— Страшно даже подумать, что будет, когда Эвви с Ранной вернутся и увидят все это. Эвви вообще теперь не станет спускать с меня глаз.
— Думаю, ее можно понять. Кстати, какая-нибудь система безопасности здесь была бы очень кстати.
— Эндрю, в Сейлем-Крике никто не устанавливает системы безопасности. Половина местных даже двери-то не запирают.
— Случись у них такое — мигом стали бы запирать.
Лиззи хотела было ему ответить, но тут у нее коротко звякнул сотовый. Она вытянула телефон из сумочки и нахмурилась, читая сообщение от Люка:
«Ты у меня еще работаешь или как?»
Эндрю внимательно поглядел на нее:
— Все в порядке?
— Это Люк, — бесстрастным голосом сообщила она. — Хочет знать, работаю ли я по-прежнему в его фирме.
— И что ты ответила?
Лиззи глубоко вздохнула. Она понимала, что именно Эндрю хочет от нее услышать: что возвращаться она не собирается. Но она никак не могла этого сказать. Если минувшая ночь что-то ей и доказала — так это то, что лучшим решением с ее стороны будет вернуться в Нью-Йорк, пока она тут не наделала еще большего сумбура — и для него, и для себя. Она все утро безуспешно пыталась придумать, как завести этот разговор. И, похоже, Люк вынудил ее с этим не тянуть.
— Эндрю, я много и упорно работала у Шенье, чтобы стать тем, кем я стала. Там меня ждет будущее. Я не могу так просто взять и отказаться от этого.
— То есть это означает «да»?
— Думаю, что так. — Лиззи отвернулась, ища какие-то слова, способные разрядить ситуацию, но ничего в голову не приходило. — Я знаю, что ты хочешь услышать: что последняя ночь все изменила. И я бы солгала, если б сказала, что это не так. Однако то, что между нами произошло, помогло мне в полной мере осознать, почему я столько лет тебя отталкивала. Потому что ты заставляешь меня обо всем забыть. О том, что я обещала сделать — и о том, что обещала не делать. О том, зачем я сюда вернулась и почему не могу здесь остаться. Но вот об одном я точно забыть не могу — особенно после минувшей ночи. Что я в этом городе человек чужой и нежеланный. И это отношение ко мне никогда здесь не изменится. Неважно, кому и какие вопросы я задаю и что вообще пытаюсь доказать. Сейлем-Крик уже две сотни лет пытается избавиться от рода Лун. И пора наконец дать им то, чего они так желают.
Эндрю внимательно ее выслушал, сложив руки у груди. Когда она договорила, он переступил с ноги на ногу, расправил плечи:
— И это все?
— В смысле? — недоуменно моргнула она.
— Три дня назад ты говорила, что, возможно, бросила работу. Я переспросил: как это можно не знать наверняка? Но ты лишь пожала плечами и отмахнулась, как будто для тебя это не столь было и важно. А теперь — ни с того ни с сего — ты вдруг с полнейшей ясностью излагаешь мне все доводы, по которым тебе необходимо вернуться в Нью-Йорк. Рискну показаться параноиком, но ты уверена, что это не связано с тем, что произошло между нами прошлой ночью?
— Я возвращаюсь, потому что так нужно, Эндрю. Я все та же, кто я есть, и я ничуть не изменилась. Прошлой ночью я позволила себе об этом забыть. Потому что я хотела просто предаться своим чувствам. Я хотела быть с тобой. Хотела этого больше, чем чего-либо на свете. Но это было нечестно по отношению к тебе. Я не должна была позволить этой ночи случиться.
— То есть я для тебя ошибка?
— Нет, — не дрогнув голосом, ответила она, хоть и задетая тем, что он бросил против нее ее же собственные слова. — Ошибка во мне. Я должна была знать, что это возможно только на одну ночь. Просто я…
— А сколько у вас продолжалось с Люком?
— Люк для меня ничего не значил. Он был лишь способом отвлечься от работы. Он заполнял мои вечера и выходные. Он не был… — Она закрыла глаза, и недосказанные ею слова словно повисли в воздухе.
— Кем?
— Не был тобой, — тихо произнесла она. — Он был не ты. — Лиззи едва сдержалась, чтобы не прикоснуться к Эндрю. Сейчас это не принесло бы им обоим ничего хорошего. — И последней ночью я сделала для нас все только хуже, и я очень об этом сожалею. Ты заслуживаешь нормального семейного очага. Благополучного уютного дома с детьми, с садиком и белым заборчиком. Но со мной ты этого никогда не обретешь. Я тебе уже говорила: я не та, с кем можно надеяться на формулу «вместе долго и счастливо». И я была не права, что позволила тебе думать, будто я на это гожусь… И не права, позволив самой себе так думать.
— Кто говорит о садике с белым заборчиком? Если ты этого не хочешь, я обойдусь без детей. И даже без кольца — я равнодушен ко всей этой атрибутике. Неравнодушен я лишь к тебе. И в последнюю ночь мне показалось, что и я тебе не безразличен.
— Это так. Причем настолько, что я считаю нужным отступить и не требовать от тебя, чтоб ты довольствовался половинчатой жизнью. И я никогда этого не скрывала.
Эндрю кивнул, и лицо его внезапно стало непроницаемым.
— Да, не скрывала. Наверное, в глубине души я надеялся, что смогу изменить твое мнение. Но, судя по всему, я несколько переоценил свой талант убеждения. — Он отвернулся, окинул взглядом комнату. — Думаю, пора уже ехать в полицию?
Лиззи подхватила сумочку, прижав ее к груди, точно спасательный круг.
— Может, лучше я одна туда поеду? Тебе необходимо ехать в Бостон, и я действительно могу справиться с этим сама. На обратном пути заеду в банк и в супермаркет. Тебе вовсе нет необходимости из-за всего этого застревать здесь.
— Тебе нельзя оставаться одной. Тем более после ночного происшествия.
— Полицейские же сказали, что будут пока присматривать за домом. Со мной все будет в порядке.
— Ты могла бы поехать со мной в Бостон. Предоставить полиции несколько дней, чтобы делала свою работу. Небольшой перерыв пошел бы тебе только на пользу. Могла бы отдохнуть у бассейна или прошвырнуться по Ньюбери-стрит.
Лиззи выдавила слабую улыбку:
— Опять ты за свое — пытаешься меня спасать.
— Вчера по твоей кухне шастал незнакомый мужик со здоровенным тесаком. Что мне еще остается делать?
— Ты сказал, что повесишь на заднюю дверь новый замок, и если тебе от этого будет спокойнее — я для защиты посыплю на порог соли.
Он возмущенно уставился на нее:
— Вот никогда не пойму: шутишь ты или нет.
— Лишь чуть-чуть, — еле заметно улыбнулась она.
Лиззи, конечно, понимала, что он заботится о ее безопасности — но правда была в том, что она и представить не могла для себя что-либо более опасное, чем провести с Эндрю пару-тройку дней в Бостоне. Ведь так просто было бы вновь поддаться искушению и окунуться в сладостное забытье! Нет, ей требовалось сейчас держаться от него на расстоянии, чтобы ее решимость могла достаточно окрепнуть.
