Книга Поцелуй зверя, страница 51. Автор книги Анастасия Бароссо

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Поцелуй зверя»

Cтраница 51

— Ты не скажешь своего мнения, сын? — Медведь удивленно повернулся к Белояру, пытаясь заглянуть тому в глаза.

— Что мое мнение… — тот в свою очередь повернул голову вправо, взглянув в лицо Медведя твердо и ясно. — Я ничего в этом не понимаю. Кроме одного — моя собственная кровь вся без остатка твоя и Рода. А про чужую решать не мое дело, — добавил он, окинув насмешливым взглядом возбужденных общинников.

Бер, вопреки ожиданиям, довольно хмыкнул. Гордость за ученика, отразившись в круглых глазах, сделала его лицо еще более властным и уверенным.

— Та-ак… — протянул он, упираясь тяжелыми ладонями на доски стола и поигрывая мускулами. — Так дело не пойдет. Давай, брат, — черные агаты впились в позеленевшего Марка. — Твой выбор.

У Юлии от облегчения и радости вдруг задрожали вспотевшие, ледяные руки, и слезы немыслимого, уже невозможного счастья заблестели на покрасневших веках. Если бы она знала наизусть хоть одну молитву, то сейчас, отсюда, из самого сердца язычества, Иисусу вознеслась бы самая горячая благодарность, когда-либо достигавшая неба!

— Отдаешь ты Велесу свою сестру, нарушившую все мыслимые запреты? Ведь это ты ее сюда привел, тебе и ответ держать. А жертва твоя сейчас ох как нужна! Имей в виду. Чернобог не оставит ее не оцененной!

Несколько пар глаз устремились на Марка в таком накале эмоций, что он вздрогнул, как от удара, и сжался, придавленный мощью чужой энергетики. На этот раз даже Белояр, отвлекшись от собственных дум, остановил на юноше холодную синь внимательных глаз. Марк, будто немыслимой тяжести ношу, медленно поднял лицо. Бояна сдвинула брови и отвернулась в невольной жалости — так мучительно были искажены его обычно безмятежные тонкие черты.

— Решай, — приказал Бер. — Для тебя настал момент истины. Ты помнишь — прошлая жизнь не имеет значения с того момента, как ты отдался Роду?

— Да, — произнес Марк, — помню.

Он встал и впервые за все это время обернулся к Юлии. Встретив знакомый взгляд глаз-хамелеонов, она улыбнулась благодарно и ободряюще, а слезы, стоявшие в глазах, пролились на лицо обжигающими дорожками.

— Я помню, — сказал Марк, беря в руки и поднимая чашу-уточку, наполненную вином и ни разу не тронутую за время суда. — Помню, кто я и зачем здесь. Помню, чего хочу и какую цену готов за это заплатить. Поэтому…

Высоко подняв чашу обеими руками, Марк не смотрел уже никуда и не видел ничего, кроме затягивающих в вечную ночь зрачков Медведя, устремленных на него властно и требовательно.

— …и поэтому я отдаю Велесу самое дорогое, что было у меня в прошлой жизни. Ради общего блага и торжества попранной справедливости на земле я отдаю темным богам свою любимую сестру!

С этими словами он поднес чашу ко рту. Все смотрели, не в силах шевельнуться и отвести взгляда от того, как он пьет, лихорадочно глотая, проливая на подбородок и грудь сладко-горькие темные капли. И никто не видел, как почти такие же капли, только соленые, краснее и ярче, заструились из прикушенной губы по подбородку Юлии. Он выпил все до дна, лишь после этого сел, вернее — упал, опасно пошатнувшись, на лавку.

— Ну, вот и славно! — торжествующе пророкотал Медведь. — После такого — знаю, верю! Будет победа — нашей, и правда восторжествует на матушке-земле! Что скажешь теперь, Велемир? Не один я не ведаю, что творю? А?!

— Скажу лишь одно, друг мой… — медленно проговорил жрец, все еще не отрывая изумленного ледяного взгляда от Марка, — Скажу то же самое. Нельзя!

— Да как ты…??!!! — взревел Вер, снова нависая над столом.

В этот момент произошло сразу несколько вещей. Медведь огромной лапой сгреб Велемира за грудки, мгновенно подняв тщедушного жреца с лавки. А тому, в свою очередь, пришлось сделать то же самое — костлявые бледные пальцы зарылись в густой мех Медвежьей шубы, что выглядело довольно смешно, учитывая разницу в габаритах противников. Неизвестно, чем бы закончился такой поединок, если бы одновременно с этим Белояр, до последнего сохранявший невозмутимость, не вскочил вдруг на ноги. Бешено сверкая синим взором, в котором откуда ни возьмись появились желтые искры, он, опершись рукой о стол, перескочил через него, как атлет через спортивный снаряд, а заодно и через головы ошалевших Грома и Ставра.

В мгновение ока Белояр оказался стоящим перед Юлией. На секунду встретились их взгляды, а потом случилось невероятное. Пальцы Белояра утонули в рыжих кудрях, крепкие ладони сдавили затылок, лютич склонился над девушкой, обнажив в оскале острые зубы. Ноздри его хищно затрепетали, рот приоткрылся, а язык быстро и бесследно слизал всю кровь с Юлиного подбородка и с прокушенной губы. В изумленной тишине Белояр выпрямился с торжествующей и злой улыбкой, а Юлия, побледневшая, как воск свечи, плавно упала на лавку без чувств.

— Ха-ха-ха-ха!!! Вот это да! — Смех Рьяна прозвучал выстрелом среди всеобщего оцепенения. — Так вот почему наш герой воздержался в голосовании! Ну, хитер, а говорил — мол, не решаю чужие жизни! Ха-ха-ха!!

Смех Рьяна оборвался так же резко и неожиданно, как и начался, после того как Белояр, глухо зарычав, сделал шаг по направлению к нему. Медведь, давно отпустивший Велемира, строго спросил:

— Что это значит, сын?

— Это значит, — теперь Белояр смотрел только на Медведя, небрежно и презрительно отвернувшись от всех остальных. — Это значит, что вы можете делать с ней все, что вам нужно, но через сутки. А завтра — она моя.

Несколько звуков, раздавшихся одновременно, послужили совершенным аккомпанементом к этому выступлению. Гром и Ставр одинаково крякнули, Велемир изумленно охнул, а Бояна вскрикнула, обжегшись рукой о свечу.

— О чем ты? Объясни, — потребовал Бер.

— Отец, послушай. Скоро меня здесь не будет. Ты знаешь, куда я иду и зачем. А сегодня — отдай ее мне.

— Белояр!

— Я ее хочу!!

Белояр, шагнув назад, закрыл лавку с бесчувственно лежащей Юлией. На лице его при этом появилось выражение такой отчаянной решимости защищать свою добычу до последней капли крови, что Медведь вдруг громогласно расхохотался.

— Ха-хо-хо!! Я не ошибся в тебе, сын! Ты своего не отдашь, так?! Что ж… Бери ее. Но только на одну ночь.

Ничего больше не говоря, Белояр опустился на лавку рядом с Юлией, не сводя напряженного взгляда с общинников, готовый броситься на каждого, кто сделает жест в его сторону.

— А что ты так расстроился, милый человек? — раздался вдруг тихий, вкрадчивый голос Велемира.

Он внимательно глядел на Марка, с которым происходило нечто странное. Тонкие пальцы побелели, болезненно вцепившись в стол, а лицо выражало такую муку, что страшно было смотреть.

— И правда, — томно протянула Бояна с милой улыбкой на румяных губах. — Можно подумать, ты ей муж, а не брат!

Дверь хлопнула, погасив несколько свечей, когда Марк, сорвавшись с места, вылетел вон из дома Бера. От этого звука Юлия, вздрогнув, приоткрыла еще замутненные беспамятством глаза и сделала попытку приподняться на лавке.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация