Как отмечает Гэри Вульф, человек может испытывать непреодолимое, почти компульсивное желание контролировать свои параметры. Если вы аналитик по природе, постоянная фиксация фактов и поиск шаблонов может привести к появлению предубеждений, но в этом тоже есть своя прелесть. Проявлениями апофении, то есть склонности искать закономерность в случайностях, выделять сигнал в потоке шума, являются так называемая иллюзия кластеризации (предположение о наличии системы в случайном наборе вещей или событий) и парейдолия (формирование иллюзорных образов, в качестве основы которых выступают детали реального объекта, например, мы видим лицо на подгоревшем тосте или слышим голос в радиопомехах). В результате человек находит ложные корреляции. Если вам нравится искать закономерности, то чем больше у вас информации, тем больше вы найдете дополнительных данных для подтверждения закономерности, причем не важно, какое их количество вам было объективно необходимо. Склонность искать и находить случайные связи является одновременно и сильной, и слабой стороной человека. Сет Робертс считал, что перевешивают плюсы, потому что именно так люди совершают открытия. Традиционная наука зациклена на идее постепенных улучшений, а Робертса привлекали неожиданные корреляции и радикально новые теории.
В экспериментах Робертса с прыщами и сливочным маслом нетрудно разглядеть два мотива, о которых говорилось ранее: номинальный (терапевтический) и экстремальный (радикально улучшающий) хакинг. Чтобы излечить недуг (избавиться от прыщей), требуется номинальный взлом. Чтобы максимизировать собственные способности (скорость умственных реакций) – экстремальный.
Кроме того, цифровая эпоха сама сделала идею самолечения привлекательной, в первую очередь потому, что люди стали меньше доверять мнению экспертов. Мыслители эпохи Просвещения полагали, что вера в магию и старые, ничем не объяснимые ритуалы и традиции уйдут в прошлое под влиянием силы науки и разумного объяснения явлений. Социолог Энтони Гидденс – один из многих ученых, которые говорят о наивности таких предположений. В своем стремлении к рациональности человечество создало «мир, в котором вместо ожидаемой определенности мы получили больше причин сомневаться в методологии»
[234]. Этого и следовало ожидать, потому что вне формальной логики никакие основанные на чистом разуме аргументы не являются достоверными и исчерпывающими даже при всей их правомерности. Тем не менее, предупреждение Гидденса о наивности ожиданий в отношении рационального подхода становится особенно актуальным именно в XXI веке. Обилие информации в Интернете не приводит к всеобщей информированности: наоборот, оно порождает наивный скепсис наряду с глупой доверчивостью. Например, люди, вычитавшие на бескрайних просторах Интернета, что вакцины вызывают аутизм, считают себя информированными и критически мыслящими, хотя по факту их заблуждения приводят к рецидивным вспышкам кори. Есть люди, которые готовы прислушаться к благоразумному консолидированному мнению, но оказываются сбиты с толку, когда информация о здоровье, публикуемая на этой неделе, противоречит информации прошлой недели. Так все-таки полезен или вреден кофе? Кому можно доверять?
В концепции движения Quantified Self заложено стремление объединить два способа познания, то есть опереться одновременно на мнение специалистов, экспертов, и на выводы, основанные на личном опыте, «экспириенсе». Слова expert (эксперт), experience (опыт) и experiment (эксперимент) – однокоренные и происходят от одного и того же латинского корня experiri, имеющего значение «пробовать, пытаться». Таким образом, различие заключается только в том, доверяем ли мы опыту экспертов или личному опыту?
С одной стороны, рекомендации экспертов по здоровью основаны на внушающих доверие теориях вкупе со статистически значимыми и воспроизводимыми результатами. Последнее обычно достигается двумя способами. Во-первых, поиск корреляций на основе исследований больших групп людей, например, чтобы выяснить, встречается ли определенное заболевание чаще у курильщиков. Во-вторых, исследователи проводят эксперименты, например, чтобы проверить, улучшается ли здоровье людей, которые успешно завершили программу по отказу от курения, в сравнении с теми, кто этого не делал. В обоих случаях большое количество испытуемых, скажем, N = 2000, повышает надежность результатов. Результаты исследований могут породить новые гипотезы или подтвердить старые, например, гипотезу о том, что химические вещества, попадающие в организм человека при курении, повреждают его ткани.
Вовлечение в исследования большого количества испытуемых – золотой стандарт в науке. Когда все сделано правильно, такие исследования дают правдоподобные и применимые результаты. Более того, различные группы субъектов позволяет скорректировать распространенные когнитивные иллюзии. Контрольная группа может показать, что симптомы рано или поздно исчезают сами по себе, без каких-либо вмешательств. Группа плацебо может показать, что состояние человека улучшается даже при «фиктивном лечении». Альтернативная группа может показать, что существующий метод лечения выигрывает при сравнении с новым методом по показателям эффективности, стоимости и наличия побочных эффектов. В главе 4 мы говорили о кризисе воспроизводимости и соответственно о том, что многие популярные советы по вопросам здоровья и самопомощи основаны на исследованиях, не отвечающих этим стандартам.
«Самоэкспериментаторы» же используют исключительно свой личный опыт, то есть количество испытуемых N = 1. Им свойственно фиксировать разные параметры и факторы и искать взаимосвязь между ними. Например, Сет Робертс регулярно регистрировал время реакции мозга и заметил, что оно улучшалось, когда он ел много масла. Простым отслеживанием данных все не ограничивается: они проводят настоящие эксперименты. Например, Робертс стал менять количество употребляемого им масла, чтобы найти правильную дозировку. У «самоэкспериментаторов» тоже есть своего рода «контрольная группа» (Робертс выявлял отличия в самочувствии в условиях, когда он проводил в положении стоя определенное время и когда этого не делал) и «альтернативная группа» (Робертс выявлял отличия в реакции своего организма на свиной жир и на сливочное масло). Однако людям, экспериментирующим с собственной жизнью, как правило, не хватает научной строгости. Когда количество испытуемых равно одному, трудно отделить влияние определенного фактора (так называемый сигнал) от случайных помех, всегда присутствующих в жизни. Учитывая обилие прочих факторов, практически нереально учесть, как повлияло на организм время, проведенное в положении стоя, число увиденных в определенный период лиц или количество съеденного за день жира. Кроме того, при взрослении прыщи, как правило, исчезают сами по себе, и отдельно взятому человеку практически невозможно отделить, где прыщи исчезали в силу естественных процессов, а где в связи с лечением. К тому же, эксперименты с дозировкой антибиотиков могут причинить вред здоровью, особенно если начать их еще до окончания первой недели приема лекарств.
