– Стендап материал. Пока сырой.
– Я вижу, что сырой. Ты ими, что ли, тут все протирал. Дай сюда…
– На. Я как раз на память учу стендап. Через час проверишь материал.
– Через пять минут я проверю! Иди давай уже. Что тут у него… Как курица лапой. «Сбербанк ставит самозанятый писатель… между переработка отходов и… и… платные туалеты. На месте сбер банк я бы добавил еще… психолог». Психолог. Я бы еще проститутку добавила. Саша, скотина… Вот жили же нормально. Спокойно. И даже иногда хорошо… Сдалась тебе эта психология. С сиськами. Чего тебе не хватает? Молодую захотел? Так я могу эту, операцию… коррекцию сделать. Сисек, там, или чего тебе не хватает. Будем жить дальше. Спокойно. Нормально. На дачу ездить. Или в Турцию. Или на стендап этот дебильный ходить. Как молодые… Я же все готова сделать, чтобы дальше жить спокойно. Нормально. Только без психологии этой. С сиськами. Ну не могу я в этих отношениях ковыряться. В пространствах каких-то личных… Границах этих дебильных. Тоже личных… Ты и так уже и пространств, и границ от меня понагородил. В туалете по часу сидишь… Файзулла! Ты здесь, что ли, был?
– В туалете сидел, Нина. Материал повторял.
– Быстро на кухню!
– Нина, не кидай микрофон, сломаешь…
– Я об тебя сейчас эту швабру сломаю! Скотина…
– Саша Скотина. Я Файзулла.
– Совсем обнаглел!
– Совсем ушел, Нина…
– Так, надо заканчивать с этим цирком… Так, собралась. Позвонила. И сказала: у меня тоже есть свое личное пространство. И границы. Тоже личные. Больше никакой психологии. И Елизаветы. Никаких от-но-ше-ний. И сисек. Так, а где телефон мой. Опять у этих придурков, что ли, оставила. Дождутся, станут у меня самозанятыми… Собралась. Пошла. Позвонила.
– … С мамой я нежная, какой хочу быть с Витей. А с Витей – заботливая, какой должна быть с мамой. Пока никто из них не возражает. И они уже даже сходятся на одной теме: их бесит мой стендап. Похлопайте те, кого он тоже бесит!
– … Бесит, бесит, молодец… Попробуй со своим Витей заботливой и нежной быть после двадцати лет брака. Домыли?
– Нина. Нет.
– Почему?
– Потому что звонил психолог! Елизавета. Мы мыли, а она звонила. Много раз. Как в Сбере. Я телефон взял и сказал, что ты перезвонишь.
– Ну молодец, Теймураз. Хоть какая-то польза от тебя. Быстро мне чтобы все домыли.
– Перезвони, а то опять будет звонить. Опять не домоем.
– Я вам не домою. Будете у меня овощи разгружать… Але, Елизавета, здравствуйте. Вы звонили. Мы с Александром можем немного опоздать. Как отменил? Почему? Какой домашний сеанс? Хорошо, записываю, минутку… Бумажку дайте какую-нибудь!
– Нина, ты в туалете на моем стендап материале сидела. А потом в карман положила.
– Да, Елизавета, записываю. Что разыграть? Знаете, Елизавета, я в эти все вот эти вот ваши игры, ролевые… В стендапе разыграть? Так я не умею же все вот эти вот ваши стендапы… В игровой юмористической форме разыграть все конфликты и… Черт, не пишет. Минутку, Елизавета. Сухую бумажку дайте!
– Сухой нет, Нина. Только сырой материал.
– Пришлете? Хорошо. Я вас поняла. Ну то есть, кажется, поняла… Да, буду звонить, если что. Спасибо, Елизавета. До свидания. Файзулла. Помощь твоя сейчас нужна будет.
– Посуду надо мыть, Нина. Как ты сформулировала.
– Друзья твои домоют.
– Мы команда, Нина.
– Не сомневаюсь. Суши быстрее отпечатки свои! Пойдем. В подсобку ко мне. Ты вот эти вот все стендапы свои где-то… пробовал уже? Ну как это называется. На людях.
– Проверку материала еще мало делал, Нина. Потому что много посуды надо мыть.
– Вот и попробуешь. И мне кое-что посоветуешь. Ну, быстрее!
– Быстрее любовь с мужем будешь делать.
– Совсем обнаглел?!
– Это панч, Нина. Я тебе уже стендап пример показываю.
– Пошли! Панч…
– Теймураз, давай правда быстрее посуду мыть. Хочу пойти в зал слушать стендап.
– Он сегодня не очень. Баймурат, ты зачем Саше Скотине такое сообщение написал? Чтобы он психологу Елизавете про домашний стендап сеанс сказал? Ты же Файзуллу, считай, в рабство продал.
– Не. Я Файзуллу освободил. И всех нас освободил. От Нины. Потому что – саму Нину освободил. Она теперь добрая будет.
– Какое-то время. Пока у Файзуллы не настанет предел. Учить ее стендапу. А потом Нина опять станет такая, не очень…
– Это ты, между прочим, сказал Нины телефон взять.
– Потому что у нее отпечатка нет. И пароля тоже нет. До сих пор. Еще с макдака. Судьба.
– Отпечаток судьбы… А нам, пока у Файзуллы не настал предел, надо быстро самозанятость делать.
– Я писателем самозанятость хочу делать.
– Ты хотя бы платные туалеты сделай сначала.
– Посмотрим, как ты поваром будешь. Баймурат! Теперь у меня отпечаток не работает! Я Елизавете психологу хотел написать! На свидание в стендап позвать.
– Отпечаток свой высуши. Да не брызгай на меня!
– О, работает. Елизавета психолог красивая чика. Вот, полюбуйся на нее. Как в Сбере…
– Нет, Теймураз. В Сбере нету таких чик.
59
– У моего парня во время секса сломалась спина. Не сломалась, а как правильно? Заломилась? Защемило? Спасибо! Я с детства жила на две страны, Британию и Россию. Постоянно в Москве я живу недавно. И не знаю многие новые слова. Сейчас вы мне скажете, что Москва тоже не Россия. Мой парень Витя тоже так говорит постоянно. А я ему: ты же всю жизнь жил на Выхино, откуда ты знаешь, что такое Москва. Похлопайте те, кто с Выхино! Вот, Витя один похлопал. Витя, потерпи, скоро домой пойдем. Это я его прошу потерпеть не мой стендап. А то, что спину ему защемило. Потерпи, Витя.
Я тоже много терплю. Например, что я почти переехала к Вите с Патриков. Да, такое тоже бывает. Девушки знают: когда ты влюблена, ты способна на любую глупость. Взять кредит на свадьбу. Согласиться назвать вашу будущую дочь, как его бабушку – Василиса, зная, что девочку все будут звать Васькой. Ты же знаешь, что вот вырастет она, поедет с друзьями в Петербург. А друзья уже на вокзале начнут: пойдемте гулять на Ваську с Васькой! Ну, юмор. Ты все это знаешь, но ты влюблена. И готова даже с Патриков переехать на Выхино. У нас на этом Выхино была нереальная первая ночь. И уже поэтому мне там с самого начала было нормально. Я с Витей улетела, несмотря на закрытые границы. Витя – моя победа.
Утром Витя приготовил нам завтрак. Сварил пельмени. Пельмешки, как он их назвал. Они были такие маленькие-маленькие. С уткой, он это особенно подчеркнул. Кажется, этими пельмешками он гордился гораздо больше, чем всеми своими подвигами ночью. И пока варил, смотрел на них и называл их гораздо нежнее, чем меня ночью. А я сижу такая вся сексапильная, в его майке, которая мне по колено. Губы у самой как у утки. Голос хриплый, ноги слабые. Говорю, Витя, а у тебя есть авокадо или творожный сыр? На худой конец, бейгл с лососем. А он на меня смотрит так сурово. По сравнению с тем, как он смотрит на пельмешки. И говорит: на манго далеко не уедешь. Не улетишь, поправила я его попозже, когда опять улетела. И поняла, для чего нужен такой плотный завтрак. Пельмешки с уткой стали моими крыльями в тот день.
