– Не понял?
– Девка эта, подруга твоей Полины. Как ее там? Настя? Так вот она, оказывается, хочет тебя давно. И решила таким способом сделать так, чтобы Полину от тебя тошнило.
– Откуда ты все это знаешь?
– Эта сука бывает разговорчивой, когда пьяная.
– Когда ты узнала?
– На вечерухе у Мишки.
– Так это было три дня назад.
– Да, мне просто надо было убедиться в том, что фотка разлетелась с телефона Раевского.
– И как ты это выяснила?
– Бодю помнишь? Ну, программера, с которым я пару раз замутила?
– Ну?
– Ну вот тебе и ну. Пришлось замутить третий, чтобы он хорошо поискал источник рассылки. Нашли у Раевского на облаке.
– Сученыш, – процедил я сквозь зубы.
– Стой. Только не наказывай кулаками.
– С хера ли?
– Его отец дружит с прокурором, помощник которого так жаждет закрыть тебя. Раевский в курсе, потому и чувствует себя так вольготно.
– Бля-я-ядь, выдохнул я. – Это просто пиздец, Светка. Смахивает на подставу.
– Вряд ли. Я много раз крутила всякие схемы. Если бы это была подстава, то сученыш – как ты его назвал – сам выступил бы рыцарем на белом коне. И Мишка там совершенно случайно оказался.
– Или не случайно, – пробормотал я, глядя на деревянную террасу перед домиком, на которой сидела Настя, кутаясь в объятия Мишки. – Какого хрена Насте приспичило ночью потащитья к Полине? Странно все это, правда?
– Странно, согласна. Только мы никак не выясним это.
– Ну почему же? Ты же говорила, что она пьяная много разговаривает? Вот и посмотрим.
– Ладно. Ты только с Раевским аккуратно.
– Я найду способ прижать мудилу. Свет, спасибо большое.
– Мы в расчете.
– Ты и не должна была рассчитываться со мной.
– Должна была. Спасибо, что помог тогда.
– Херня это. Мы же друзья. Так ты приедешь?
– Нет. Придется помутить сегодня с Богдашкой за услугу.
Я напряженно рассмеялся.
– Не сотри парня.
– Буду стараться. Адьес.
Я отключился и вернулся на террасу, только в этот раз сел с другой стороны, чтобы быть рядом с Настей. Потянулся и достал из холодильника бутылку с водой для себя и с пивом – для Насти.
– О, спасибо, – улыбнулась она.
Я как будто невзначай провел рукой по ее бедру, глядя в глаза. Ее тут же загорелись интересом, и я едва сдержался, чтобы не скривиться. Это какой сукой надо быть, чтобы заигрывать с парнем, в которого влюблена подруга? Но, похоже, для этой Насти не существовало таких понятий, как моральные принципы.
– Кто купаться? – выкрикнул Тимур, подскакивая с шезлонга и сбрасывая с себя футболку.
Несколько человек тут же подорвались за ним, среди них и Миха. Настя дернулась, но я положил руку на ее бедро и тормознул. Она тут же расслабилась, бросив на меня заинтересованный взгляд. Ну и дрянь выбрал Мишка, что тут сказать?
– Тась, не идешь? – спросил он, сделав пару шагов к озеру.
– Нет, Миш, не хочется что-то.
– Ну ладно. Эм?
Я покачал головой.
Мои друзья ринулись к озеру, сбрасывая с себя одежду по дороге. У костра остались только Раевский с Полиной.
– Как дела, Тась? – спросил я негромко. Музыка, которая играла из колонки, установленной на пивной бочке, наверняка мешала Полине слышать нас. Пока что это было мне на руку.
– Нормально. А у тебя?
– Неплохо.
– Поля с Раевским, – протянула она. – Вы расстались?
Я заставил себя держать нейтральное выражение лица, несмотря на то, что внутри меня пульсировали болезненные спазмы от созерцания гармонии в свежеиспеченной паре. Хотелось вырвать руки мудиле, который так сильно мне подгадил со всех фронтов. Но мне нельзя было действовать опрометчиво. Нужно было все сложить так, чтобы он сам себя закопал. И не только перед Полиной. Если сейчас сказать пацанам, что Саня подставил своего, они его разорвали бы. Но я хотел не так. Я хотел, чтобы при этом всем присутствовала Полина. А еще я не считал нужным рассказывать ей о прокуроре. Стремление Поли к справедливости могло только ухудшить ситуацию для меня. Потому что если бы она пошла заявлять на того прокурора, Мишка попал бы под раздачу первым, потому что всплыло бы его имя. За ним полетели бы все остальные, как и я. А так удар пришелся только на меня. Просто потому что я сказал этому Тиханскому, что он обидел мою девочку. И сломал ему челюсть. А, ну и на пару недель сделал импотентом, отбив ему достоинство. Так что мне нужно было действовать аккуратно. Но как же, сука, хотелось лютовать. Разорвать к чертям всех, повинных в проблемах моей Куклы. Растерзать зубами на мелкие ошметки, подхватить Федотову и уволочь в свою пещеру. Залюбить до обморока, зацеловать обиженно надутые губы и сделать так, чтобы взгляд из осуждающего и пренебрежительного превратился в ласковый. И, возможно, благодарный.
– Мы и не встречались, – процедил я сквозь зубы.
– Но ты так заботился о ней, как будто…
– Хотел трахнуть, – прервал ее я. – И трахнул. Еду дальше.
– М-м-м. И далеко едешь?
– Да вот смотрю на тебя, Тася… – я намеренно сделал паузу, чтобы она прониклась моментом, а потом слегка наклонился к ее уху и продолжил низким голосом: – и завидую своему другу. Нехорошо это, наверное.
Я отстранился в ожидании эффекта от сказанного. И он не заставил себя ждать. Эта шалава провела пальцем по моему бедру, заставив содрогнуться от отвращения. Мне едва удалось сдержать в себе эмоции. А так хотелось отбросить ее руку и послать куда подальше. Встать и выкрикнуть во всеуслышание, как эта дрянь поступила со своей подругой, но только от нее я мог узнать, замешана ли она в деле с прокурорским.
– Ну почему же нехорошо? – проблеяла эта овца. – Мы рабы наших желаний. И иногда они должны исполняться.
– Хочешь стать моей золотой рыбкой?
– Все зависит от желаний.
Я не понимал, как Миха мог повестись на эти дешевые ужимки.
– У меня очень страшные желания, Тася. Но тебе понравится.
– Правда? – ее глаза вспыхнули еще сильнее.
– Конечно. Разделишь со мной планы?
– Еще бы, – восхищенно отозвалась она. – Только Полина не должна знать.
– Ей наплевать. Но хорошо. Если тебе так будет легче. За наши планы?
Я протянул свою бутылку и столкнулся с бутылкой Насти. Она кивнула на мою.
– Ты разве не пьешь пиво?
– Я не употребляю алкоголь.
