К тому же, мне кажется, что в вашем распоряжении имелось
описание моих внешних данных. Во всяком случае, вы приехали на вокзал,
обратились в багажное отделение и убедились в том, что сундук исчез. После чего
вы принялись разыскивать меня.
Она демонстративно зевнула.
— Ну и как? — наконец, спросил я, поскольку в комнате уже
несколько минут царило молчание.
— Я считаю, что вам пора уходить отсюда, — заявила она.
— Вы так считаете? — осведомился я, — но предположим, я не
готов к тому, чтобы уходить отсюда.
— Я могу вызвать кого-то из охраны отеля или позвонить в
полицию, — пригрозила она и вновь зевнула, слегка похлопывая пальцами по губам,
чтобы, следуя вежливым манерам, скрыть зевок.
— Я могу сам позвонить в полицию, — предложил я.
— Прошу вас, Дональд. В любое время. В полиции будут этому
очень рады.
— Что вы собираетесь делать — именно сейчас? — спросил я.
— Лечь в постель — одной.
— Я имею в виду, у вас есть какая-нибудь работа или…
Она встала, подошла к двери и распахнула ее.
Я удобно расположился в кресле, взял журнал “Век Скобяных
Изделий”, лежащий на столе, и принялся читать его.
Эвелин несколько секунд постояла у двери, затем закрыла ее и
вернулась назад.
— Хорошо, — сказала она, — если вас не устраивает моя
вежливая просьба, то мне придется прибегнуть к более жестким мерам.
— Браво! — похвалил я ее. — Я с нетерпением жду того
момента, когда вы позвоните в полицию.
— Я позвоню, — пообещала она, — но сначала я кое-что сделаю.
Она взялась за ворот пижамы и с силой рванула его вниз. От
пижамы отлетела пуговица, а на блузе образовался неровный разрыв.
После этого она ухватилась за подол блузы.
— Я всегда с удовольствием демонстрирую доказательства
попытки оскорбления действием, — пояснила она. — Это производит большое
впечатление на присяжных в суде.
Я встал с кресла, взял с собой журнал и направился к двери.
— Я была уверена, что вы все сделаете так, как мне хочется,
— заявила Эвелин, — и, между прочим, — вдогонку мне добавила она, — не
забудьте, Дональд, прислать мне новую пижаму. Эту вы испортили вконец.
Я даже не оглянулся назад.
Позади себя я услышал гортанный смех и стук захлопнувшейся двери.
Я остановился у стола дежурного портье и сказал ему:
— Я подумал, что вам, возможно, захочется иметь у себя одну
из моих визитных карточек.
Я передал ему сложенную пополам десятидолларовую купюру.
— Мне, конечно, очень приятно познакомиться с вами, мистер
Десять баксов, — заявил он, — вы должны почаще посещать нас. Что я могу сделать
для вас?
— Сколько телефонисток работает на вашем коммутаторе в
дневное время? — спросил я.
— Что вы имеете в виду под дневным временем?
— С девяти утра.
— Две телефонистки.
— О, в вашем отеле, видно, телефон не замолкает, — заметил
я, — как у них распределены обязанности? Какое-нибудь особенное разделение
труда?
— О, да. Обычно раздел их работы проходит на границе шестого
этажа. Коммутатор устроен таким образом, что телефонная связь комнат от шестого
этажа вниз обеспечивает девушка, сидящая слева, а все звонки в комнаты седьмого
этажа и выше выпадают на долю девушки, сидящий справа.
— Та девушка, которая сидит справа в утренние часы, —
спросил я, — она…
— Мы стараемся избегать скандалов: то есть, у нас нет
данных, что девушки подслушивают телефонные разговоры и потом разглашают то,
что им удалось подслушать, — пояснил портье.
— Я в этом не сомневаюсь, — заверил я его. — Вы не можете
позволить себе это, и я тоже, это было бы преступлением. Та девушка, что сидит
справа, у вас есть ее имя и, возможно, адрес?
— К этому мое начальство отнеслось бы с неодобрением.
— Мне только хотелось бы немного поговорить с ней.
— Вы понимаете, что в связи с убийством отель оказался в
весьма щекотливой ситуации.
— Понимаю, — успокоил я его, — я не сделаю ничего такого,
что могло бы вызвать какие-либо дополнительные неприятности или поставить отель
в центр ненужного внимания со стороны прессы.
Поскольку он продолжал смотреть на меня оценивающим
взглядом, я добавил:
— Я — само благоразумие.
Он нацарапал имя и адрес на клочке бумаги, пододвинул его
мне по столу лицевой стороной вниз и, протянув руку, пожал мою.
— Для меня было истинным удовольствием встретиться с вами, —
заявил он, — если вам понадобится что-то еще, помните, что мы будем рады
оказать вам услугу.
— Спасибо, — поблагодарил я его, — я буду помнить.
Я вышел из отеля, поймал такси и взглянул на листок бумаги,
который дал мне портье. Имя телефонистки отеля было Бернис Гленн. Судя по
сообщенному портье адресу, она проживала в многоквартирном доме, находящемся
недалеко от отеля.
Я откинулся на подушки заднего сиденья такси, взглянул на
часы и мысленно прикинул время, имеющееся в моем распоряжении. Я не мог
рассчитывать на то, что надолго оторвался от преследования. Мне была дорога
каждая минута.
Я попросил таксиста подождать меня, на лифте поднялся на третий
этаж и постучал в дверь квартиры Бернис Гленн.
Дверь слегка приоткрыла молодая женщина с грубоватыми
чертами лица. Увидев меня, она явно растерялась.
— Бернис дома нет, — сразу же предупредила она меня.
— А вы кто? — спросил я.
— Я — Эрнестин Гамильтон, ее соседка по квартире. Мы вдвоем
снимаем квартиру.
— Почему вы решили, что мне нужна Бернис?
— Видите ли… Они… Я… Я просто так предположила.
Она несколько нервозно засмеялась.
— По правде говоря, — признался я, — мне хотелось поговорить
с вами обеими. Когда Бернис вернется домой?
— Она ушла на свидание — вы же понимаете, что это значит.
— До позднего часа?
— До раннего.
— Утра или вечера?
— Утра.
— Могу я войти и поговорить с вами?
— У меня в квартире полнейший беспорядок. Я тоже не в лучшем
виде. Я занимаюсь уборкой и мою посуду.
