– Уж явно не за этим! – Ольга отвернула лицо.
– Симпатичное. – Усмехнувшись, я поцеловал ее в предоставленное мне ушко.
– Что ты делаешь? – простонала она, когда я зажал губами ее мочку.
Я был занят, так что не ответил.
Руки женщины ослабли. Воодушевленный этим, я перешел к исследованию ее шеи.
– Прекрати, – просипела она.
– Все нормально. Я закрыл дверь, – успокоил ее я и в этот момент чуть не получил коленом в пах. Повезло, что мы стояли слишком тесно друг к другу, отчего замаха не вышло, да и я успел среагировать.
– Ты чего? – отодвинулся я от Ольги.
Теперь я уже взаправду удивился.
– Я же просила перестать! – тяжело дыша, ответила она.
– Чего пришла тогда? – бросил я, разочарованно устраиваясь в кресле.
– По делу. – Ольга уселась рядом со мной на стул.
Несмотря на взятый ею деловой тон, выглядела она сердитой. Но спустя минуту черты лица женщины разгладились, и она изобразила непринужденную улыбку, словно между нами ничего особенного не произошло. Лишь сцепленные в замок пальцы рук да затянувшаяся пауза говорили о ее неуверенности.
Я крутанул ладонью, подстегивая Ольгу продолжать.
– По поводу залога. – Она закинула ногу на ногу, еще больше закрывшись от меня, и стала объяснять: – Следователям МВД хоть и разрешили применять такую меру пресечения, как залог, но прокуроры не спешат его утверждать, а судьи тоже словно все сговорились и без санкции прокурора наши ходатайства рассматривать отказываются, хотя это противоречит закону. – Ольга недовольно поджала губы. – У меня сейчас дело. Это я по нему на днях приходила в отдел, – напомнила мне она о нашей с ней недавней встрече у крыльца. – Там тоже обвиняемый ранее несудимый, тоже имеет обширную историю болезни и тоже платежеспособен. Но Митрошин дать санкцию ни в какую не соглашается. – Ольга возмущенно выдохнула. – Курбанов добиться от него ничего не смог, – сообщила она подробности, которые я выслушал без восторга.
– Так ты из-за этого с ним флиртовала? – понимающе улыбнулся я.
– Вот еще. – Ее глаза гневно сверкнули.
– Да ладно. – Я уже хотел над ней постебаться, как меня накрыло подозрение. – Или он тебе нравится? – внутри начала зарождаться ревность.
– Не твое дело! – отчеканила она.
– Странно ты ведешь переговоры. – Я все еще изображал невозмутимость, а самого уже распирало от нового для меня чувства. Неприятного. Словно у меня чего-то отобрали, что-то для меня очень ценное.
– Альберт, – не видя творящихся со мной перемен, Ольга трогательно протянула мое имя и озвучила просьбу: – Поговори с Митрошиным. Я знаю, только ты сможешь его убедить.
– Вот видишь, какой я уникальный и как тебе со мной повезло, а ты меня коленом по яйцам, – упрекнул ее я.
– Извини, – наигранно смутилась она и тут же пожурила: – Но ты сам виноват!
– Вот и обсудили дела. – Я демонстративно скрестил руки и уставился в потолок.
– Ну, Альберт. – Ольга подвинулась ко мне вместе со стулом, отчего ее нога коснулась моей. – Я поделюсь с тобой гонораром, – произнесла она кодовую фразу.
– В этот раз не получится. У меня и без того много дел, – отказал ей я.
Деньги мне, конечно, нужны, вот только как я объясню Митрошину свой интерес к этому делу? Да и обстоятельства изменились, моим доверительным отношениям с прокурором пришел конец.
– Но я же заплачу. – Ольга смотрела на меня с недоумением.
– Если бы дело было мое – взялся бы без вопроса. А так нет. Не буду я демонстрировать свой интерес к чужому уголовному делу. Прокурор же не дурак, может что-нибудь заподозрить. А мне нет смысла рисковать, – объяснил я расклад.
– Ну придумай что-нибудь. Ты же умный, – польстила она мне, смотря полным восхищения взглядом.
– Нет. – Я был непреклонен.
– А если я соглашусь поужинать с тобой? – Ольга сменила тактику и выдвинула убойный аргумент.
Еще пару дней назад это бы сработало, но вкупе с услышанным о Курбанове сделанное Зудилиной предложение имело обратный эффект. Ревность вновь во мне забурлила, требуя наказать виновницу ее зарождения.
Изобразив похабную ухмылку, я поинтересовался:
– А без ужина обойтись нельзя? – Для усиления эффекта я начал расстегивать ширинку.
– Чапыра! – От возмущения Ольга вскочила с места. Стул упал. Раздался грохот. – Ты это сейчас серьезно? – опешила она от моих действий.
– А чего тянуть? – все так же ухмыляясь, сказал я. – Без ужина обойдемся. Все равно же этим все и закончится, – как можно развязнее рассмеялся я.
– Мерзавец, – процедила она.
– Нет, мне это нравится. Она ради залога перед Курбановым задницей крутит, а как только я озвучиваю те же самые условия, что предназначались этому уроду, так сразу оказываюсь мерзавцем.
Звук пощечины заглушил мой смех.
– Ты, ты… – Раскрасневшаяся от гнева Ольга никак не могла подобрать эпитет.
– Я тот, кто может решить твою проблему, – помог я ей.
Ольга рванула к выходу, но, коснувшись дверной ручки, развернулась.
– Я не верю. – Судя по ее тону, она все еще не могла переварить сделанное мною предложение. – Ты ведь это не серьезно? – Она встала напротив кресла и заглянула мне в глаза, пытаясь в них что-то прочитать.
– Очень даже серьезно. – Хоть Ольга и была уже на взводе, я решил дожать. – А что тебя смущает? Ты озвучила задание, я – плату за его выполнение, – напирал я на обыденность ситуации. – Или ты считаешь, я за просто так должен перед прокурором подставляться?
В этот раз я успел перехватить ее руку.
– Я тебе предложила деньги! – прокричала она мне в лицо.
– Курбанову ты тоже деньги предлагала? – усомнился я.
– Руслан в отличие от тебя ничего не требовал!
– Какой благородный, – усмехнулся я на ее заявление.
– Да, благородный. Не то что ты! – процедила Ольга.
Я вспылил:
– Вот и вали к своему рыцарю!
Но вместо ответных оскорблений услышал всхлип. Ее глаза заполнялись слезами.
Злость тут же исчезла.
Сорвавшись с места, я подлетел к Ольге и, не решаясь обнять ее, остановился.
– Прости. – Я мысленно клял себя последними словами.
– Мерзавец ты, Чапыра, – повторила она, всхлипывая.
– Да вообще урод, – тут же согласился с ней я. – Извини, это все ревность.
– К Курбанову, что ли, приревновал? – В ее взгляде проскользнула хитринка. Хотя, наверное, показалось.
Я кивнул, подтверждая. Она слабо улыбнулась и раздумала реветь.
