– Лизавета Петровна, осмотрите комнаты мальчиков, а я поищу снаружи! – Скомандовала она, выбираясь из-за стола и деликатно, но решительно подталкивая старшую воспитательницу к выходу.
– Мирослава, – сказала та едва ли не шепотом, – а если не найдем?
– Что значит – не найдем? – Ее начинала злить эта упадническая нерешительность. – Василису же нашли!
– Нашли. – Лисапета кивнула. – А если это другое, если как тогда?..
Пришлось прикрикнуть, хоть и не хотелось.
– Лизавета Петровна! Тетя Лиза, что вы такое несете! Какое – тогда?! Какое – не нашли?! Всех найдем, вернем на место и даже накажем, если потребуется! Ясно вам?!
– Ясно, Мирославочка… – Лисапета прижала ладонь к груди. – Ты прости меня, старую дуру…
Мирославу так расстроила «старая дура», что она даже не обратила внимания на фамильярное «ты».
– Тетя Лиза, – сказала она тем тоном, которым разговаривала только с бабушкой, – все хорошо, не надо переживать.
Наверное, Лисапета тоже расстроилась, потому что ничего не сказала в ответ, лишь с какой-то странной жалостью погладила Мирославу по голове. Как маленькую. В другое время, Мирослава бы взбрыкнула, а сейчас только улыбнулась.
– Будем на связи! – сказала она вдруг осипшим голосом. – Если что, встречаемся на крыльце через четверть часа!
Лисапета кивнула, вышла из кабинета. Мирослава тоже вышла. По зданию школы она шла степенной походкой, изо всех сил стараясь не сорваться на бег. Хватит с нее вчерашнего, набегалась.
Долго искать не пришлось. Она как раз обходила школу по периметру, когда из окна первого этажа высунулась взъерошенная голова.
– Здрасьте, Мирослава Сергеевна!
– Здравствуй, Семен! А что это ты не на уроках? – Она и близко не была учительницей, но вот успела понахвататься всякого от педсостава. Наверное, менторство тоже было заразительно.
– Так перемена, Мирослава Сергеевна! Имею право!
Он уже собирался нырнуть обратно в класс, когда Мирослава велела:
– Стой!
– Что? – Семен снова лег животом на подоконник.
– Где Самсонов? – спросила она строго. В конце концов, кому, как не лучшему другу знать, куда подевался Василий?
– Не знаю я!
Семен начал сползать с подоконника. Еще немного – и он бы исчез в недрах классной комнаты, но не успел.
– Знаешь! – Рядом с ним в оконном проеме появилась девочка. Она была курносая, конопатая, белобрысая и вредная. Сразу видно, что вырастет из нее вторая Мирослава. Рыбак рыбака, как говорится…
– Не знаю! Отвали, Муся! Вечно ты лезешь, куда не просят!
– Мария! – Мирослава поманила девочку пальцем, та с готовностью подалась вперед, оттирая плечом Семена. – Мария, ты видела Василия?
У нее определенно были какие-то счеты: у Муси-Марии к Семену и Василию. Наверняка, мальчишки Мусю как-то задирали, а теперь настал час расплаты.
– Он пошел к запасной калитке! – сказала она быстрой скороговоркой и показала язык скривившемуся Семену. – Он взял с собой ножик и пошел.
Ножик в младшем блоке… Придется все-таки устраивать обыск.
– Зачем ему ножик? – спросила Мирослава как можно спокойнее.
– Чтобы вырезать лук и стрелы. У него был план… – Муся победно глянула на Семена и тот показал ей кулак. – План, чтобы не ходить на матешу, а пойти в овраг.
Снова овраг. Волосы на загривке зашевелились. По крайней мере, Мирославе так показалось.
– Давно он ушел, Мария? – Но голос все еще оставался спокойным.
– Сорок пять минут назад, как раз перед первым уроком.
– Предательница! – процедил Семен и соскользнул с подоконника, оставляя Мирославу наедине с Мусей.
– Они меня обзывали. – Муся подперла щеку кулачком. – Обзывали и обещали ночью затащить в Свечную башню, чтобы я сыграла в прятки. А теперь, когда вы все знаете, пусть только попробуют! Мирослава Сергеевна, – она подалась вперед, зашептала: – Если меня утром найдут мертвой, имейте в виду, это они все организовали!
– Мария, что ты такое говоришь?! Какие прятки?!
Мирославу прошиб холодный пот. В этот момент из распахнутого окна донеслась звонкая трель звонка.
– Все, мне пора! – Муся соскочила с подоконника. – И никакая я не предательница… – донеслось уже откуда-то из недр класса.
Мирослава несколько мгновений постояла перед открытым окном, собираясь с мыслями, а потом решительным шагом направилась к крыльцу. Если уж ей и придется снова спускаться в овраг, то одета она будет соответственно обстоятельствам.
Переодевалась она по-солдатски быстро. Джинсы, худи, удобные кроссовки. И маленький складной ножик в один карман, а перцовый баллончик в другой. Все, теперь она готова ко всему!
Выбегая из комнаты, Мирослава позвонила Лисапете, сказала, что идет искать Самсонова в овраг. На кнопку отбоя она нажала еще до того, как Лисапета начала причитать. Еще не хватало заразиться от нее этой глупой истерикой!
Фрост нагнал ее у самой калитки. Именно нагнал, если судить по его сбившемуся дыханию. Принесла нелегкая!
– Далеко собралась? – спросил он, приноравливая свой шаг к Мирославиному.
– А ты? – вопросом на вопрос ответила она.
– А я с тобой.
– Это с какого перепуга? – Мирослава даже приостановилась.
– Это с перепуга Лизаветы Петровны. – Он поднял с земли веточку, взмахнул ей, как волшебной палочкой. – Она, как только меня увидела, так сразу и перепугалась. Велела бежать за Мирославой Сергеевной в сторону оврага.
– Зачем?
– Чтобы сопровождать и охранять. Просто так, на всякий случай. Чтобы ты случайно снова не зазомбовела.
Мирослава хмыкнула. Захотелось ткнуть Фроста кулаком под ребра, но это было мимолетное и легко контролируемое желание. Радость от того, что он рядом, была куда сильнее, но радость она решила не демонстрировать.
– Так кто у нас пропал на сей раз? – спросил Фрост таким тоном, что не понять, шутит он или говорит серьезно.
– Василий.
Они вышли к запасной калитке. Калитка ожидаемо была открыта. Надо срочно распорядиться насчет замка!
– Василий – это у нас какого рода гений? – уточнил Фрост.
– Математического. Математического он рода, но математику не любит. – Мирослава толкнула калитку. Та пронзительно скрипнула.
– А что любит?
– Влипать в неприятности! – процедила она.
– Знакомо, – пробормотал Фрост и протиснулся вслед за ней в образовавшийся проем. – Так где будем искать Василия?
– Не знаю. – Мирослава обернулась, глянула на Фроста снизу вверх. – Из чего можно сделать лук и стрелы? – спросила строго.
