Я глубоко вздохнула. Без паники. Пока вето Тайбери держится и меня не признали умершей. Мой кристалл пока цел. Паниковать рано.
Я не возражала бы подумать ещё несколько часов в тишине. Увы, этим вечером в доме отнюдь не было пусто и тихо. То и дело хлопала входная дверь, и моему повелителю приносили записки. К моему удивлению, приехал Файен, но, едва кивнув мне, немедленно направился в библиотеку. Уехал он так же мгновенно и быстро.
Когда Тайбери наконец спустился к ужину, даже невооружённым глазом было видно, что он пошатывается от усталости.
«Прямо как будто кристаллы весь день разбивал, честное слово», — мелькнула ядовитая мысль.
— Плодотворный день, повелитель? — поинтересовалась я.
— Весьма. — Тайбери тяжело уселся напротив меня. — Мы выяснили, кому принадлежит труп якобы Деанары Кассадьеро.
Неужели он понял, что я жива? Я подалась вперёд.
— И кому?
— Городской проститутке, которая совпадала с Деанарой по всем параметрам. Такая же стройная и светловолосая и пропала примерно в то же время. Тело затянуло в заброшенные подземные каналы, а вода там ледяная, так что сохранилось оно неплохо… что позволило людям Барраса надеть на девушку всё, что им заблагорассудилось. Увы, по лицу её уже не опознать. — Тайбери отпил молока и покривился. — Подобное чтение — штука, которую хочешь поскорее забыть.
— Эту девушку… её могли убить по приказу Барраса?
— Не думаю, иначе он предъявил бы подходящий труп куда раньше, — покачал головой Тайбери. — Нет, его люди искали Деанару всерьёз, живую или мёртвую. И я подозреваю, что искать её они не прекратят. Даже теперь, когда найдено тело фальшивой Деанары.
— Как вы узнали, кто эта девушка, повелитель? — негромко спросила я.
— Изучали списки пропавших без вести и погибших. — Тайбери невесело усмехнулся. — У Файена редкий талант проникать без мыла куда угодно.
— Похоже на него, — пробормотала я.
Вот только своё место наследника дома Файен, похоже, не отстоял. Но я промолчала, глядя на складку меж бровей Тайбери.
— Если бы мы могли доказать, что эта девушка — не племянница лорда Барраса, он бы оказался в весьма затруднительном положении, — проронила я. — Лжец, подсунувший великим домам фальшивку? Лорды такого очень не любят.
— Да, но с уверенностью мы этого сказать не можем, — рассеянно отозвался Тайбери. — Наши с Файеном подозрения к делу не пришьёшь. Вот если бы живая и здоровая Деанара явилась на собрание — дело другое.
Я внутренне вздохнула. Я бы с радостью. Увы, вместо этого приходится сидеть в шейрах.
Тайбери вдруг хмыкнул:
— Совсем забыл. Одна из этих записок адресована тебе.
— Что, неужели Виолетта прислала весточку, повелитель? — не удержалась я от сарказма. — Хочет порадовать меня, что вот-вот станет наследницей дома Алькассаро и уж тогда точно повесит меня на ближайшем дереве? Завидная судьба, между прочим. Могла бы и собственной шейрой сделать.
Тайбери закашлялся, поперхнувшись молоком.
— А что? — невинно спросила я. — Думаешь, я недостаточно хороша, чтобы меня не увела у тебя собственная невеста?
— Думаю, что твоя фантазия может сбыться, — невозмутимо произнёс Тайбери. — Нужно же и мне делать себе подарки.
Теперь чуть не поперхнулась я.
Тайбери бросил мне записку через стол.
— Тебе пишет другая твоя старая подруга. Держи.
Я подняла брови, разворачивая записку. Сердце забилось, едва я увидела подпись.
«Приезжай в Академию. Я хочу поговорить с тобой о предмете, который тебе очень знаком.
Хелен».
О каком предмете могла идти речь? Моё сердце заколотилось. Только об одном.
Хелен знала, кто я. И до неё дошли новости, что кристалл трагически погибшей Деанары Кассадьеро собираются уничтожить.
— Я хочу взять экипаж и поехать в Академию. — Я встала. — Сейчас, мой снисходительный повелитель, если позволишь. Вместо ужина.
Брови Тайбери взлетели.
— Что, даже десерт не съешь?
— Нет, повелитель, — отрезала я. — Мне нужно посетить метрессу. Сегодня.
Минуту Тайбери молчал, отрешённо глядя на стол. Кажется, сегодня у нас обоих не было аппетита.
— Хорошо, — произнёс он рассеянно. — Я тебя отвезу. Всё равно я хотел прогуляться вдоль канала.
Там, где я якобы утопилась. Хотя я лишь бросила из окна свой шёлковый шарф, понятия не имея, к чему это приведёт.
— Зачем, повелитель?
— Мне не даёт покоя одна мысль… — по-прежнему рассеянно произнёс Тайбери.
— Какая?
— Допустим, Деанара жива. — Тайбери посмотрел прямо на меня. — Но никто не видел, как она покидала Академию. Никто. А это невозможно.
— Почему невозможно, повелитель?
Тайбери начал загибать пальцы.
— Потому что Баррас и его люди прочесали всю Академию в тот же день — раз. Потому что он расставил своих людей у всех выходов — два. Потому что среди множества слухов не было ни одного, где кто-то ясно и чётко видел её покидающей Академию. Потому что…
Он остановился. Вздохнул.
— Её шарф — всё, что нам известно. Её шарф, канал, крыло шейр неподалёку. Должно быть, она решила срезать путь через него.
Он задумчиво посмотрел на меня.
— В день моей церемонии. В день, когда у меня появилась шейра.
Я задержала дыхание. Проклятье, если у него возникнут подозрения…
— Я её не видела, повелитель, — проронила я. — Мне, как ты понимаешь, было не до того.
— Да уж, — хмыкнул Тайбери. — Представляю себе.
Ох, не хотелось мне, чтобы Тайбери думал о крыле шейр! Хорошо ещё, что я форму Академии засунула подальше. Если Тайбери узнает, что я перепрятала её в его же доме…
С другой стороны, я только что получила отличный повод поговорить о том, о чём мне нужно с ним поговорить.
— Значит, Деанара не погибла? — уточнила я. — Не кажется ли тебе, что в этом случае разбивать её кристалл несправедливо, мой непредвзятый повелитель? И что великие дома несколько поторопились?
Тайбери долго молчал. А потом покачал головой.
— Я не знаю наверняка, жива ли она, — произнёс он. — И в любом случае я придержал своё согласие не ради вздорной девчонки. Я всё ещё могу его дать.
— Но зачем? — негромко спросила я. — Почему не дать ей возможность стать магом?
Тайбери усмехнулся.
— Если ты видишь во мне благородного рыцаря, то очень зря. Я не желаю давать ей ни единого шанса. В тот день в Академии я хотел, чтобы её кристалл разбили, потому что у моего дома есть злейший враг — дом Кассадьеро. И будь это Баррас, его сын или даже его племянница — все они часть этого дома.
