Глаза его в прорезях снежно-белой маски были черны. Она медленно протянула ему бумажку. Фокусник ожидал, что она будет говорить, и немного растерялся, но публика этого не заметила. Он протянул руку за запиской движением столь тягучим и неторопливым, словно неделями репетировал его… – вот он ее взял, вот повернулся к залу. Салли чувствовала его напряженное внимание.
Он развернул бумажку, взглядом потребовал полной тишины. Все затаили дыхание, не исключая и самой Салли.
Маккиннон опустил глаза и прочел:
«Берегитесь, агенты Беллмана ждут в кулисах. Я – друг».
На большее у нее времени не хватило.
Фокусник и глазом не моргнул.
– На этой бумаге отважная молодая леди написала имя, – обратился он к публике. – Имя, которое каждый человек в этом зале, каждый мужчина и каждая женщина в королевстве немедленно узнали бы. Для меня это воистину большая честь… но это имя – не мое.
Зал ахнул. Маккиннон разорвал бумажку на мелкие клочки, которые просыпались сквозь его пальцы. Салли почувствовала себя маленьким зверьком под взглядом змеи. Вся ее решимость растворилась. Внезапно все изменилось: минуту назад он был в ее полной власти – теперь она оказалась в его. Она не видела ни черных глаз, ни белой маски, ни алого рта – только пальцы, рвущие бумагу. Красивые, сильные пальцы. Интересно, а кинжал настоящий? Неужели он отважится?.. Нет, конечно, нет, но тогда… – что?
Мысли Маккиннона сейчас наверняка неслись галопом – оставалось только надеяться, что к спасению.
Дальше тянуть было нельзя. Он протянул руку, взял кинжал, посмотрел на него тяжелым взглядом – и замахнулся. Клинок завис над ней, холодный и невозмутимый, как лед или сталь.
Дальше произошло сразу несколько событий.
Откуда-то из кулис раздался хриплый вопль. Что-то тяжело рухнуло на пол. В полумраке завязалась драка, занавес заходил ходуном.
У ног Маккиннона с грохотом откинулась крышка люка, из-под пола поднялась квадратная платформа.
В зале завизжала женщина. Ее крик подхватила еще одна, и еще…
Оркестр в бешеном темпе заиграл тему из «Фауста» как минимум в двух разных тональностях.
Маккиннон схватил Салли за руку – она удивилась его крепкой хватке, – и потащил к люку.
Прожекторы замигали алым адским светом, и платформа стала опускаться, унося вниз Маккиннона и Салли.
Публика в зале выла, визжала, вопила, но море звуков перекрыл громкий, сатанинский хохот мага. Его рука взлетела вверх, сжимая нож, и тьма поглотила обе фигуры.
Люк с грохотом захлопнулся у них над головой.
Все звуки исчезли. Маккиннон моментально обмяк. Привалившись к Салли, он дрожал, как осиновый лист.
– Помогите мне, – простонал он.
В смутном свете газового рожка, скрытого где-то среди балок, веревок и рычагов, Салли увидела, что его маска съехала набок.
– Скорее! – приказала она, срывая ее. – Скажите, почему Беллман преследует вас. Я должна знать.
– Нет… нет, умоляю. Он меня убьет! Я должен спрятаться…
Голос его стал высоким и испуганным – и очень шотландским. Фокусник ломал руки, как перепуганный ребенок.
– Говорите! – рявкнула Салли. – Если не скажете, я вас выдам. Я из «Гарланда», слышите? Я – друг. Фред Гарланд и Джим Тейлор сдерживают ваших врагов наверху, но если вы сейчас же не скажете мне правду, я их отзову. Почему Беллман за вами охотится? Иначе…
– Ну, хорошо! Хорошо!
Он дико озирался, как животное, попавшее в капкан. Они все еще стояли на деревянной платформе между железными полозьями, двигаясь по которым она выезжала точно из люка на сцене. Эта штука называлась «люк для демонов» – с ее помощью в пантомиме из-под земли появлялся сам владыка преисподней. Тут должен находиться человек, который управляет подъемником, подумала Салли, но его почему-то нигде не было видно.
Вдруг, словно по заказу, залязгали механизмы. Салли не могла ничего разглядеть, кроме клубка цепей и рычагов, но Маккиннон испугался, спрыгнул с платформы и бросился прочь, ныряя между крепкими деревянными столбами, поддерживавшими сцену.
– Не туда! – страшным шепотом закричала Салли.
Маккиннон заметался на месте, и она в своем неудобном, мешающем двигаться платье успела подскочить к нему и схватить за руку.
– Нет! Пустите…
– Слушайте, вы, болван! – прошипела она. – Клянусь, я отдам вас Беллману, если не скажете то, что мне нужно знать.
– Хорошо… но не здесь…
Он посмотрел налево, направо… Салли и не думала его выпускать. Где-то рядом горел газовый рожок, в его свете оба они выглядели жутко. Маккиннон был похож на безумца, у которого вот-вот начнется припадок.
Салли рассердилась и как следует тряхнула его.
– Мне до вас нет никакого дела! – сказала она. – Я бы хоть сейчас вас выдала, но мне нужна информация. Речь идет о подлоге, кораблекрушении и убийстве, а теперь со всем этим связаны и вы. Почему Беллман за вами охотится? Что ему нужно?
Маккиннон попытался вырваться, но Салли не отпускала его, и тогда он разрыдался. Салли посмотрела на него с удивлением и некоторой брезгливостью, потом тряхнула еще раз, сильнее.
– Говорите же! – голос ее был тихим и от этого еще более страшным.
– Ладно! Ладно! Но это не Беллман, – промямлил он. – Это мой отец.
– Отец? И кто же он?
– Лорд Уитэм.
Несколько секунд Салли молчала. Ее мысли кружились, будто в водовороте.
– Докажите, – сказала она наконец.
– Спросите мою мать, она вам все расскажет. Она этого не стыдится.
– А кто ваша мать?
– Ее зовут Нелли Бадд. И нет, я не знаю, где она живет. Вообще-то я не знаю и кто вы такая. Я просто зарабатываю себе на жизнь, делаю свое дело!.. Я ни в чем не виноват, говорю вам! Никому не сделал ничего плохого. Я – артист, мне нужны мир и тишина… Оставьте же меня в покое! Но нет, все меня мучают, терзают, охотятся на меня – это неправильно! Это нечестно!
Нелли Бадд…
– Но вы не сказали, почему за вами охотятся. И какое отношение все это имеет к Беллману? Только не говорите, что никакого, – его секретарь, Уиндлшем, был сегодня здесь. Он тут при чем?
Но не успел Маккиннон ответить, как над ними загрохотал люк. Фокусник вывернулся из ее рук и бросился в темноту, точно крыса. Салли кинулась следом, но тут же остановилась: теперь его уже не поймать.
Она ожидала застать наверху смятение и панику, вызванные их исчезновением. Но там обнаружился рассыпающийся в извинениях конферансье, сцена, полная танцовщиц, и публика в превосходном расположении духа.
Салли принесли извинения за то, что внизу не оказалось рабочего, который должен был проводить ее обратно на место. Люк, платформу и адское пламя Маккиннон, естественно, подготовил заранее – это была кульминация номера. Они сегодня показывали его в первый раз, и распорядитель был очень доволен произведенным эффектом.
