Мороженка тут же поменяла свой цвет и на лице мага появилась счастливая улыбка. У меня была такая же в пять лет, когда папа впервые купил мне крутое эскимо. Только вот я позабыл это чувство, а Витюша нет. Мало того, он испытывает его каждый раз. Вот что поразительно. Вот настоящая магия.
— Контроль внутреннего ребенка, — невольно вырвалось у меня.
— Все мы дети. И всегда были ими и остаемся. Просто забываем, как это, — пояснил Витюша, — ты вот в детстве что любил больше всего делать?
— Вырезать картинки из журналов, — мне почему-то стало немного стыдно.
— Почему?
— Я из небогатой семьи, и у меня было мало игрушек. Зато папа выписывал кучу журналов. «Техника молодежи», например и «За рулем». Я вырезал из них самолетики, танчики, машинки и играл на диване.
— Отличное хобби! Попробуй это повторить! — подзадорил меня Витюша, — ты будешь сильно удивлен.
— Да ну нахрен, — я с сомнением закусил губу.
— Попробуй!
— Ладно, — пообещал я, — но скажи, как мне разделить древних?
— Волк знает, и ты знаешь. У вас получится. А мне пора. Приятно было встретиться. Поезд уже пришел! Ту-ту!
Маг внезапно исчез, словно его здесь и не было, и мы с Рагни остались совершенно одни, не считая гигантского монстра в куполе под нашими ногами.
— Идем за частицей, — сказали мы с Рагни одновременно, но эта мысль принадлежала не нам. Вернее, всем нам.
Глава 4. Начинался новый день
— Они проверили дрон и мобильный телефон, — сказал я, поворачиваясь к Даниле, — все чисто. Телефон был украден черт знает у кого и взломан еще полгода назад. Симка зарегана на покойника. Сам дрон был куплен недавно, распакован и запущен из машины, стоявшей в квартале от нашего штаба.
— Выходит, что конспирация у него все еще на высоком уровне, — учитель подпер рукой подбородок, — пока он не допустил ни одной ошибки. Все слишком уж хорошо сыграно.
— Ну он же Игрок, — пошутил я.
— Мы все игроки. А твой болван в маске об этом забывает. В этом его просчет. Он думает, что играет в аналог шахмат, только с живыми фигурами, но здесь другой уровень, — Данила внезапно осклабился, — у нас конь может взбрыкнуть, соскочить с доски и навалять тебе по сраке! И вот к этому мы и должны стремиться. Ты должен стать этим жеребцом.
— Спасибо, учитель, что выбрали для меня такую роль!
— Не за что. Давай напрямую, Сережа. Игра в смерть продолжается. Конечно, в глобальном смысле тебе волноваться не о чем. Даже если Игрок разрежет тебя на кусочки и сожрет, то ты все равно окажешься в Море забвения и сможешь какое-то время помогать всем нам.
— Если захочу, — добавил я.
— Захочешь, — голос учителя стал ниже и жестче, — захочешь. Мы — единственные, кто сможет помочь тебе в послесмертии будучи живыми. Мы протянем твое сознание и проводим куда ты захочешь.
— Но сначала надо будет поработать. Даже после смерти ведьмаку не будет покоя.
— Все верно. Но не стоит считать, что это какой-то кошмар. Это бытовуха, Сережа. Без нашей помощи ты окажешься на улицах Лимба и со временем просрешь весь свой свет. Или ты думаешь, что Закатный город примет тебя?
— Не примет. Я не готов.
— Рад, что ты это понимаешь. Так вот. Это я все к чему веду? Не бойся Игрока. Смерть в реале — это как уснуть, а потом проснуться. Просто ты уже знаешь где и как. Удобно, согласись.
— Угу.
— Поэтому и не бойся творить всякую дичь. Будь магом. Удивляй. Поражай! Этого от тебя все и ждут.
— Этого недостаточно, — возразил я, и на лице Данила скользнула тень недовольства, — игрок — маг реальности, и я плохо понимаю, что это значит.
— Забей, — отмахнулся Данила, — ты тоже крутой маг реальности. Можешь взять и иссушить человека на месте. В реале, заметь! Можешь выйти из тела и проследить за кем-либо! Это не магия что ли, по твоему?
— Но Игрок…
— А что Игрок? — Данила поджал губы, и его голос слегка задрожал. Я понял, что учитель на грани яростного порыва. Сдержится? Сдержится. Он вот умеет брать себя в руки.
— Пойми правильно, Сережа, — мягко сказал Данила и ласково улыбнулся, — мы все маги. Сновидения, реальность, Лимб, нижние уровни — нет никакой разницы. Вы сами создаете ее в своих головах. Вам с детства вбивают что можно делать, а что нельзя, а границы собственного сознания вы выстраиваете по вдолбленным шаблонам. Вот ты себе каким-то образом вбил в башку, что нельзя предугадывать будущее — получи, распишись. И не получится у тебя. А Игрок вот считает, что сны — это глупая безделушка, песочницы для недоучек. И где его астралы? Правильно, в заднице. Он вообще снов не видит!
— Это сознательно выстроенный барьер!
— И кто же тебе это сказал? Игрок? — Данила вопросительно поднял бровь.
— Нет…
— Ты сам это придумал? И поверил в эту херню, да? Потыкался пару раз в его сон, как мальчик писькой в девочку в детском садике, не понял ни хера и решил, что секс взрослые придумали, да? Так по-твоему? Идиот!
— Но учитель…
— Я потратил десятилетия, чтобы доказать вам всем — нет ничего невозможного! Вы слушаете меня, ужасаетесь, киваете своими тупыми головами и продолжаете лепить какую-то херню! Мать вашу! За что мне такие ученики? Сережа, ты либо станешь магом, либо сдохнешь. Другого, увы, не дано! Тот кто встает на наш путь — идет до конца. Соскочить нельзя! Не дадут! Хоть в тайгу уедь, хоть в Бразилию. Для нас нет расстояний. Кончай заниматься херней! Это еще что такое?
— Где? — я растерянно обернулся и увидел клубы сиреневого тумана, медленно ползущие из-под двери кабинета.
— Сиреневый тума-а-ан, — протянул я, потому что внезапно услышал эту песню.
— Я и без тебя вижу, что не изумрудный. Что это?
— Это мой звонок на телефон. Стоит на неизвестные номера. Даже умудрился сюда пробиться!
— Пошел вон, — Данила резко выставил руку вперед, и меня вышвырнуло из кабинета в мгновение ока. Да уж. И чего это учитель взбесился? Нормально же разговаривали.
— Сиреневый тума-а-ан, — продолжал надрываться телефон. Я разлепил глаза и снял трубку. Даже не поглядел сколько сейчас времени. Часов шесть, наверное. Ну и ночка. То Погасший мир, то подзатыльник от Данилы. Что дальше то будет?
— Слушаю, — я прислонил телефон к уху.
— Через полчаса на Балтийском вокзале, Сергей Викторович, — быстро сказал искаженный голос, — будьте один и при оружии.
— Понял. С кем надо встретиться?
— Сами узнаете. Не волнуйтесь и возьмите зонтик, на улице дождь.
— Ну это же Питер. Но спасибо за заботу.
— Не за что. Вы же мне еще понадобитесь. Фигуры летят одна за другой, но вы не видите этого. Останутся самые сильные. Вы — один из них.
