— Знаю, — напряженно кивнул Сэм, но руку не убрал, так и продолжал протягивать сжатую в кулак ладонь, без слов настаивая на том, чтобы я приняла его подарок. — Не возьмешь, выброшу.
— Послушай, Молотов, ты самый упрямый человек, которого я знаю! — резко начала я, но не собиралась ничего брать из рук Сэма. А вот любопытство мучало.
— Таким уж уродился, — мотнул головой Самуил и поторопил: — В последний раз предлагаю. Выброшу ведь.
И что-то в голосе Молотова было такое, отчего я поняла: именно этот предмет — самое дорогое, что было у Самуила. Я не знала, что таилось в его руке, но определенно очень дорогая и важная вещь.
Я смотрела на побелевшие костяшки мужской ладони. И не могла отвести взгляда от смуглой кожи со следами драки. Этот мужчина был именно таким: резким, закрытым от всего мира, жестким, не умел смеяться, шутить, с юмором у него все было тяжко. Но ведь он пришел ко мне. Если пришел, значит, любит?
И я протянула ладонь, коснулась напряженных пальцев. И тут же рука раскрылась, а на мою кожу лег теплый ободок. Простой, без украшений или камней.
— Это мамино кольцо. Из-за него я начал заниматься ювелиркой. Пусть будет у тебя, — сипло пробормотал Самуил и убрал руки в карманы брюк.
Однако всем телом подался вперед. Но будто сдерживал себя, не позволяя касаться меня.
— Перед смертью мама велела отдать кольцо в надежные руки, — словно через силу говорил Молотов, а я всматривалась в золотой обруч, простенький, неприметный, но так много значивший для моего мужчины. — И я подумал, раз уж мое сердце уже у тебя, почему и не отдать кольцо.
— Это очень подло с твоей стороны, Молотов! — прошептала я, и все же всхлипнула, — Ты ужасный человек! Ужасный!
— Я знаю, — совсем невесело улыбнулся Самуил. — Что поделать, такой вот мужчина достался тебе, Тиша. Не исключено, что за твой вредный характер.
— Вот уж спасибо, дорогой! — возмутилась я.
А Самуил улыбнулся. Не просто криво и надменно, а по-настоящему. Так, как он это делал во время нашего отпуска. И мое сердце сладко сжалось, прогоняя томительную нежность по венам.
— Назовешь "любимым" и помру от счастья, — улыбался Молотов.
— Фиг тебе! Живи и мучайся! — пригрозила я, а кольцо сжала в ладони. Кажется, золотой ободок не просто приятно согревал кожу, но и будто грел мою душу, заставляя ледяную корку трескаться и осыпаться мелкой крошкой.
— С тобой — хоть вечность, Тиша, — уже без улыбки проговорил Самуил и потянулся вперед.
Громкое и возмущенное "тяф" заставило меня вздрогнуть. Это хорошо, что собака напомнила о себе, иначе я бы сдалась Молотову прямо здесь, в коридоре.
35
Собачьего корма, конечно же, у Германа и Ари не нашлось. Но Молотов мгновенно решил эту проблему. Позвонил по телефону, и на пороге квартиры брата появился Никита с пакетом, в котором имелось все необходимое для моего нового питомца, включая корм и миску.
И пока я возилась с милым песиком, имя которому пока не придумала, Молотов занял самое странное, на мой взгляд, место. Мужчина не остался в гостиной, пусть я и несколько раз весьма красноречиво намекнула ему на то, что именно в той комнате будет удобно. Но Сэм все же застыл у кухонного окна, убрав руки в карманы брюк, и наблюдал за каждым моим движением.
А я смутилась. Понятно, что пижама и наспех собранные волосы в пучок — не превращали меня в прекрасную принцессу. Я скорее была похожа на ведьму, если учитывать еще и черные круги под глазами, да синяк на скуле. Но взгляд Самуила от этого не становился менее жадным.
Сэм молчал, однако его молчание было красноречивее любых слов.
И я позорно сбежала. Взяла и умчалась в ванную, чтобы хотя бы попытаться привести в порядок свой внешний вид, свои мысли и уговорить руки так сильно не дрожать.
В отражении зеркала я видела разбитую и раздавленную себя. Но даже в таком состоянии, когда все еще была жутко зла и обижена на Сэма, я понимала, что не стану больше убегать от него.
А кольцо так и лежало на моей ладони. С трудом разжала пальцы. Понадеялась, что шум воды поможет немного заглушить все звуки, в том числе и судорожные всхлипы, рвущиеся из груди.
Я все же разрыдалась.
Сэм подарил мне кольцо своей мамы. Самое дорогое сокровище, которое хранил много лет. Отдал мне. Пригрозил, если не приму я, то он выбросит украшение.
И как назло, кольцо идеально подошло, обхватило мой безымянный палец, словно было сделано на заказ для меня.
За спиной раздался негромкий щелчок. Ну почему я такая дура? Даже не сообразила закрыть дверь на замок!
И теперь Молотов стоял за моей спиной, заполнив практически всю ванную комнату собой.
Руками я вцепилась в края раковины, чтобы не упасть, а глаза крепко-крепко зажмурила. Но слезы все равно струились по щекам.
— Тиша…, - пробормотал Самуил в мой затылок.
Моя спина тут же оказалась прижата к широкой мужской груди. А обжигающие нежностью ладони обхватили меня за плечи, заскользили по рукам, перехватили так, что, казалось, будто Сэм окружил меня собой.
— Не плачь, родная, — сипло, на выдохе, но я отлично расслышала его голос. — Сделаю все, что скажешь. Только не плачь!
Я всхлипнула, вытерла слезы рукой, взглянула на Самуила через зеркало.
Молотов хмурился, возвышался надо мной, точно гора. Ее не сдвинуть, за ней можно спрятаться от всего мира, но и разбиться о нее тоже можно.
— А если попрошу уйти? — прошептала я.
А Сэм застыл, его пальцы перестали поглаживать и растирать мою кожу на руках. А сам Молотов, кажется, даже дышать перестал.
— Ты правда этого хочешь? — и взгляд смотрящий в самую душу.
Я молчала. Правда ли я хочу, чтобы Сэм исчез из моей жизни? Правда ли я хочу остаться без него? Без его рук? Дыхания? Глубокого голоса? И скверного, упрямого характера?
Я не двигалась. Молчала. Уже даже не плакала. И смотрела в глаза Самуилу.
Что именно он увидел в моем взоре — я не знала. Но, спустя вечность, он кивнул. Разжал свои руки, обнимавшие меня. Я пошатнулась, но устояла. Вновь вцепилась в края прохладной раковины. И смотрела на то, как Сэм делает шаг назад. Потом еще один, и еще.
Шумный выдох прошелся по натянутым нервам.
Тихо захлопнулась дверь ванной, и я осталась одна.
Вот так просто? Он ушел? Ушел и оставил меня наедине с моими тараканами? Беременную оставил?!
Вот же…. Засранец!
И я рывком распахнула дверь. А за ней — Молотов. Стоит. Смотрит на меня, сжав кулаки.
— Какого черта ты ушел?! — закричала я грозно. — Оставил меня там! Одну!
— Тиша, ну куда я без тебя? — глухо возразил Молотов и дернулся вперед, ко мне. Подхватил, прижал к себе, стиснул руками, зарылся в мои волосы пятерней, лицом.
