— Доброе утро, сударыня! — неожиданно услышала я и подняла голову, отвлекаясь от ненавистного занятия.
— Утро доброе, сударь! — вежливо ответила, разглядывая незнакомца.
Он выглядел лет на двадцать пять, тридцать, был невысок, широк в плечах, упитан и явно привык ни в чем себе не отказывать. Мужчина стоял возле нашей калитки, оставив свой экипаж позади.
— Что вам угодно? — спросила его, стараясь быть вежливой.
— Понимаете, я заблудился, мне нужно попасть в Севастьено, но этот пьяница-кучер явно что-то напутал! — сообщил мужчина, с интересом рассматривая меня с ног до головы.
Он не был красавцем, но отталкивало в нем не это. Я машинально закуталась в шаль сильнее: мне не понравился его взгляд. Такой взгляд можно было назвать вульгарным, излишне откровенным, а улыбка его чем-то напоминала гнилой оскал графа Богданова.
— Вы молодой граф Крайнов? — пораженная собственной догадкой, произнесла я, а сама скрестила за спиной пальчики, мысленно молясь о том, чтобы это было неправдой.
Мужчина несколько изменился в лице и прищурил один глаз.
— А вы? — так и не представившись, произнес он.
— Меня зовут Риана Строгонова — наши отцы недавно сговорились о помолвке между нами, — сдавленно выпалила я.
Снова в его взгляде промелькнуло что-то странное, а потом по лицу расплылась невероятно широкая и отвратительная улыбка.
Он сделал шаг в мою сторону, торопливо распахнул калитку, ухватил мою руку и поцеловал ее, задержавшись губами на моей коже несколько дольше, чем того требовал этикет.
— Я рад нашему знакомству! — объявил он. — Сама судьба привела меня к этим воротам! — распылялся Константин.
Слащавый голос его царапал слух, но я стоически терпела и улыбалась: «Он должен стать моим мужем?»
Все внутри противилось этой мысли до тех пор, пока я не вспомнила об Алисе, и горечь разочарования уже не давила на меня так сильно. И потом, он явно был лучше, чем старый граф, хотя кто угодно был бы лучше этого проклятого душегуба!
Я одарила жениха фальшивой и вымученной улыбкой.
— И я, очень рада, Константин! — заверила его в своем расположении.
— Могу ли я в таком случае нанести визит вежливости в дом своей невесты? — поинтересовался он.
Я прикусила губу и согласно кивнула, приглашая его последовать за мной.
Он назвал меня своей невестой, а мне полагалось обрадоваться, но я вместо этого чувствовала себя так, словно меня только что отправили на гильотину.
* * *
Мне передали, что к нам пожаловал сам граф Крайнов младший.
«Тот самый!» — кольнуло в груди, и я со всех ног понеслась в гостиную, едва не убившись на лестнице, так хотелось увидеть жениха Ри.
«А вдруг… что если он окажется… хорошим?» — робкой надеждой промелькнуло в мыслях.
Резко остановившись перед гостиной и с трудом не вписавшись в дверной косяк, я постаралась отдышаться и придать своему лицу хоть немного учтивости и спокойствия так, как меня этому учила сестра.
Они сидели за столом и пили чай, я вежливо поклонилась, попросила дозволения пройти и тоже села за стол.
Никто не уделял мне особо внимания, все смотрели на графа, слушали его.
Я тоже нетерпеливо и, наверное, неприлично таращилась на незнакомца: «Некрасивый», — подумалось мне, и я постаралась приглядеться.
Ри столько раз меня учила не замечать в людях только их внешность, а стараться разглядеть душу. А как ее разглядеть?
Посмотрела внимательнее на его лицо, глаза, прислушалась к голосу и ничего… никакого облегчения не почувствовала… Пропала недавняя окрыленность, с которой я сюда летела. Мне показалось, что глаза у него нехорошие, он словно играл с нами, и на сестру смотрел так, что мне захотелось взять ее за руку и увести.
Я перевела на нее взгляд. Ри всегда разбирается в людях лучше, чем я — она умнее и взгляд у нее острее.
Сестра ничего не ела, она выглядела расслабленной и немного задумчивой, смотрела прямо перед собой, но явно прислушивалась к разговору мужчин. Я знала этот взгляд. Если ей бывало тяжело, и нужно было решиться на что-то опасное, она вот так уходила в себя: вроде бы слыша и осязая все вокруг, но при этом смотря совершенно безразличным взглядом в одну точку. И еще она обязательно сжимала что-то пальцами, сейчас это была чашка, от которой поднимался тонкими струйками горячий пар. Мне принесли точно такую же, и я не могла коснуться ее ладонями, только тонкой ручки, а Ри сжимала горячий фарфор и словно не замечала этого.
— Вы приехала несколько раньше, чем мы вас ждали, граф! — тем временем произнес папа. — А как ваш отец, он еще здесь?
— Сказать по правде, я еще не был дома: заблудился по дороге и оказался в вашем имении, но отец, вероятнее всего, покинул усадьбу вчера утром, — отозвался молодой граф.
— Дорогой, тебе не кажется, что сама судьба направила к нам Его Светлость! — вежливо улыбаясь, прощебетала Милена.
— Я тоже так думаю! Увидев вашу дочь, я был околдован ее красотою! — объявил граф.
Ри вздрогнула и резко отдернула руки, удивленно уставилась на покрасневшие ладони.
Она спрятала руки и перевела раздраженный взгляд на мачеху.
— Судьба! — хмыкнула она. — Еще недавно вы говорили нечто подобное о другом человека, пожелавшем увидеть меня в качестве своей жены!
«Ой, как недобро посмотрел на нее отец!» — так, что мне опять захотелось сбежать из-за стола. Милена тоже со злостью прищурилась, да и гость посмотрел на сестру пристально, только улыбаться не перестал при этом.
— У меня есть конкурент? — с любопытством произнес он.
— Риана хороша собой и прекрасно воспитана — не удивительно, что другие мужчины обращают на нее свое внимание, но вы, граф, вне всякой конкуренции — мы с вашим отцом старые друзья! — объявил князь, одарив Ри предупреждающим взглядом.
— Я польщен! — явно довольный собой отозвался граф, продолжая смотреть на нее голодным взглядом.
— И как вам жилось в Австрии, граф? — в ее голосе не было любопытства, он мне показался каким стеклянным, каким-то тонким, немного надломленным и холодным.
— Превосходно, но… там я не встречал такой редкой и необыкновенной красоты, как ваша!
Ри снова отвела от него взгляд, мне вообще стало казаться, что она и смотрела на того через силу.
— Вы льстите мне! — пробормотала она, все так же отводя взгляд.
— Я тоже предпочитаю не баловать девочек утонченными словами: говорят, это взращивает ростки эгоизма в детях! — вставил свое словечко отец.
— Папенька, прошу у вас дозволения покинуть вас: мне что-то не хорошо! Я, наверное, пойду подышу свежим воздухом, — неожиданно произнесли Риа и торопливо встала со своего места. — Надеюсь, вы не станете на меня сердиться, граф? — она бросила взгляд на гостя.
