Бренди заверяет написанное печатью - целует открытку своими графитовыми губами - и бросает ее в воздух. Ветер подхватывает картонный прямоугольник и уносит его в сторону взмывающих ввысь высоток делового центра Сиэтла.
Сет подает Бренди следующую открытку, и Бренди читает:
- Телеигры придуманы для того, чтобы мы спокойнее относились к случайным и бесполезным остаткам от полученного нами образования.
Поцелуй - и открытка летит в направлении озера Вашингтон.
Сет протягивает Бренди очередное послание миру.
- Будущее превратилось из надежды в угрозу. Когда это произошло?
Поцелуй - и ветер несет открытку к Балларду.
- Только тогда, когда мы сожрем эту планету, Бог подарит нам другую. Мы запомнимся потомкам не тем, что создали, а тем, что разрушили.
Вдали вьется змеей Интерстейт-5. Отсюда, с вершины Спейс Нидл, ответвления дороги, ведущие на юг, кажутся красными фонарями охотников. Ведущие на север - белыми.
Я беру открытку и пишу:
Я так сильно люблю Сета Томаса, что вынуждена его уничтожить. Я получаю огромную компенсаиию, преклоняясь перед ее величеством. Сет никогда меня больше не полюбит. Ни он, ни кто бы то ни было другой.
Бренди ждет, что я вручу ей послание и она зачитает мои страхи всему миру.
Но я не отдаю ей открытку.
А целую ее сама губами, которых у меня нет, и дарю ветру. Тот весело подхватывает легкую картонку и поднимает вверх, вверх, вверх, прямо к звездам. Неожиданно открытка замирает на мгновение в воздухе, стремительно падает и приземляется на суицидную сетку.
Пока я наблюдаю за тем, как мое будущее попадает в металлическую ловушку, Бренди читает еще одну записку от Сета.
- "Все мы умеем сами себя успокоить".
Я пишу другое послание и отдаю его Бренди.
Когда мы не знаем, кого нам ненавидеть, в нас появляется ненависть к себе.
Восходящий поток поднимает с суицидной сетки мои самые сильные страхи и уносит их прочь. Сет пишет, и Бренди читает.
- "Во мне нет ничего первоначального. Я - совместное усилие всех тех, кого я когда-то знал".
Я пишу, и Бренди читает.
- "Тот, кого ты любишь, и тот, кто любит тебя, никогда не могут быть одним человеком".
Перенесемся к нам, возвращающимся домой с Луны, - к Сету, Бренди и ко мне. Мы танцуем фраг на вечеринке в невесомости, в стеклянно-медной клетке - лифте. Бренди складывает крупные пальцы в кольцах в кулак и говорит парню в разноцветной форме, пытающемуся остановить нас, чтобы тот успокоился.
Вновь оказываясь на земле в двадцать первом веке, мы садимся в синее гробовое нутро взятого напрокат "линкольна", собираясь отправиться в отель. На ветровом стекле белеет нечто похожее на билет. Бренди вновь выходит на улицу, берет его и опять садится в машину. Оказывается, что это вовсе не билет, а одно из посланий из будущего, наших посланий.
Может, это мои самые глубокие страхи, думаю я с замиранием сердца.
И сейчас Бренди прочтет вслух:
"Я так сильно люблю Сета Томаса, что вынуждена его уничтожить…"
Да, я получаю огромную компенсацию. Но никто и никогда больше не захочет сближаться со мной. Ни Сет. Ни родители. Того, у кого нет губ, нельзя даже поцеловать. О, любите меня, любите меня, любите меня, любите меня, любите меня, любите меня, любите меня, любите меня! Я буду, кем хотите.
Бренди Александр держит открытку в своей крупной руке. И читает написанное на ней про себя. Потом кладет ее в сумку. Принцесса, принцесса!
- Такими темпами мы никогда не доберемся до будущего, - говорит она.
Глава девятая
Перенесемся в тот день, когда Бренди бросает в воздух над моей головой что-то мерцающее и кабинет логопеда у меня перед глазами окрашивается в золотистые тона.
Бренди говорит:
- Это вуаль.
Она кидает что-то другое, похожее на цветной туман, и мой мир становится красно-зеленым, расплывчатым.
- Шелковый жоржет, - объявляет Бренди.
И достает из плетеной корзинки для шитья, стоящей у нее на коленях, что-то искрящееся.
Мы одни. В кабинете логопеда, запертом изнутри. На стене - плакат с котенком. Вокруг меня все яркое, с мягкими очертаниями. Я вижу знакомые предметы в новом свете, словно смотрю на них через звездный фильтр. Все углы и грани стерты или размыты зеленью и золотом, отовсюду льется флуоресцентный свет.
- Вуали, - говорит Бренди, когда разноцветные дымки опускаются на меня. - Ты должна выглядеть так, будто хранишь кучу секретов. Если ты собираешься выходить во внешний мир, не позволяй людям видеть твое лицо, мисс Святое Терпение.
- Тогда можешь появляться где угодно, - продолжает и продолжает она.
Никто не показывает людям, кто он такой на самом деле.
- Если последуешь моим советам, тебе опять откроется дорога в нормальную жизнь, - говорит Бренди.
Просто для того, чтобы узнать о человеке правду, надо максимально к нему приблизиться, а это практически невозможно.
- Короче говоря, твое спасение - вуали и покровы, - произносит Бренди.
Заботливая принцесса - а она именно такая, - Бренди Александр никогда не спрашивает, как меня зовут по-настоящему. Ее не интересует, какое мне дали имя при рождении. Мисс Командирша с Несгибаемой Волей называет меня по-новому и дарит мне новое прошлое. Она притягивает ко мне иное будущее и не требует ничего взамен. Только единственное - привязанность к ней. Я должна почитать ее и боготворить.
- Отныне тебя зовут Дэйзи Сент-Пейшнс, что означает чудесное святое терпение, - говорит мне она. - Ты - заплутавшая в суете жизни наследница дома Сент-Пейшнс - суперсалона высокой моды. В этом сезоне мы демонстрируем шляпы. Шляпы с вуалью.
Я спрашиваю:
- Еахих гиак хи?
- Ты - последняя представительница одного старинного французского рода, - отвечает Бренди.
- Гдан аиха геклхих?
- Ты выросла в Париже, потом попала в школу, находящуюся на попечении монахинь, - говорит Бренди.
С воодушевлением принимаясь за работу, модельер Бренди Александр достает из корзины розовый тюль,
кружево и салфетку кроше, кладет все это мне на голову и начинает драпировать.
- Ты можешь не краситься, - говорит Бренди. - И даже не умываться. Хорошая вуаль - все равно что солнцезащитные очки с зеркальными стеклами, только она закрывает все твое лицо.
- Хорошая вуаль, - продолжает Бренди, - дарит тебе удивительное чувство постоянной защищенности. Ощущение уединения. Таинственности.
Она набрасывает на меня желтый газовый шифон. Укладывает в складки нейлоновую ткань с красным узором, улегшуюся поверх газа. Вообще-то в тесном мире, в котором мы живем, где людям достаточно взглянуть на тебя один раз, чтобы многое о тебе понять, хорошая вуаль - действительно очень полезна. Она - тонированные окна в твоем лимузине. Не внесенный в список номер твоего лица. Спрятавшись под покровом, ты можешь быть кем угодно. Например, кинозвездой. Или святошей. Густая вуаль как будто говорит:
