— У нее…
— Нет, — быстро успокоила его Ранна, — ожогов у нее нет. Но он ее сильно ударил. И на лице у нее просто жуть.
Эндрю сощурил глаза, охваченный такой неистовой яростью, что, казалось, чувствовал ее на вкус. На миг он даже пожалел, что Деннис Хэнли уже в мешке для трупов.
Ранна коснулась его руки:
— Хочешь с ней повидаться? Я им скажу, что можно.
Не дождавшись ответа, она куда-то отошла и спустя пару минут вернулась.
— Говорят, можешь к ней пройти. Пойдем, я тебя отведу. С ней сейчас Эвви, но я ее куда-нибудь уведу.
Когда он заглянул в палату, Лиззи еще держала на лице пакет со льдом. Увидев Эндрю, она опустила пакет и встретилась глазами с вошедшим. Он пытался подготовить себя к первому впечатлению от того, что сейчас увидит, представляя, как она может выглядеть и что он почувствует. Но, видно, подготовился он недостаточно. Он уж точно никак не ожидал увидеть уже наливающуюся на левой стороне ее лица обширнейшую гематому, распухший рот и залепленную пластырем губу. Любой взглянувший на нее сейчас с уверенностью бы сказал, что она выдержала двенадцать раундов с профессиональным боксером и все же ушла в нокаут.
— Смотри, кого я там нашла, Лиззи, — нарушила неловкое молчание Ранна. — И главное, очень вовремя. Доктор хочет, чтобы ты тут еще немножко полежала, и если все будет в порядке, то через пару часов ты можешь уже ехать домой. И я все гадала, как мы тебя повезем, если у Эвви машина забита под самую крышу. А теперь ты можешь поехать с Эндрю. — Она взглянула на Эвви и поманила ее пальцем: — Нам с тобою надо выйти. Сестра сказала, только по одному.
Когда они остались в палате одни, Эндрю подступил к Лиззи поближе:
— Господи Иисусе. Мне ужасно жаль.
— Чего жаль? — вскинула она удивленный взгляд.
— Что на полтора часа опоздал. Что умчался, надутый, потому что, видите ли, задели мое самолюбие. Я не должен был уезжать в Бостон.
— Я сама велела тебе ехать, Эндрю. У тебя есть работа, да и я… — Она вдруг замолчала, с прищуром глядя на него: — Кстати, а как ты здесь оказался?
— Мне позвонил Роджер. Сказал, что попросил тебя оставаться у телефона, но ты не берешь трубку. Он позвонил мне узнать, говорили ли мы с тобой. Рассказал о твоих подозрениях насчет Денниса и сказал, что у него плохое предчувствие. Я стал тебе звонить. А поскольку ты не отвечала — поехал домой. Когда уже подъезжал к дому, увидел пожарные машины… — Он замолчал, припомнив жуткое ощущение внутри, когда увидел фургон судебных медиков.
— Со мной все хорошо, — махнула рукой Лиззи, не дав ему продолжить. — Но давай сейчас не будем все это обсуждать. Я жутко устала.
Она откинулась на спину и закрыла глаза. Какое-то время Эндрю просто наблюдал, как она дышит, и благодарил небо, что видит, как мерно вздымается и опускается ее грудь. В этой застиранной больничной рубашке она казалась такой маленькой и бледной. И такой хрупкой. Он глядел на ее лицо с огромным синяком и пятнами сажи, и при воспоминании о том черном мешке, что вынесли из сгоревшего амбара, у Эндрю сжалось горло. Он едва не потерял ее.
Вот только она ему не принадлежала, чтобы он мог ее потерять.
Глава 42
20 августа
Открыв утром глаза, Лиззи увидела, как из окна просачивается слабый свет, и почувствовала запах приближающегося дождя. Проведя ночь полулежа на диване в гостиной, где Эвви и Ранна могли по очереди за ней приглядывать, Лиззи ощущала себя слабой и одеревеневшей, с ноющей от неудобного положения шеей.
Домой они вернулись уже сильно за полночь. Ранна помогла ей снять одежду, приготовила ванну с ромашкой, затем помогла Лиззи ее принять и вымыть голову. После этого, упакованную в мягкую фланелевую пижаму, ее устроили на диване, подперев подушками и заботливо подоткнув одеяло, как это делала Альтея, когда Лиззи была маленькой и лежала с простудой или больным животом.
В гостиной слышно было, как на кухне Ранна разговаривает о чем-то с Эвви. Голоса их сливались с шумом льющейся воды, и трудно было разобрать, что они обсуждают. Лиззи откинула одеяло и осторожно села на диване. Когда она поднялась на ноги, комната вокруг слегка качнулась. Лиззи подождала, пока пройдет первое головокружение, и побрела на кухню.
Когда она показалась в дверях кухни, Ранна метнула на нее неодобрительный взгляд:
— Это вообще что такое?
— Хочу кофе.
— Я принесу тебе кофе, иди ложись. Тут столько грязи с этим черным порошком. Еще не хватало, чтобы ты тут растянулась на полу.
— Ну, с ногами-то у меня, как ты помнишь, все нормально. Я вполне способна стоять.
— И вполне способна грянуться в любой момент и расшибить голову, — возразила Ранна. — Иди.
Лиззи позволила препроводить ее обратно к дивану. Ранна быстро взбила подушки, оттянула одеяло:
— Ложись-ка.
— Спасибо, — сказала Лиззи, когда Ранна уже подтыкала ей под спину одеяло, — что заботишься обо мне.
Губы у той слегка изогнулись в легкой блуждающей улыбке.
— Это я должна сказать тебе спасибо. После стольких лет и стольких ошибок мне все же дали второй шанс. И вдруг вчера я чуть тебя не потеряла! Это заставило меня осознать, как же много я в жизни упустила. — Она с чувством пожала плечами. — Так что теперь, наверное, я пытаюсь это упущенное как-то наверстать.
Лиззи проглотила внезапно набухший в горле комок.
— Ты выглядишь очень усталой. Ты сегодня вообще спала?
Не успела Ранна что-либо ответить, кто-то постучал во входную дверь. Ранна пошла открывать и через минуту вернулась, ведя за собой Эндрю.
— Вот, привела тебе компанию, — радостно объявила она. — А главное — очень вовремя. Он последит за тем, чтобы ты тут лежала, пока я схожу сварю кофе.
Проводив ее взглядом, Эндрю повернулся к Лиззи:
— Выглядишь уже намного лучше.
— Врун, — закатила она глаза.
— Ну ладно, уже намного чище. — Эндрю опустился в стоявшее возле дивана мягкое кресло и подался вперед, опершись на колени предплечьями. — А если серьезно: как ты?
— Болит. Меня будто отмутузили бейсбольной битой. Если не считать этого, то все в порядке. Ранна обихаживает меня, будто инвалида. Она такая замечательная, как оказалось.
Эндрю скосил глаза на кофейный столик, где лежал, вероятно, недочитанный Эвви, сложенный пополам утренний номер «The Chronicle». Лиззи уже заметила там громкий заголовок:
«ВТОРОЕ ЗАРЕВО НА „ФЕРМЕ ЛУННЫХ ДЕВ“ ОБЕРНУЛОСЬ ТРАГЕДИЕЙ»
Эндрю взял в руки газету и хмуро посмотрел на фотографию развалившегося сожженного амбара.
— Ты это уже читала?
— Мне это читать не надо. Я сама там была.
