— Не надо, — мотнула головой Тайка. — Все птицы давно улетели, одни вороны остались, а они людям помогать не любят — гордые слишком. А от воробьев толку мало. Значит, так: скорее всего упыри пойдут по прямой дороге — от старого кладбища прямиком к вязу. Если они решат свернуть в деревню, путь у них один — от поворота, где колонка. Там-то мы их и будем ждать — у самой границы круга. Арсений, твоя задача — поддерживать костер. Смотри, чтобы не погасло! Никифор, на тебе дрова.
— Будет гореть, как жар-птицыно охвостье!
Тайкин домовой ударил себя кулаком в грудь, и Сенька тоже закивал.
— Кира, ты спрячешься в кустах у оврага — на случай, если кто-то из злыдней решит подкрасться с той стороны.
— А можно, я там следов понаоставляю? — хихикнула кикимора. — Придет злыдень, наступит — и привет: ночка невезения обеспечена.
— Отличная идея! — Вытьянка хлопнула в ладоши. — Может, и с нашей стороны тоже сделаем кикиморополосу препятствий?
— Делайте, — разрешила Тайка. — Главное, сами не вступите, а то неловко получится.
— Нешто мы дурочки? — обиделась Кира. — Я еще и на дороге попрыгаю. Чего бы нет?
— Марьяна, ты отправишься в разведку к ограде — как только увидишь, что ползет упыриная рать, лети сюда со всех ног.
Тайка задумалась: а что потом? Как вытьянка сможет защищать поворот на деревню? Но та уже сама сообразила:
— Ага, а потом я возьму ружье. Заряжу его солью — и бабах!
— Но упыри не боятся соли.
— Ха! Еще как боятся, если ее с сыпучим чесночком перемешать. Вот, глянь, я тут уже намутила верное средство. — Марьяна с гордостью показала Тайке трехлитровую банку, доверху заполненную белой смесью. — Называется «Антиупырин». Здорово придумала?
— Молодец, — Тайка вытерла лоб. — Значит, на Марфе остается противоупыриная водичка, на мне — заклинания? А Пушок будет нашей авиацией. Уф, ну вроде и все…
— Ты не сказала, что делать мне, — подал голос Яромир.
Тайка немного смутилась: ну что он, сам не разберется? Ей было как-то неловко приказывать настоящему воеводе. Но раз уж начала распределять задачи, придется идти до конца:
— Ты будешь командовать собачьими войсками. Ну, и сам оружие не забудь… Ну что, ребят, погнали?
Мáрина ночь
Осенний закат догорел быстро, как спичка, но темнота, которую так ждали и затаившиеся до поры упыри, и маленькое Тайкино войско, пока не наступила.
На улицах зажглись фонари, везде в окнах горел яркий свет, подмигивали сквозь шторы голубые экраны телевизоров, играла музыка. Многие люди только-только возвращались с работы, готовили ужин, собирались всей семьей за большим столом. Печные трубы в Дивнозёрье дымили вовсю; запах грибного супа и рыбных котлет смешивался с ароматом шашлыка и свежей выпечки. На лавочки под березами на звуки раздолбанной гитары потихоньку стекалась деревенская молодежь…
— Я так понимаю, петь колыбельные пока рановато?
Лис обозревал окрестности с крыльца заброшенного дома. В его голосе Тайке послышалась печаль и, может быть, даже толика зависти. Чего это он, интересно? Неужто втайне хочет жить «как все люди»?
— Думаю, часа через три будет в самый раз. Сколько понадобится времени, чтобы они заснули?
— Не больше четверти часа — это если мы хотим, чтобы все успели добраться до своих кроватей.
— Да уж, пусть лучше доберутся…
Тайка передернула плечами, представив себе, как жители деревни один за другим валятся прямо там, где их настигло сонное заклинание. Нет уж, спасибо — это будет как-то чересчур.
— Если тебе нечем заняться — иди вон дрова помогай заготавливать, — предложил чародею Яромир, стоявший на крыльце по другую руку от Тайки.
— А сам чего не пойдешь?
Кощеевич фыркнул, словно ему предложили заняться чем-то неподобающим. Впрочем, кто знает — может, именно так он и думал. Он же принц… то есть княжич — или как там это у них в Навьем царстве называется? Наследник престола, в общем. Небось, и топор толком держать не умеет.
— Должен же за тобой кто-то присматривать, — Яромир тоже глянул на зажженные окна домов с какой-то тоской. — А то, не ровен час, учудишь чего-нибудь — смоешься, например, в самый неподходящий момент, а нам потом выкручиваться.
— Да ладно тебе, — с кислой миной пробурчал Лис. — Вот стоило один раз от Змея удрать, и все, меня уже в трусы-предатели записали? Да я, к твоему сведению, во время войны из одного котла со злыднями кашу ел, а с упырями песни пел во время привала…
— Вот то-то и оно. А вдруг воспоминания о старых добрых деньках нахлынут? Встретишь какого-нибудь старого приятеля, с которым вы вместе нетопырями в небе кружили, да и переметнешься на ту сторону.
Яромир глянул на него с вызовом, и Тайка вздохнула: ну, начинается…
— Это вряд ли, — с сомнением протянул Кощеевич. — Тут незнакомые упыри полезут, местные. Они мне никто — стало быть, и жалеть их нечего. Хотя не то чтобы я когда-нибудь жалел упырей… и, кстати, в нетопыря я превращаться не умею.
— А давайте вы хотя бы сегодня не будете ссориться? — вздохнув, попросила Тайка. — И без вас тошно.
— Не волнуйся, ведьма. Упырь тебя небольно укусит: раз — и привет, — оскалился Лис.
Ух, зубы бы ему пересчитать за такие шуточки.
— Ага, змея тоже небольно кусается! — огрызнулась Тайка. — Кусь, и все.
Яромир с недоумением глянул на них обоих и пожал плечами:
— Думаю, вы ошибаетесь. Я слышал, что змеи, как и упыри, кусаются довольно-таки ощутимо.
Лис, фыркнув, закатил глаза, а Тайка, оперевшись на скрипучие перила, буркнула:
— Умеете вы оба утешить!
***
Больше всего на свете она ненавидела ожидание… Вот и сейчас ей казалось, что уже миновала вечность, а на самом деле прошло от силы полчаса. Но, по правде говоря, Тайке не хватило бы и всего времени мира, чтобы подготовиться к грядущему сражению, потому что есть вещи, к которым ты никогда готов не будешь, как ни старайся. Ее преследовало чувство, что она забыла о чем-то важном, хотя вроде задания всем раздала, все предусмотрела…
С синего неба крупными хлопьями повалил снег, укрывая землю, и на душе будто бы стало немного светлее.
— Ага, стало быть, Мара Моревна в этом году выйдет гулять под невестиным покрывалом… — задумчиво протянул Лис, втягивая носом морозный воздух (Тайку очень забавляла эта его звериная привычка).
Яромир же, увидев в глазах Тайки вопрос, поспешил пояснить:
— Сегодня в полночь сотрутся границы между сном и явью, дивью и навью — двери меж мирами откроются на каждом перекрестке и до самого рассвета будут стоять распахнутыми настежь. Говорят, в эту ночь наши земли обмениваются зачарованными нитями, из которых плетутся узоры будущего года. А сплетает их Мара Моревна — она и чародейка, и воительница, и царица — в общем, настоящая хозяйка всего волшебства. Не то что этот ваш жаба-Мокша. Она властна над жизнью и смертью, поэтому многие ее боятся. Говорят, мол, под ее стопами увядает и сохнет все живое, а тот, на кого она перстом укажет, непременно умрет. Но на самом деле она вовсе не злая, просто следит за порядком: чтобы все было как должно, а не иначе.
