— Ничего не скажешь, — промолвил Крис, — вы, однако,
работаете шустро.
— Когда я войду в отель с чемоданами, — предупредил я его, —
вы пройдете вперед, возьмете ключ-отмычку и передадите его мне.
— Он в связке на большом металлическом кольце, — заметил он,
— он…
— Мне абсолютно все равно, в связке он или нет, — перебил я
его, — мне нужен ключ-отмычка.
— Это может стоить мне работы.
— Ну что ж, — заявил я, — возможно, в конце концов, я был
прав. Ваша работа не стоит больше пятидесяти долларов.
— Ладно, давайте ваши дополнительные двадцать долларов, —
согласился он.
Я передал ему двадцатку.
Мы подъехали к отелю, я вышел из машины и с двумя чемоданами
в руках двинулся в холл отеля, пригнув голову и выставив плечи веред, словно
тащил тяжелую поклажу.
Крис обошел стол дежурного портье и что-то сказал ему. Тот в
ответ кивнул. После этого Крис вернулся ко мне со связкой ключей на большом
металлическом кольце.
Он отдал мне ключ-отмычку, а сам, повернувшись, ушел прочь.
Я поднялся на лифте на седьмой этаж и принялся стучать в
двери комнат.
Первую же дверь мне открыл крупный мужчина в рубашке с
короткими рукавами и в носках.
— Это вы звонили дежурному портье, чтобы вам принесли эти
чемоданы?
— Нет, — ответил мужчина и с силой захлопнул дверь перед
моим носом.
Я постучал в следующие две двери, но встретил аналогичный
холодный прием.
На стук в дверь третьей комнаты мне никто не ответил.
Удостоверившись в том, что мне не дождаться ответа, я сунул ключ-отмычку в
замочную скважину и открыл дверь.
Постель в номере была прибрана, в ванной висели чистые
полотенца, никакого багажа в комнате не было. Ясно, что этот номер не был
занят.
Я оставил в номере оба чемодана и ключ-отмычку, вышел,
прикрыл за собой дверь так, чтобы замок оставался незапертым, и по коридору
прошел к комнате Эвелин Эллис.
Прижав ухо к двери, я прислушался, чтобы убедиться в том,
что Эвелин в комнате одна. Никаких голосов я не услыхал.
Я осторожно постучал в дверь.
Ее открыла мне Эвелин.
Она стояла на пороге спиной к торшеру, заливавшему всю
комнату ярким светом, и сквозь тонкое, как паутинка, платье просвечивало ее
голое тело. Я мог поспорить, что она специально оделась в свое самое
обольстительное платье, немало потрудившись над тем, чтобы ее женские прелести
были видны в достаточной мере. С тем светом позади нее, это было действительно
потрясающее зрелище. Очевидно, она кого-то поджидала и явно хотела произвести
на гостя впечатление.
— Это вы! — воскликнула она и, отступив на шаг, попыталась
было захлопнуть дверь.
Я просунул вперед плечо, попридержал дверь и, оттеснив назад
Эвелин, вошел в комнату.
Она смотрела на меня с нескрываемой злобой.
— Итак, вы теперь стали коридорным! Ну, что ж, мистер Лэм,
убирайтесь вон, и убирайтесь немедленно! — воскликнула она. — В противном случае,
я вызову…
— Снова полицию? — предположил я. — Это было бы весьма
пикантно!
— Будьте вы прокляты! — выругалась она.
— Эвелин, присядьте, — предложил я, — вам следует немного
поостыть. Помните, кажется у китайцев есть поговорка, что когда наступает неизбежный
час, то необходимо расслабиться.
— Вы будете удивлены, узнав, как много раз мне приходилось
выслушивать эту поговорку, — сообщила Эвелин.
Я прошел к креслу и уселся в него.
— Давайте-ка, все проясним, — предложил я, — кто это ваш
покровитель в импортной компании “Мицукайдо”?
— Я плюю на вас! — гневно воскликнула она. — Вы — самый
ничтожный, самый грязный шпик…
— Бросьте горячиться, — посоветовал я ей, — пока не узнали,
ради чего я пришел сюда. Я пытаюсь помочь вам, и на этот раз ваша попытка
порвать на себе платье не сработает. Не знаю, известно ли вам или нет, но вас
ожидают большие неприятности.
— Что вы хотите этим сказать?
— Моя жена и я сняли в Лос-Анджелесе ту самую квартиру, из
которой вы только что выехали. Я поместил мой дорожный сундук в гараж, который
сдавался вместе с квартирой. Я могу доказать, что вы намеренно поменяли местами
сундуки, чтобы Стэндли Даунер, попавшись в вашу ловушку, забрал мой сундук, а
не свой. Затем вы сделали так, что его сундук был прислан вам. Вы нашли в нем
тайник, забрали оттуда пятьдесят тысяч баксов и после этого Стэндли Даунер вам
оказался более не нужен.
Вы работали в Чикаго, в импортной компании “Мицукайдо”. Вы
познакомились с Карлом Кристофером. Он занимал высокое положение в индустрии
скобяных изделий. Он заинтересовался вами. Вы пошли ему навстречу. Затем
Джаспера Диггса Кэлуна, юрисконсульта по вопросам общественных отношений,
осенила мысль о том, что “Мисс Скобяные Изделия Америки” должна демонстрировать
свои обольстительные формы на фотографиях в журналах, чтобы обеспечить рекламу
конвенции производителей скобяных товаров.
Я уверен, что мистер Кристофер был в составе жюри,
определявшем королеву конвенции.
Он сделал все, чтобы выбрали вас. Благодаря его влиянию, вы
получили и работу и соответствующую рекламу. Для того, чтобы выразить ему свою
благодарность, вы использовали различные обстоятельства и различные методы.
— Хорошо, ну и что из этого? — спросила она. — Разве моя фигура
не достойна того, чтобы победить на конкурсе?
— Откуда это вам известно? — в свою очередь спросил я.
Она оглядела меня внимательным взглядом и с вызовом
обратилась ко мне:
— Может быть, вы хотите убедиться в этом сами? Она встала во
весь рост и принялась копошиться с застежкой на платье. Затем приостановилась и
спросила с обольстительной улыбкой:
— Ну так как, Дональд?
— Вы пытаетесь сменить тему разговора? — поинтересовался я.
— А вы разве нет? — спросила она. Именно в этот момент
дверь, которая не была заперта, широко распахнулась, и в комнату решительным
шагом вошла Берта Кул, одетая в серый костюм, предназначенный для деловых
встреч.
— Дорогуша, не сбрасывай с себя платье, — предупредила она,
— оставь его на себе. Теперь ты имеешь дело не с мужчиной. Тебе придется
говорить со мной.
— Кто вы такая и что вы здесь делаете? — потребовала ответа
Эвелин. — Как вы смеете врываться сюда подобным образом? Как вы смеете…
Берта придвинулась к ней, положила руку на ее грудь и с
силой толкнула. Эвелин рухнула на кушетку так, что ее голова дернулась.
