Когда поднимаешься по лестнице на этаж номер сто тридцать, ты приходишь в исступление, начинаешь произносить громкие слова, ораторствовать.
Никто из людей, кроме, возможно, Фертилити, не знает, каких каждодневных усилий мне стоило поддерживать себя в такой форме.
Представь, как бы ты себя чувствовал, если бы вся твоя жизнь превратилась в работу, с которой ты не смог бы справиться.
Нет, все думают, что вся их жизнь должна быть как минимум такой же развлекухой, как мастурбация.
Я бы хотел увидеть, как эти люди попытаются скитаться по гостиничным номерам, питаться гостиничной пищей с низким содержанием жиров и в промежутках заниматься убедительным фальсифицированием глубокого внутреннего мира и гармонии с Богом.
Когда ты становишься известным, обед — больше не пища; это 570 граммов белков, 280 граммов углеводов, без соли, без сахара, обезжиренное топливо. Питание каждые два часа, шесть раз в день. Еда — это больше не еда. Это усвоение белков.
Это похоже на крем для омоложения кожи. Мытье — очистка кожи. То, что раньше было дыханием, теперь — усвоение кислорода.
Я буду первым, кто поздравит человека, который сможет лучше фальсифицировать безупречную красоту и изрекать туманные вдохновляющие фразы:
Расслабьтесь. Все дышите глубже. Жизнь прекрасна. Будьте справедливы и добры. Дарите любовь.
Что-то в этом роде.
На большинстве мероприятий эти глубокомысленные духовные изречения и мнения попадали ко мне от команды авторов в последние тридцать секунд перед тем, как я поднимался на сцену. Вот для чего была нужна молчаливая молитва в начале. Она давала мне минутку, чтобы посмотреть на пол сцены и прочесть мой текст.
Проходят пять минут. Десять минут. 400 миллиграммов Дека-Дюраболина и тестостероновый ципионат, которые ты вколол только что за сценой, все еще маленькая круглая пуговка на коже твоей жопы. Пятнадцать тысяч доходных верующих стоят на коленях там, перед тобой, склонив головы. Также, как вой скорой помощи разносится вдаль на тихой улице, ты чувствуешь, как эти химикаты разносятся по тебе потоками крови.
Литургические одеяния я начал носить на сцене из-за того, что при достаточном равновесии в твоей системе половину времени ты — деревянная прокладка.
Пятнадцать минут проходят, а все эти люди на коленях.
Когда ты готов, ты просто говоришь его, волшебное слово.
Аминь.
И шоу начинается.
«Вы — дети мира во вселенной вечной жизни и безграничного изобилия любви и благодати, бла, бла, бла. Идите с миром».
Откуда команда авторов выкопала все это, я не знаю.
Давайте не будем вспоминать о тех чудесах, которые я творил по общенациональному телевидению. Моем маленьком чуде в перерыве Супер Кубка. Всех тех катастрофах, которые я предсказал, жизнях, которые я спас.
Вы знаете старую пословицу: Это не то, что вы знаете.
Это тот, кого вы знаете.
Люди думают, что очень легко быть мной, и выходить перед людьми на стадионе, и направлять их молитвы, и затем быть пристегнутым ремнем безопасности в реактивном самолете, который долетит до следующего стадиона в течение часа, все время сохраняя энергичный, здоровый облик. Нет, эти люди будут по-прежнему называть тебя сумасшедшим угонщиком самолета. Люди не знают главного об энергичной динамичной здоровой энергичности.
Пусть они попытаются отыскать достаточное количество меня для аутопсии. Кого заинтересует, если у меня обнаружится нарушение работы печени. Или если мои селезенка и желчный пузырь увеличились под действием гормонов роста. Как будто они сами не вкололи бы себе что-то извлеченное из гипофиза трупа, если бы считали, что смогут выглядеть так же хорошо, как я выглядел на телевидении.
Когда ты известен, ты рискуешь, принимая левотироксин натрия, чтобы оставаться худым. Да, ты должен беспокоиться о своей центральной нервной системе. У тебя бессонница. Твой метаболизм резко возрастает. Твое сердце стучит. Ты потеешь. Ты нервничаешь все время, но ты выглядишь потрясающе.
Помни, что твое сердце бьется только ради того, чтобы ты мог быть гостем на обеде в Белом Доме.
Твоя центральная нервная система нужна для того, чтобы ты мог обратиться к Генеральной Ассамблее ООН.
Амфетамины — это самый американский наркотик. Ты делаешь так много. Ты выглядишь потрясающе, и твое второе имя — Достижение.
«Все твое тело, — кричит агент, — это лишь объект для показа дизайнерской линии спортивной одежды!»
Твоя щитовидная железа прекращает производить натуральный тироксин.
Но ты все еще выглядишь потрясающе. И ты, ты Американская Мечта. Ты — источник постоянно растущих доходов.
По словам агента, эти люди ищут лидера, им нужна энергичность. Им нужна массовость. Им нужна динамичность. Никому не нужен маленький щупленький бог. Им нужен перепад в 76 сантиметров между размерами твоей грудной клетки и талии. Большая грудная клетка. Длинные ноги. Подбородок с ямочкой. Большие икры.
Им нужен больше, чем человек.
Им нужны гигантские размеры.
Никто не хочет простой анатомической правильности.
Людям нужно исправленное тело. Хирургически исправленное. Новое и улучшенное. С силиконовыми имплантами. С инъекциями коллагена.
К слову, после первых трех месяцев приема Дека-Дюраболина я не мог нагнуться достаточно низко, чтобы завязать себе шнурки; такие у меня короткие руки. Не проблема, говорит агент и нанимает кого-то, кто завязывал бы мне шнурки.
После приема в течение семнадцати недель какого-то сделанного в России Метахапоктехосича, все мои волосы выпали, и агент купил мне парик.
«Мы должны пойти на взаимные уступки, — говорит мне агент. — Никто не захочет поклоняться Богу, который сам завязывает себе шнурки».
Никто не захочет поклоняться, если у тебя такие же проблемы, такое же плохое дыхание и грязные волосы и заусеницы, как у обычного человека. Ты должен быть всем, чем обычные люди не являются. Там, где они терпят неудачу, ты должен пройти весь путь. Будь тем, чем люди очень боятся быть. Будь тем, кем они восхищаются.
Людям, разыскивающим мессию, нужно качество. Никто не захочет следовать за неудачником. А когда это доходит до выбора спасителя, они не удовлетворятся простым человеком.
«Для тебя парик лучше, — сказал агент. — Это новый уровень в последовательном совершенствовании, которому мы можем доверять. Выход из вертолета, воздушные потоки от пропеллера, каждую минуту на людях ты не можешь контролировать, как выглядят твои настоящие волосы».
Как агент объяснил мне свой план, мы не нацеливаемся на маленькие группы людей, только на большинство.
Он сказал: «С этого момента думай, что ты — диетическая кола».
