую даль. Он надеялся, что Каллик была права, что берег в этой стороне — для него она казалась ничем не отличной от других. В нормальных условиях его чувство местонахождения было очень точным. Эта дезориентация сильно раздражала и напрягала его. Это лишний раз подтверждало то, о чём он всё это время думал: "Бурые медведи не обитают на льду". Он покосился на свою спутницу, ползущую по брюхо в снегу: "Или чёрные медведи".
Луса часто оборачивалась, чтобы оглянуться на их друзей, исчезающих за краем неба, но Токло продолжал упрямо смотреть прямо. Он знал, что оставить их было правильным решением, с той же уверенностью, что и Уджурак, казалось, знает куда ему надо идти.
Солнце поднималось всё выше и выше на широком голубом небе, будто выжигая своими лучами последние штрихи облаков и сверкая на льду и снегу.
— Надеюсь, я смогу поймать тюленя, — прокомментировал Токло спустя какое-то время. — Реакции Каллик, должно быть, очень быстрые.
— Как и твои, — льстиво сказала Луса.
— В реке — да, — согласился Токло. — Но здесь… ну, только белые медведи созданы, чтобы охотиться на льду.
— Это правда, — вздохнула Луса.
Токло бросил на неё пристальный взгляд. Её глаза были полузакрыты, а лапы волочились по снегу.
— Не спи, — приказал он, подталкивая её. — Скоро мы вернёмся на сушу, а там ты выроешь себе берлогу и сможешь спать столько, сколько захочешь.
— Звучит мило, — пробормотала Луса. Она надолго замерла, и он увидел, что её ресницы снова опускаются.
— Луса!
— Ну поговори со мной! — настойчиво попросила она. — Расскажи что-нибудь интересное, чтобы я не уснула.
Токло фыркнул.
— Я не такой интересный, — сказал он.
Луса ласково боднула его в бок.
— Расскажи мне, что происходило с тобой прошлой ночью, — предложила она. — Ты тоже видел звёздную медведицу, не так ли?
— Это всего лишь глупый сон, — проворчал Токло.
— Что звёздная медведица сказала тебе?
Токло прошёл ещё несколько шагов, ничего не говоря. Он не верил в звёздных медведей. Это просто нонсенс. То, что происходит с медведем, когда он слишком долго находится на льду. Неожиданно до него дошло, что Луса больше не идёт за ним. Он завертелся на месте и увидел, что она медленно опускает свои задние лапы на снег.
— Луса, что ты делаешь?
— Собираюсь вздремнуть, — объяснила она. — Если только ты прямо сейчас не расскажешь мне, что сказала тебе звёздная медведица.
Токло кинулся к ней и пихал её носом, пока она снова не поднялась на лапы, пыхтя от раздражения.
— У тебя талант к пакостям, — сказал он ей.
— О, кто бы говорил! — она кивнула на него головой. — Ну?
— Ладно, ладно, просто иди дальше, — пробурчал он. Довольная, она зашагала около него, подбрасывая вверх крошечные комки снега. Всё-таки, их маленькая ссора, казалась, окончательно разбудила её. Токло вздохнул: — Не бойся, ладно? — сказал он. — Это ровным счётом ничего не значит. Но… медведица рассказала мне об опасности впереди.
— Разумеется, — сказала Луса. Это прозвучало так, будто она старалась казаться смелей. — Конечно. Опасность всегда есть.
Токло сделал глубокий вдох:
— Она сказала мне, что один из нас умрёт.
Луса застыла на месте. Она подняла на него широкие, испуганные глаза.
— Ох, Токло! — выдохнула она. — Я и подумать не могла, что ты был так напуган!
— Я не был напуган! — запротестовал он. — Взгляни на себя. Здесь тебе приходиться бороться за выживание. Я долго об этом размышлял, и для меня это лишь ещё больше уяснило, что мы должны вернуться на сушу. Мне не нужны воображаемые звёздные медведи, чтобы раскрыть мне эту простую истину. Так что не беспокойся на этот счёт.
Она снова боднула его в бок.
— Я и не беспокоюсь, — но в её голосе появилась дрожь, которой не было в нём раньше. Какое-то время они шли в полнейшей тишине.
Вдруг уши Лусы встали торчком, и она прищурилась, глядя на что-то на расстоянии.
— Что это? — тявкнула она.
Токло проследил за её взглядом, а затем встал на задние лапы, чтобы лучше разглядеть тот предмет. Это было нечто огромное, тёмное, с плоскими бортами, выпирающее прямо изо льда. Он не мог точно сказать, насколько оно было огромно. Когда всё было покрыто белым, было невозможно сказать даже на каком расстоянии от них оно находиться.
— Мы должны это проверить? — предположил он. — Возможно, это съедобно… а, может быть, это опасно.
Живот Лусы громко заурчал.
— Звучит так, будто мой желудок считает, что риск стоит того, — нервно пошутила она.
Они побрели к тёмной фигуре, замечая, что, чем ближе они подходят, тем крупнее она становится. Она была гораздо больше медведя — больше, чем любое отдельно взятое существо, которое кому-то из них доводилось видеть раньше. Она была даже больше, чем много-много стоящих в рядок гнёзд плосколицых, которые они видели. Токло стал идти медленнее, как только они смогли отчётливо разглядеть этот предмет. Бока существа были гладкими и плоскими, простираясь от самого заострённого носа до приземистого хвоста. Оно чернело над их головами, отбрасывая тень, которая простирала к ним свои жадные лапы, как озеро ночи, разлившееся по льду.
— Похоже на гигантского огнезверя, — прошептал Токло. — На одного из тех, плавающих.
— Но он застрял, — сказала Луса. Она указала носом на тяжёлые обломки льда, которые окружили огнезверя, заползя ему под брюхо. — Он не может никуда плыть.
Долгое мгновение они просто смотрели на чудище. Всё оставалось неподвижно, как и на, так и вокруг огнезверя.
— Может, он умер, — сказала Луса. — Как тот, которого мы видели около Дымной Горы. Помнишь?
