– А мы не можем сразу перейти к стадии, когда вы уже перегорели и я вам больше неинтересна? – спросила невинно.
Валентаев бросил на меня красноречиво-жадный взгляд. Примирительно вскинула руки.
– Просто спросила.
Когда машина остановилась напротив моего подъезда, отстегнула ремень безопасности и взялась за ручку, но дверь снова оказалась заперта.
– Мы что-то ещё не обсуди…
Меня схватили за руку, резко дёрнули и довольно грубо схватили, впиваясь в мои губы жёстким поцелуем.
Удивлённо замычала, попытавшись вырваться, но руки Валентаева напоминали тиски. Порывистый, голодный поцелуй незаметно превращался в более чувственный и умелый. Валентаев пробовал. Пробовал меня на вкус.
С глухим рычанием выдохнул мне в губы и отстранился. Серые глаза лихорадочно сверкали. Я ошеломлённо моргнула и прижалась спиной к двери.
– Мы же… уговор… – пробормотала несвязно.
Валентаев ехидно усмехнулся.
– Ты не говорила, что целовать тебя нельзя, а поцелуи — это не секс, значит, договор не нарушен.
– Но сейчас не ночь, – произнесла растерянно, словно пытаюсь оправдаться.
– Колючка… – Валентаев как-то сочувственно улыбнулся, будто ему жаль меня, и провёл большим пальцем по моей искусанной нижней губе. – Ты не устанавливала временные рамки. А ночь – понятие растяжимое. Для кого-то ночь длится восемь часов: с одиннадцати вечера и до семи утра, а моя ночь начинается не раньше двух и заканчивается в полдень. До полудня ещё уйма времени…
Я испуганно сглотнула, ожидая, что мужчина потребует продолжения, ведь была совершенно не готова.
– Не делай такие глаза, ты знала, на что идёшь, а я предупреждал, игры со мной опасны… – протянул низким севшим голосом и нажал кнопку разблокировки замков. – Заеду за тобой в два, будь готова.
– Так сразу используете первую ночь? – усмехнулась нервно, открывая дверь.
– Я ждал неделю, – ровно отозвался он, и добавил секунду подумав. – Будь осторожна и одевайся теплее. Холодно уже. И… хочу увидеть на тебе чёрное бельё.
Поджала губы и с силой хлопнула дверью. Проводила сорвавшийся с места джип негодующим взглядом и отправилась домой.
Готовиться…
4.1
С порога меня почти буквально снёс с ног запах горелого хлеба, жареного сала и заварной лапши. Проглотила подступивший к горлу тошнотворный ком, сняла кроссовки и поспешила распахивать окна.
– Лёшка, гад! – рыкнула, пролетая мимо сидящего за столом и жующего соседа.
– Ум? – флегматично отозвался он, приподняв голову. Жёлтые капли бульона с лапши забрызгали всё вокруг.
– Ну серьёзно, блин, хоть форточку приоткрывай, дышать же нечем, – уже спокойнее произнесла я, с удовольствием вдыхая хлынувший в тесную кухню свежий воздух.
– Холодно… Кто окно открыл? – на пороге показалась сонная и лохматая Танюха. Пижама в клетку на ней болталась как на вешалке и вообще, кажется, была мужской. – Авдеева, опять ты? – скривилась и подошла к навесному шкафчику с чашками. – Где моя кружка? Кто тронул панду? Убью… – соседка мигом проснулась и рванула барабанить в дальнюю комнату с криком. – Демид! Демид, открывай! Я знаю, что это ты украл панду!
Леха хрюкнул от смеха и подавился. Закатила глаза, похлопала парня по спине, заварила кофе в своей синей кружке и спряталась у себя. Слава богу свою семиметровую комнату я ни с кем не делила, а замок внушал доверие. Сама установила, вместе с новой дверью.
Телефон, валяющийся на узкой кровати, мигнул входящим сообщением.
Староста: «Через час, у центральной. Возьми пончики…»
Растёрла лицо ладонями, глянула на себя в зеркальную дверь шкафа, отметила бледность и лёгкую синеву под глазами, поражаясь, чем же я могла привлечь Валентаева?
Нет, я не уродина, но, как заметила Алёна, не в его вкусе. Может, просто никто не знает его вкусов? Или они переменчивы, как настроение девушек во время месячных? А может, он сразу понял, что я предприму попытку к сопротивлению?
Внутренности скручивала тревога, мелкой дрожью бил внутренний мандраж. Втянула перед собой ладони, растопырив пальцы и тяжело вздохнула. Пальцы подрагивали.
Распахнула шкаф и стала собираться в библиотеку, стараясь не думать о предстоящем вечере, но на глаза попался чёрный лифчик…
«Хочу увидеть на тебе чёрное бельё…» – фраза настолько отчётливо отпечаталась в памяти, что казалось, я слышала голос Валентаева прямо у себя над ухом. Не только голос, но и чувствовала его дыхание себя на своей разгорячённой после поцелуев коже, а ноздри щекотал древесно-цитрусовый аромат парфюма.
Уткнулась лбом в лакированную дверцу и судорожно выдохнула. К чёрту его!.. хочет чёрное, получит красное!
Приготовила комплект самого обыкновенного без «косточек» красного белья, которое покупала под платье на выпускной и отправилась заниматься, немного успокоившись.
За учёбой и общением с одногруппниками забыла обо всём на свете и не заметила, как быстро пролетел день. Пока позанимались, пока десять раз отвлеклись на посторонние темы, пока посмотрели презентацию, пока погуляли по парку, на ходу поедая хот-доги…
Я никого к себе близко не подпускала, но Артём из нашей небольшой компании заучек всё равно предпринимал попытки со мной флиртовать. Это… утомляло.
После затяжной болезни матери и её смерти, я едва ли смогла сама вернуться к обычной жизни. Квартиру со всеми вещами в далёком «урюпинске» сдала, а сама перебралась поближе к заветной цели. С собой не взяла ни единой её фотографии, даже образ постаралась вытравить из памяти. Просто… тяжело. И отношения с кем-либо только напрягали бы, я совершенно была не готова к эмоциональным качелям, не готова была отдаваться кому-то полностью, заботиться о ком-то кроме себя. Отношения высосали бы меня окончательно. Опустошили бы…
– Да, ладно, давай провожу до дома, – беззаботно предложил Артём, вышагивая рядом и пиная редкие листья, давно осыпавшиеся с деревьев и местами подгнившие.
– Оставь её, – осадила Даша, с каким-то садистским удовольствием облизывая мороженое. – Наша звёздочка ждёт избранного.
– Да пошла ты, – беззлобно отмахнулась я и как всегда дружелюбно улыбнулась.
На выходе из парка, у кованой ограды на глаза попался чёрный джип. Сердце подпрыгнуло где-то в районе горла и пропустило несколько болезненных ударов. Даже с шага сбилась.
– Ты чего? – озадаченно поинтересовался Артём. – Увидела кого?
Я пригляделась получше.
– Да так… показалось, – и правда… показалось. Валентаев уже везде мерещится…
Домой вернулась ближе к восьми вечера. Успела приготовиться к учёбе на понедельник, всё проверила, и полезла в душ, хотя мечтала о ванной, но наша давно проржавела, да и маленькая совсем, не поваляешься. Ещё в ней моются все мои четыре соседа… а моя брезгливость никуда не делась.
