— Если они станут допрашивать Бродскую и она что-нибудь не то о тебе скажет… — тихо говорит Анна.
— Бродская не из той породы.
— Любой сделается из той породы, если дело примет дурной оборот.
Они молча смотрят друг на друга. То, что Аня говорит, — правда, и Андрей это знает. У Бродской нет детей, но у нее старенькая мама. Им нужно лишь пригрозить, что они ее тоже арестуют. Но даже если так, не все поддаются угрозам. Бродская — женщина с сильным характером. Да и потом, в чем она должна сознаться? В заговоре, который привел к тому, что рак дал метастазы? О каких «профессиональных упущениях» здесь можно говорить?
Хуже всего, что он находится в полном неведении. Он не может позвонить никому из коллег. Лена считает, что телефон прослушивается: «Пожалуйста, не звони мне». Похоже, она права.
Что, если он завтра придет на работу, отправится прямиком в администрацию и потребует объяснить, что происходит? Ему скрывать нечего. У него нет причин прятаться дома, как преступнику. «Я должен вам сообщить, что, начиная с этого момента, вы временно отстранены от исполнения обязанностей, вплоть до окончания расследования по факту злоупотребления ими…»
Отстранен, оставлен в подвешенном состоянии. Бродскую они арестовали, а его нет, хотя его привлекли к лечению сына Волкова раньше Бродской. Она попала в переплет из-за него. Если бы не Андрей, ей бы не пришлось оперировать Юру. Интересно, что она сейчас думает. Почему она должна защищать Андрея? Если бы не он, она была бы сейчас в Ленинграде и, наверное, как обычно, допоздна задерживалась на работе, спокойная, деловитая, всегда на высоте положения. Каждый день в больницу поступают новые пациенты, а времени всегда не хватает. Но ты привыкаешь к такой жизни.
«Вы временно отстранены от исполнения обязанностей, вплоть до окончания расследования»…
«Ей придется прикрыть свою мясницкую лавочку»…
— Как только Коля придет домой, я скажу, что ему придется уехать к Гале, — говорит Анна. Она бледна, но пытается казаться спокойной. — Книги, Андрюша. Нам нужно пересмотреть все книги.
— Что?
— И бумаги моего отца, на случай если мы что-нибудь пропустили.
— Я думал, мы все отвезли на дачу.
— Всегда что-нибудь, да не заметишь.
«Зато они ничего не пропустят», — думает Андрей.
— В книгах ты разбираешься лучше меня, — говорит он. — Тогда займись ими. А я разделаю курицу и поставлю ее вариться.
Она смотрит на него в изумлении.
— А ты умеешь?
— Конечно, умею, за кого ты меня принимаешь? Я миллион раз видел, как ты это делаешь. И вообще, у меня была практика в анатомичке, я делал вскрытия. Кстати, Аня, насчет моих учебников можешь не беспокоиться, в них ничего нет.
— Не забудь удалить желчный пузырь. И воды налей столько, чтобы она слегка покрывала куру, добавь перцу и пучок трав, что я насушила в прошлом году. Все равно, скоро мы сможем насобирать свежих.
Он смеется.
— А что ты смеешься? Откуда мне знать, чему вас там учили на вскрытиях?
— Я знаю достаточно, чтобы справиться со старой суповой курицей. Если что, я всегда смогу сменить профессию на мясника.
Она вскакивает с места, обвивает руками его шею и прижимается к нему всем телом. Он чувствует ее живот, непривычно и по-новому выдающийся вперед. И он в ответ крепко обнимает ее. Слишком крепко, судя потому, как у нее перехватывает дыхание, но он не в силах разжать объятия.
Коля возвращается от Левы довольно поздно, и вид у него виноватый. В гостиной пахнет наваристым куриным бульоном. Весь пол завален книгами и бумагами.
— Что это ты делаешь, Аня? Говоришь, у меня в комнате бардак, а тут вообще как Мамай прошел.
— Коля, подойди, сядь, нам нужно с тобой поговорить…
15
— Но теперь, в твоем положении, на велосипеде нужно ездить с осторожностью, — говорит Галина, протягивая Анне стакан чаю. — Чувство равновесия может подвести. Я очень обрадовалась, когда получила известие о ребенке. Твоя мать была бы счастлива.
— Я знаю.
— Всегда мечтала остаться здесь на всю зиму. Я устала от города, — признается Галя.
— А тебе не одиноко?
— Нет. Нас тут таких несколько — пенсионеров, круглый год живущих на даче, сама знаешь. Мы присматриваем друг за другом. По крайней мере, я на это надеюсь! Это моя первая зима, так что поживем — увидим. Скоро пойдет снег. Мой барометр резко упал.
— Но сегодня-то снега не будет?
— Наверное, нет, но он на подходе. Пей чай, и тебе нужно ехать. О Коле не беспокойся. Я о нем позабочусь. Он ведь взял с собой школьные учебники?
— Да, — говорит Анна и невольно улыбается, припоминая, как Коля выразил одновременно и возмущение и недоверие, когда она сказала ему, что никакие тяжелые времена не отменяют необходимости готовиться к экзаменам.
— Я могу помочь с естественными науками и математикой, хотя и подозреваю, что сейчас они все делают по-другому. Хорошо, когда в доме есть молодой человек, — будет кому рубить дрова и топить печку. Он кажется работящим.
Коля на огороде, перекапывает Галин участок под картофель, пока мороз не сковал землю. К Анниному удивлению, он сам вызвался.
— Он свой хлеб отработает, этот мальчик, — улыбается Галя.
— Должна тебе сказать, что дома он почти ничего не делает.
— А здесь будет, — заявляет Галя с полной уверенностью. — Ты же знаешь, какие они.
Галин единственный сын погиб на войне. С мужем они давно развелись.
— Я буду рада компании.
— Надеюсь, долго это не протянется. Как только все закончится…
— Не нужно ничего объяснять, Анечка. Лучше оставить все как есть, без объяснений. Коля — сын моей близкой подруги, это все, что мне нужно знать, и он останется здесь до тех пор, пока его здоровье не улучшится. Деревенский воздух и физические нагрузки пойдут ему на пользу. Естественно, что ты привезла его ко мне, — я же врач, кому, как не мне, с моей квалификацией, проследить за его состоянием.
— Не знаю, как тебя благодарить, Галя.
Пожилая женщина только отмахивается.
— Позаботься о себе. А я позабочусь, чтобы с Колей все было хорошо. Ему здесь, может, и будет немного скучно, зато всегда найдется работа, чтобы себя занять. — Она смеется. — А экзамены он сдаст на высший балл!
— Это так не похоже на Колю. Ох, я надеюсь, он не будет слишком скучать без пианино.
— Так и на тебя, это было не похоже, насколько я помню. Ты вечно рисовала, вместо того чтобы делать уроки.
— Я всегда боялась показать маме табель.
— Моя дорогая девочка, если бы твоя мама могла видеть, как ты живешь, она бы тобой гордилась.
