Никита промолчал, но виноватым себя ни капли не чувствовал. Год здесь шел за все десять. Бог видит, он расплатился за все авансом, хотя и теперь уже был готов ко всему.
— Ты всегда был тем еще засранцем… — продолжил хозяин всего, что их сейчас окружало. Впрочем его владения простирались и далеко за пределы этого роскошного отеля для избранных. Лишь поэтому Ник сюда и явился, готовый платить любую цену за помощь.
— За всегда не ручаюсь… За те годы, что был знаком с тобой, определенно научился, — не стал оправдываться и возражать он. — Так ты достанешь мне информацию?
Темноволосый мужчина хмыкнул.
— Конечно! Почту за честь! — Алекс соединил кончики пальцев на руках — жест, показывающий, что он прикидывает цену за свои услуги. — Но только ты же знаешь, что за все придется дорого платить…
— Бой? — с готовностью предположил Никита, а Алекс тут же кивнул.
— Целая серия боев по моим правилам. И уж будь любезен побеждать и проигрывать, когда я прикажу, а не когда тебе вздумается. Все, халява закончилась.
Никита молча кивнул.
— Есть надежные люди? Сам соберешь команду? — уточнил его прежний босс.
— Нет, — Никита безразлично отвернулся. — Пусть все будет на твой выбор.
— Без проблем! — Алекс развел руки, как делают фокусники в цирке, говоря «вуаля». — Тогда тебе сейчас принесут контракт. Советую внимательно ознакомиться.
Ник кивнул и заговорил снова.
— И еще одно… Через какое-то время я приведу к тебе обращенную… несовершеннолетнюю… Я хочу, чтобы ты ее вытянул… Знаю, через что ей придется пройти, но другого выхода у нее все равно нет…
— А как же твои принципы, Ник? — грязно ухмыльнулся мужчина в сером костюме. Никита предпочел не замечать его масляный взгляд и мерзкую улыбочку.
— Тут совсем другое. Она безнадежна… Онкология на последней стадии, — лишь сухо пояснил он.
— Ах вот как, — немного разочарованно протянул Алекс. — Ну, что ж… Безнадежные — самые верные и благодарные слуги…
ГЛАВА 26
Шум снизу приближался и расползался по дому. Промедлив еще несколько секунд от охватившего шока, девушка подскочила с кресла, роняя книгу на пол и крепко сжимая в руках листок, который только что читала. Какое счастье, что на полу оказался ковер, сверху покрытый мягкой волчьей шкурой! Она и заглушила удар, а Марьяна метнулась в спальню, как в место, к которому она привыкла больше других. В какой-то миг ей пришла вполне рациональная мысль запереться на сейфовый замок. Уже слыша топот ног по лестнице, она попробовала затворить непомерно тяжелую бронированную дверь, а потом крутануть увесистое колесо ручки. Та не поддалась ни на миллиметр. Возможно, для этого еще требовался какой-нибудь ключ… Кожей чувствуя приближение чужаков, опасных чужаков, в последние секунды она бросилась в гардероб, забилась в самый дальний угол, под длинные полы пальто и плащей, и замерла, стараясь не дышать. Сердце билось так ошалело, что его стук, казалось, был слышен по всей комнате и оглушительными ударами колокола отдавался в ушах, а, между тем, в дверь уже кто-то вошел…
Марьяна зажмурилась. Грубые мужские голоса раздались совсем близко.
— Тут, кажется, тоже никого… — отчитался один из них, и его обладатель, вроде бы, вышел.
— Чисто, — пробасил другой издалека.
— На втором тоже никого. Пусто, — подхватил третий.
В уши врезались и другие обрывочные фразы того же рода. Голоса то приближались, то отдалялись. Насколько она могла судить, людей было много, и они были настроены решительно и воинственно. Где-то грохотала мебель, падали какие-то предметы, через какое-то время начали раздаваться нервные смешки и ругань. Похоже, пришедшие удостоверились, что хозяина дома нет, и общее напряжение спало. Среди нестройной какофонии всех этих звуков Марьяна вдруг расслышала знакомые интонации.
— Похоже, наш кровопийца неплохо устроился… — раздался как всегда певучий и слегка насмешливый голос Барона. Если он и нервничал хотя бы немного, заметно это не было. — Что ж… подождем… и осмотрим все еще раз… — беспечно произнес он где-то совсем близко.
Девушка превратилась в статую. Мышцы болели от напряжения, как и поджатые под себя ноги, но пошевелиться она не смела. Только сидела, закрыв глаза, вцепившись пальцами в натянутый до колен край футболки, и вслушивалась в каждый треск, в каждый возглас, в каждый скрип, в каждый вдох. В комнате явно раздавались чьи-то шаги, она физически чувствовала чужое присутствие, его присутствие, его жадный взгляд, обшаривающий комнату. На какое-то время все погрузилось в полную тишину, и это было ужаснее всего, потому что она знала, что он не ушел. Он затаился, подстерегал, как змей, бесшумный, опасный и всегда готовый к броску и ядовитому укусу. А еще он оценивал эту обстановку, атмосферу, будто примеривался или пытался восстановить в воображении то, что здесь могло происходить… Ведь не мог он до сих пор не знать, что было между ними… он сам все это спланировал и подстроил…
— Шеф, там в кабинете еда, заказанная из ресторана… — отчитался вдруг один из его людей. — Еще теплая… Вампиры жрут это все?
Барон ничего не ответил. Возможно, сделал какой-нибудь знак рукой, приказывающий всем замолчать и прислушаться. На комнату вновь обрушилась оглушительная тишина. Пульс у Марьяны отсчитывал доли секунды, пока его не оборвал звонок мобильного, ее мобильного, оставленного на постели… Потом звонок прекратился. Марьяна затряслась крупной дрожью, готовая закричать, потому что дверь гардеробной поехала в сторону, а потом включился яркий свет. Барон, а это был, несомненно, он, задержался у входа на несколько мгновений, а потом размеренным, уверенным шагом направился по проходу вдоль полок и отделений с висящей на вешалках одеждой.
Дойдя до места, где она сидела, трусливо поджав под себя ноги, Виктор остановился и осторожно раздвинул в стороны многочисленные плащи, пальто и куртки. Несколько слоев ткани проехались по ее голове, лицу и плечам, а потом оставили ее полностью беззащитной перед ним.
Девушка заставила себя открыть глаза и посмотреть на возвышающегося над ней мужчину. На нем были темные кожаные штаны с какими-то ремнями и многочисленными карманами, увесистые высокие берцы и простая светлая футболка, мягко обтягивающая рельефные мускулы. Темные, как угольки, глаза, казалось, выжигали на коже девушки какие-то узоры. Красивые сочные губы улыбались мягкой таинственной улыбкой.
— Какая милота… — с легкой иронией и мягкой хрипотцой произнес он тихо. Из его груди вырвался выдох то ли облегчения, то ли удовольствия. — Марьяна… Моя хорошая девочка… Тебе не кажется, что прятаться полуголой в мужском гардеробе, это как-то… пошло? — Его рот чуть скривился в более жесткой усмешке, а рука протянулась к ней ладонью вверх. — Вставай-ка… и для начала оденься…
— М-мне не во что… — едва дыша, выдавила из себя она, еще крепче прижимая к груди листок бумаги, который не успела даже спрятать за спину.
